Альвина Волкова - Сердце черного дракона
Присев на корточки, кто-то тихим шелестящим шепотом произнес:
— А ты интересная особа, человеческая женщина. Думаю, с тобой будет весело.
От этого жуткого шипения у меня волосы на всем теле встали дыбом. Последнее время это случается все чаще. Сон пропал, но я усердно делала вид, что сплю.
— Я чувствую, что ты не спишь, человеческая женщина.
Пришлось примириться с неизбежным и обернуться. Сдавленно пискнув, я вцепилась в одеяло, и так замерла. На меня в упор смотрели два желтых немигающих глаза с узкими серповидными зрачками. Бледная кожа, заостренный нос, широкий рот, выгнутый как это бывает у змей, да и весь его облик чем-то отдаленно напоминал мне нелюбимую рептилию.
— Нас уже знакомили, но я представлюсь еще раз, — прошипел парень с куцым хвостиком, — лэт Франчиас Тар Вилган.
Я заметила блеск артефакта перевода и кивнула.
— Нина, — пролепетала я, боясь, лишний раз вздохнуть.
— Приятно с тобой познакомиться, Нина.
— Мне тоже приятно.
Покривила, конечно, душой, но не говорить же ему, что я до икоты его боюсь. Не стоит, наверное, все равно страх уже начал таять. Не съест же он меня, ей богу.
Парень сощурился, и, хмыкнув, произнес:
— Когда отец отправил меня забрать наследство Ма'Арийи Быстрый Клинок, — глаза Франчиаса заволокло поволокой, — я сказал ему, что эта человеческая хырь[3] снова извернется, лишь бы артефакт не вернулся к законным владельцам, — так и вышло. Я никогда не доверял людям и на это есть свои причины.
— А?…
Я с недоумением рассматривала утреннего визитера, подозревая, что Франчиас неспроста завел этот разговор.
— Ты, хочешь спросить, зачем же тогда я пришел? — закончил мою мысль парень.
— Угу, — подтвердила я, отмечая странный блеск в змеиных глазах.
— Хочу предупредить, — Франчиас сощурился, — будь с Хросом на стороже. Он не так прост этот лекарь.
Смотря молодому человеку в глаза, я нервно терла ладонью о ладонь, отогревая руки, окоченевшие совсем не из-за утренней прохлады. Франчиас пугал и не без причины, было в нем нечто странное, совсем не человеческое. Желтые глаза, не мигая, смотрели в упор, движения то текучие, как вода, то резкие как порыв ветра, заставляли сердце тревожно замирать.
— Он приходил извиняться.
— Не позволяй ему притрагиваться к себе. Это может быть опасно. В своем королевстве Хрос считается не только лучшим лекарем, но и специалистом по экзотическим ядам.
Я шокировано захлопала глазами. Ничего себе! После такой характеристики Хрос перестал казаться мне милым чудаком, а его ночная выходка уже рассматривалась совершенно под другим углом. Мысли понеслись вскачь, обгоняя одна другую. Увы, ни одна из них не сулила мне ничего хорошего. «Паршиво», — мысленно буркнула я.
— Лельтасис хоть и сноб, в спину не ударит, — не замечая моей задумчивости, продолжил Франчиас.
Почесав в затылке, я призналась:
— Он тоже приходил. Хотел, чтобы я отказалась от наследства.
На мои слова Фпарень отреагировал легкой усмешкой и тихим шипением:
— Да, эльф, предсказуем. Он не дослушал объяснений и считает, что наследство получит кто-то один.
— Бред. Все не так.
— Знаю, — желтоглазый улыбнулся, — Никому не под силу в одиночку возвратить все долги Ма'Арийи.
— Да, Ласснир, говорил об этом, — вздохнула я, припоминая разговор на кухне.
Глубокая морщина пролегла вдоль гладкого лба.
— Дракон очень опасен, Нина. Не знаю, как получилась, что ты стала его хозяйкой, но я бы посоветовал тебе быть осторожнее. Хоть вы и связаны одной цепью, твоя власть над ним не безгранична. Не выводи его из себя.
Мы помолчали.
— Так можно о каждом из вас сказать.
— Возможно, — согласился парень.
Мне надоело ходить вокруг да около, и я поинтересовалась:
— Тебе что-то от меня нужно?
— Весьма вероятно, — желтые глаза Франчиаса смотрели, не мигая, и это действовало на нервы, а они у меня хрупкие, легко возбудимые.
— И что же если не секрет?
— Не секрет. Отдай мне статуэтку Сафиссы.
Я озадаченно воззрилась на утреннего визитера. Статуэтку? Какую статуэтку? Что-то не припоминаю.
— Извини, но у меня ее нет.
— Я не совсем правильно выразился, — поморщился Франчиас, — Если она выпадет тебе, откажись от нее в мою пользу.
— Это — то, зачем ты пришел?
— Да.
— Я уже получила свое наследство.
— Ты в этом уверена? — парень склонил голову, и стал невероятно похож на дохлого куренка.
— Думаю, да.
Это, конечно, только мое предположение, но надеюсь, что это так, иначе проблем не избежать. Мне бы от браслета избавиться, меч пристроить, а с зеркалом и Лохватиком уж как-нибудь разберусь.
— Что ж, я только хотел удостовериться, — кивнул Фран.
— Мне кажется, ты зря волнуешься. Каждый получит свою долю.
— Вы люди такие бес-спечные, — странные шипящие звуки резанули слух.
— Почему же беспечные? — насупилась я.
— Потому что получить наследство это одно, а вот удержать его — это совершенно другое.
Я поняла, что еще чуть-чуть и мои мозги вскипят:
— Прости, по-видимому, с утра я плохо соображаю, но…
— Ничего, — захихикал Фран, — со временем поймешь.
Тут парень дернулся и повернул голову к дому. Он что-то услышал и поспешно вскочил на ноги.
— Мне нужно идти, — сказал Франчиас, — Береги себя, Нина.
И, изящно поклонившись, ушел. После его визита сон драпанул от меня, как от чумной. Пришлось вставать. Я погладила дремлющую горгулью. Матик приветливо махнул хвостом.
— Не спишь.
— «Нет».
— Все слышал
— «Конечно».
— Считаешь, он только за этим приходил?
— «Как вариант, — уклончиво ответил Матик, — Мало кто может похвастаться, что понимает ход мыслей клиртов».
— Клирт?
— «Ламии, если тебе будет понятнее».
— Ламии на половину женщины, наполовину змеи?
— «Клирты как оборотни, — рождаются людьми, но каждое полнолуние превращаются в гигантских змей».
Я икнула.
— Не люблю змей, — призналась я в своей слабости, — Очень не люблю.
— «А кто их любит», — философски рассудил Матик.
Судя по моим ощущениям, Ласснир разбудил ребят часу в шестом, и, дав на сборы не больше часа, вышел во двор.
— Доброе утро, — буркнула я, запихивая свернутые одеяла в сундук.
— Плохо выглядишь, хозяйка. Не выспалась?
Так и подмывало сказать: «Не твое драконье дело», но усилием воли только язвительно процедила:
— Надеюсь, тебе спалось лучше?!
— Да, я хорошо поспал, — потянулся он, — Спал как у мамки в яйце.
