Криптонов Василий - По ту сторону Алой Реки
Шаги слышались близко. Левмир старался дышать как можно тише, стиснул зубы, чтоб не стучали. Он узнал этого человека. Санат.
Шаги затихли. Санат не дошел до колодца. Левмир услышал его тихий голос:
— Слишком поздно.
Потом он добавил:
— Ни звука. Ни шороха. Если захотят — разорвут обоих.
Один за другим послышались шесть порывов ветра, и Левмир услышал голос, который надеялся никогда больше не слышать. Голос того, кто, не раздумывая, убил младенца. Голос лорда Эрлота:
— Ну что тут у нас? Кажется, маленькое восстание?
Вампир расхохотался, его поддержали несколько голосов. Левмир отчетливо расслышал женский смех.
* * *Санат стоял на коленях со связанными за спиной руками и смотрел в землю.
— Выглядишь как настоящий, — сказал Эрлот, прохаживаясь перед ним. — Особые пожелания будут?
— Да. — Санат посмотрел в глаза вампиру. — Детей не тронь.
— Это зависит от того, скольким ты задурил головы, — усмехнулся Эрлот. — Если ребятам покажется мало, я не смогу отнять у них детишек. Ты ведь знаешь, детская кровь так сладка…
— Не знаю, — отрезал Санат.
Отовсюду слышался треск ломающихся досок, крики и ругань. Пятеро вампиров разбрелись по деревне, выполняя простой приказ: тащить всех, у кого во дворе растет чеснок. Люди пытались бороться. Саквобет бросил в лицо Атсамы пригоршню маковых зернышек, но она рассмеялась и одной рукой вышвырнула его на улицу. Маком бросались многие. Несколько человек пытались очертить круг сталью. Мэросил позволил кузнецу Балтаку окружить себя, после чего схватил его за шиворот и потащил к Эрлоту. Больше всего неприятностей доставил староста Лакил. Он ударил топором вломившегося к нему Варэлла. Лезвие рассекло вампира от плеча до середины груди. Воя диким голосом, Варэлл отобрал топор и выволок старосту наружу.
— Люди! — заорал Эрлот, подняв голову. — Выходите все, не заставляйте меня умолять!
Рядом с Санатом на колени бросили старосту. Потом — Саквобета и Ареку. Выволокли их родителей и даже старуху. Один за другим бунтовщики падали возле дома Саната, и Атсама связывала им руки, мурлыча песенку. Арека тихонько всхлипывала, Саквобет же словно одеревенел. Снова и снова повторял:
— Она даже не глянула на зернышки, даже глянула на зернышки…
Лорд Эрлот тряхнул рукой, на пальцах заплясал красный огонь.
— Здорово, да? — спросил у коленопреклоненных. — Только вот сил забирает до жути много. Не буду злоупотреблять вашим вниманием.
Эрлот бросил огонь в дом Саната. Сначала казалось, огонь просто разбился о доски и исчез, но вот дом вспыхнул. Насвистывая, Эрлот подошел ближе, выломал кол из забора и поджег его от пожара.
— И принесла Река вам смерть! — провозгласил он.
Следующим запылал дом Лакила. Пространство у колодца постепенно заполнялось людьми. Иных сгоняли вампиры, но большинство шли сами. Любопытство и страх вытаскивали людей из домов. При виде Эрлота, чье благородное белое лицо освещалось огнем пожаров, многие падали на колени. Дети рыдали, девушки прятались за парней. Но одна рванулась к Санату, Эрлот поймал ее.
— Куда торопишься, милая? — улыбнулся он.
— Пусти! Пусти меня к нему! — билась девушка.
— Пусти ее! — сказал Санат.
Эрлот подчинился. Он тут же пожалел об этом, потому что Атсама посмотрела на него с безграничным презрением.
Исвирь приникла к Санату, шепнула на ухо:
— Что теперь… Как ты…?
— Я человек, — еще тише ответил Санат. — Запомни: я — человек. Меня просто увезут в тюрьму, вот и все.
— Как я тебя найду?
— Никак. Я говорил, что все кончится. Не хочешь навести беду на родных — играй. Моли, чтобы они оставили меня в живых.
Эрлот оттащил девушку от Саната. Исвирь упиралась, ей не нужно было изображать страх. Она действительно тряслась, но выражала ужас не теми словами, что просились на язык:
— Нет, не убивайте его, не надо! — кричала Исвирь. — Только не его, пожалуйста!
Эрлот отшвырнул ее в сторону, и повернулся к стоящим на коленях бунтовщикам.
— Четырнадцать человек! — провозгласил он. — Неплохо, неплохо. Кто зачинщик?
Он переводил взгляд с одного лица на другое, и все отворачивались.
— Ох, простите, я же забыл представиться! — спохватился вампир. — Меня зовут лорд Эрлот, и я — хозяин этой деревни. Так что же, с кем я могу поговорить?
— Давай ближе к делу, сладкий, а то у меня в горле пересохло! — крикнула Атсама, застывшая позади Саквобета. Она смотрела то на его шею, то на шею его сестры, видно, не зная, с чего бы начать.
— Попей из колодца, заодно рот свой займешь, пока я тут делом занимаюсь, — оборвал ее Эрлот. — Я задал вопрос, твари. Кто затеял эту дрянь? Кто? Ты, здоровяк? А? Ты тут главный?
Он подошел к Саквобету и схватил его за горло длинными пальцами. Парень захрипел.
— Ну? — Эрлот ослабил хватку.
— Лакил, староста, — просипел Саквобет.
— Хороший мальчик, на, пожри. — Эрлот сунул ему в рот кусок шоколада. Атсама расхохоталась, а Саквобет задвигал челюстями, с ужасом глядя на вампира.
Эрлот подошел к старосте.
— Ну что, это ты? — спросил он. — Твоя затея была? Отвечай!
Лакил посмотрел вампиру в глаза. Рядом с ним всхлипывала Юдера.
— Каждую неделю — это слишком много, — глухим голосом сказал он. — Я пытался донести это до вас, я обращался в приемную, но…
— Но я плевать хотел на твои обращения, так?
— Вы не ответили. У меня не было другого выбора. Если кто-то и должен нести ответ, то пусть это буду я.
Сапог Эрлота с силой ударил в грудь Лакила. Староста, охнув, повалился назад, но его сразу же поднял стоящий сзади Варэлл. Его длинное лицо перекосилось от злости.
— Не убивай его, — сказал он. — Этого подонка я хочу выпить лично. Погляди, как он порвал мне плащ!
Часть рукава болталась, обнажая плечо, испачканное кровью.
— Послушай, староста Лакил, — вздохнул Эрлот. — Послушайте и вы все. При Освике вы жили слишком хорошо. Настолько хорошо, что в ваши тупые разлагающиеся головы пришла мысль, будто у вас есть какие-то права. Так вот, на самом деле ничего подобного. Вы — скот. Ваша задача — пастись, когда скажут, стоять, где указано, и доиться, когда положено. Видите, до чего вы меня довели? Мне приходится говорить на вашем языке, пропахшем навозом. Разве мало того, что я стою здесь?
— Я отвечаю за деревню, — заговорил староста, стараясь не обращать внимания на то, что горлом идет кровь. — У меня не было выбора.
— Был у тебя выбор — сдохнуть самому и позволить сдохнуть остальным. Но ты решил, что ваши жизни чего-то стоят. Итак, староста Лакил, вы не справились с задачей. Должны были пасти скотину, а вместо этого спрятали ее от дойки. Что ж, Варэлл, давай. Но имей в виду, это не за плащ, а за то, о чем я сейчас говорил.
