Великий и Ужасный 6 (СИ) - Капба Евгений Адгурович

— Сто-о-о-о-ой! — заорал я.

Вожаки передали команду дальше, и урук-хай постепенно тормозил, орки вертели бошками во все стороны, вопросительно поглядывали на главарей и на меня. Их можно было понять: жизнь — движение! По вам просто не успеют навести тактическую ракету с кассетным боеприпасом, если вы будете постоянно бежать. Ну, или площадное заклинание применят в паре сотен метров за спиной… А тут — остановка!

В воздухе сверкнуло — и вдруг с высоты примерно пяти метров с дикой матерщиной и злобными воплями среди рядов кукурузы начали падать уруки. И оружие! В тех самых смутно знакомых контейнерах!

— Аш даутас врасу батлат!!! — орал Шаграт Зловещий, вскочив на ноги и грозя кулаками небу. — Скаи, скаи! Пушдуг бууб!

— Аш глоб… — Сагдей поднимался с колен, отряхивая лысину от золы и мелкого мусора, и, оглядываясь, увидел нас. Тут же его рожа расцвела страшно обаятельной улыбкой: — Гарн, гарн Шаграт! Это же гребаный урук-хай! Всё сработало!

— А-а-а-а-а!!! — заорали орки Шаграта, тыкая пальцами в своих соотечественников, еще недавно бывших невольниками. — Вот они, вот они, эта толпа неудачников, которые позволили взять себя в плен! Лохи! Придурки!

Тут урук-хай смутился. По всему выходило — сектантны Шаграта со всех сторон правы, и Шраму, например, явно было не по себе. А вот Беспалый нашелся:

— Нас вытащил Резчик, и мы разнесли янычарам всю хату, убили многих и многих и выпустили из-под земли какого-то уродливого громадного хрена со змеями вместо ног, так что он там несколько орт капы-кулу втоптал в грязь. А теперь мы идем освобождать мелких! Вы будете рожи корчить или с нами погнали?

— Гарн! — обрадовались шагратовцы. — Ясен хрен — с вами! А мы — с гостинцами от Белого Царя!

Сагдей принялся вскрывать контейнеры с приветами из далекой родины, и на свет Божий стали появляться ПЗРК, ПТУРы и прочие взрослые игрушки, которые даже в ограниченном количестве очень даже могли помочь нам добраться до Бечея с гораздо меньшими потерями, чем предполагалось первоначально. Конечно, семнадцать контейнеров с тяжелым оружием — это капля в море для пятнадцатитысячного войска. Но балканцы с османами вряд ли смогут двинуть в нашу сторону танковый корпус, у них и других проблем хватает, особенно — на фронте… Попробуют обойтись полицейскими частями, тыловыми охранными соединениями и прочими условными обозниками. Да и времени на раздумья у вражеского командования не слишком много: до Бечея мы доберемся часов за двадцать, считая переправу через Дунай!

Уруки сноровисто расхватали вооружение, явно — многие из них пользовались всем этим не в первый раз, и у меня закралось некое подозрение об истинных причинах такого длительного существования гнезда нестабильности и раздрая в Монтенегро. В какой стране проживает больше всего уруков? Правильно — в богохранимом отечестве. Где нашему брату официально разрешено служить в армии? Пра-а-вильно! В какой еще стране урук мог бы стать походным атаманом — то есть генералом? Где самое опасное и самое пораженное в правах меньшинство обладает настоящей экстерриториальностью в рамках табора и не подвластно местным судам, только — таборному и опричному? Да, да, уруков в государстве Российском все ненавидят, им запрещают носить огнестрельное оружие, всячески стараются держать подальше от крупных благополучных городов, усиленно отслеживают их действия при помощи современных и магических средств слежения и полицейского контроля, и вообще — по отношению к урук-хаю кругом бытовой расизм и ксенофобия. Но!

Где-то по-другому? Есть хоть одна страна в мире, где к урукам относятся лучше? А есть ли вообще какая-нибудь страна, любое государство, к которому хорошо относятся сами уруки? При всей своей безбашенности и анархичности мои сородичи бесконечно уважают и подчиняются только одному-единственному существу на планете, которое не входит в урук-хай — Грозному Государю, или — Белому Царю, как говорят на Юге. И нет никакого другого могучего великодушного дяди или замечательной тети, которая взмахнет волшебной палочкой и дарует черным урукам гражданские права, социальные гарантии и медицинскую страховку. Почему? Потому, что не бывает таких идиотов на свете.

Придя на участок для голосования, урук побьет наблюдателей, сожрет всю еду в буфете и насрет в урну, потому что по меркам урук-хая нет на свете ничего более тупого, чем давать одинаковый голос матерому воину, мудрому шаману, искусному резчику, нерожавшей бабе, восемнадцатилетнему папуасу, спившемуся опущенцу и умственно отсталому инвалиду. Сами демократические принципы вызывают у орков приступы дикого хохота и волну глумления. Как и идея о том, что кому-то нужно подавать милостыню или платить пособие по безработице.

— Не можешь заработать? Скаи, скаи! Аш глоб! Иди воруй! — вот что орет урук, если какой-нибудь оборванец сослепу протянет руку за подаянием.

А медицинская страховка нашему брату и нахрен не всралась. Уруки не болеют, а если и схватят травму — так или само пройдет, или время подыхать настало, потому как жизнь такова и больше никакова!

Я поклялся себе расспросить Сагдея и потом, попозже — Маухура о связях между российским урук-хаем и орками Монтенегро. Определенно, они были гораздо более тонкими и одновременно более глубокими, чем могло показаться на первый взгляд… Но вслух у лучника-травматолога я спросил кое-что другое, прежде чем мы продолжили наш марш на Бечей:

— А каким-таким чудесным образом вы тут оказались, да еще и вместе с такими приятными подарками? Я кое-что видал и точно скажу: для такой телепортации нужна масса энергии! Или человеческие жертвы.

— А, да! — Сагдей достал из-за пазухи очки и специальную тряпочку, подышал на линзы и протер оптику. — Такой седой, вежливый князь, который курит хороший табак, просил передать тебе, что в бывшем Инферно теперь очень легко работается, что бы это ни значило. И что твоя подружка — чудо!

— Хм! — при мысли об Эсси я волей-неволей разулыбался. — Ну, раз хорошо работается… В принципе, ну, сколько тут до Инферно? Наверное, при способностях этого самого вежливого князя он мог такое устроить не перенапрягаясь… А больше ничего они нам не сбросят?

Этот явно очень и очень непростой травматолог надел очки и блеснул на меня линзами:

— Думаю, они посмотрят по результатам. Пока им все очень нравится.

Еще бы, черт меня подери, им там всё не нравилось!

Глава 18

Освобождение

правки в течение дня. перед вами чистой воды черновик

Псевдоинтерлюдия. Бойни войвода Живоин Бойович.

— Еди говна, чмар! — войвода Бойович громко прочистил горло и харкнул прямо под ноги румелийскому генералу с шевронами федералистских войск. — Пуци ми курац! Гарда национальна не будет выполнять ваши приказы. Мы защищаем Раскию — и только, и это закреплено в Федеративном Договоре. Если у тебя на плечах такие большие погоны, ты должен знать, что такое территориальная оборона, а гарда национальна и есть войска территориальные! Так что пуши ми курац, и вали отсюда, пичка ты материна!

Румелиец наливался дурной кровью. Такое открытое неповиновение и грязные ругательства вполне можно было считать настоящим бунтом, и по законам военного времени кара за наглость могла быть весьма суровой. Вот только в нынешней ситуации он, Шандо Банфи, генерал-локотенант и командующий войсками тылового района Банатского фронта, ничего не мог сделать с этим седоусым раскийцем.

В последний месяц все пошло наперекосяк, русские давят по всему фронту, развернули мощное наступление в Банате, каким-то сраным чудом уничтожив Паннонскую Хтонь, потом — здорово проредили спутниковую группировку, лишив военных оперативной связи и глаз, а теперь еще и восстание уруков началось… Чертовы османы, жадность застила им глаза! Не стоило и пытаться использовать орков в качестве рабочей силы, это никогда не кончалось добром. Хороший урук — мертвый урук! Да, если быть откровенным, то и хороший раскиец — мертвый раскиец! Они всегда смотрели в сторону Москвы и ненавидели османов гораздо сильнее, чем мечтали о великом Балканском Отечестве от моря до моря…