Олег Авраменко - Адепт Источника
— Проблема структурной несовместимости?
— Еще какая. Даже простейшее заклинание не удается втиснуть в рамки одного языка; каждый раз возникает потребность в использовании чужеродных грамматических форм, что при отсутствии системы ведет к резкому снижению эффективности. В ближайшее время я вплотную займусь прикладной лингвистикой, попытаюсь разработать схему «мирного» сосуществования разных языков в пределах одной конструкции, составлю словарь ассоциаций… В общем, что-нибудь да придумаю.
— А как насчет математики?
— Я уже думал об этом. Полагаю, аппарат теории групп подойдет идеально. К сожалению, математика не моя стихия. Я слаб в точных науках.
Янус покачал головой. В его глазах промелькнуло осуждение.
— В этом отношении годы не изменили тебя, Артур. Ты по-прежнему в плену у своих комплексов.
Я не нашелся, что ответить, и только поджал губы. Упрек деда задел меня вдвойне. Во-первых, он напомнил мне о Диане, и это причинило мне боль. А во-вторых, он был совершенно прав относительно моей закомплексованности на почве математики. Но, с другой стороны, как не почувствовать себя полным идиотом, имея дело с Дианой, которая уже в шестнадцать лет решала в уме нелинейные дифференциальные уравнения в частных производных?..
— В любом случае, — сказал я наконец, — я склонен рассматривать общение с силами как искусство, а не как науку. Я предпочитаю отдавать приказания Образу словами, а не плести вокруг него паутину из абстрактных символов… — Тут я умолк. Мои слова о словах (извините за каламбур) вызвали у меня цепочку ассоциаций, которая привела к мысли, которой я после недолгих колебаний решил поделиться с дедом. — И вот еще что. Мне кажется, Источник первозданнее других стихий. Если верна гипотеза Большого Взрыва, в огне которого родилась вселенная, то Источник был субъектом ее творения. Именно он изрек Первое Слово, разделившее изначальный Абсолют на Порядок и Хаос, чье противостояние в свою очередь вызвало к существованию Внешние миры — Экватор и Полярные Зоны.
— Первое Слово? — переспросил Янус, приподняв бровь. Его глаза на мгновение сверкнули.
— Да, дед, — сказал я и зябко передернул плечами. — По-моему, Источник разумен. Я слегка прикоснулся к его мыслям, когда черпал энергию из самых его глубин, чтобы сдерживать натиск Карателя. И чем больше я над этим думаю, тем больше убеждаюсь, что это не было лишь игрой моего воспаленного воображения. Источник действительно разумен.
— В некотором смысле разумны и Порядок с Хаосом, — заметил Янус.
— Но не так, как Источник. Порядок и Хаос обладают неким подобием коллективного сознания, они способны мыслить только общими категориями, частности им недоступны. Для них «я» — пустой звук, у них нет личности.
— А у Источника есть?
— Кажется, есть. Я не смог уловить, о чем он думал; в тот момент мне было не до того. Но одно несомненно — он думал как личность, как полноценная и осознающая себя личность.
Дед отвел взгляд от окна и посмотрел мне прямо в глаза. Я выдержал лишь несколько секунд, затем потупился.
— Ты боишься, что нашел бога? — наконец проговорил он.
— Да, — признался я, — боюсь. Если принять за определение, что бог есть высший разум, стоящий у начала всего сущего, то Источник при таком толковании является богом. Это вызывает у меня смешанные чувства.
— Я понимаю тебя, — кивнул Янус. — Но думаю, что ты спешишь с выводами.
— Хотелось бы надеяться, — сказал я. — Вряд ли мне будет по плечу роль особо приближенного к Престолу Господнему. Для меня это слишком большая ответственность… Как, впрочем, и для любого другого человека.
— Поэтому ты собираешься переложить часть своей ответственности на хрупкие плечи Пенелопы? — спросил Янус.
Я широко распахнул глаза и в изумлении уставился на него.
— Как вы догадались?!
— Это немудрено. Из твоего рассказа я понял, что есть (или ты думаешь, что есть) какой-то глубинный смысл в том, что хранителем Силы Источника должна быть женщина. Вполне естественно, что ты выбрал Пенелопу. Вообще, родители склонны видеть в своих детях только хорошее.
Я проглотил этот намек и не подавился. Любой другой на месте деда получил бы от меня резкий ответ-совет не совать свой нос в мои дела — но только не Янус. Я безоговорочно признавал за ним право делать критические замечания даже в адрес моей дочери.
— Вы не считаете ее достойной? — осторожно спросил я.
— Нет, почему же. У тебя замечательная дочь, Артур, ты можешь гордиться ею. Однако у нее есть один большой недостаток, не чуждый, кстати, и тебе. Как и все творческие натуры, она неуравновешена и слишком подвержена эмоциям, что, на мой взгляд, помешает ей стать хорошей Хозяйкой Источника. Думаю, ты сам убедишься в этом, когда у тебя пройдет новизна первых впечатлений, и ты начнешь по-настоящему узнавать ее, а не просто восторгаться самим фактом ее существования. Впрочем, я прекрасно понимаю тебя. Ведь я, хоть и стар, все еще помню, каково это — впервые почувствовать себя отцом.
— Это восхитительно! — с жаром сказал я.
— И это естественно. Сейчас ты боготворишь свою дочь, видишь в ней только достоинства и не замечаешь ее недостатков. На твоем месте я отдал бы предпочтение Бренде. У нее мощный аналитический ум, она серьезная, вдумчивая и рассудительная девочка с сильно развитым чувством ответственности за свои поступки, а здравый смысл в ней преобладает над эмоциями и сиюминутными порывами.
На мгновение я даже опешил. Только в исключительных случаях Янус плохо отзывался о людях, но еще реже от него можно было услышать столь однозначно положительную оценку. Такая характеристика значила для меня больше, чем сотня дипломов самых престижных университетов вселенной.
— Вы очень высокого мнения о ней, — заметил я.
— Бренда заслуживает того. Правда, порой она чересчур много говорит, зато всегда делает дело. Думаю, она будет тебе хорошей помощницей.
— Мне она тоже нравится, — сказал я. — Но я еще недостаточно хорошо знаю ее.
— Так узнай ее получше. А уж потом решай, кому доверить надзор за Источником — ей или Пенелопе.
— Вы предлагаете мне взять Бренду с собой?
— Рекомендую.
— А она согласится?
— Охотно. Как это ни странно, но за столь короткое время Бренда очень привязалась к тебе. По-моему, ты чем-то напоминаешь ей отца.
Я немного помолчал, обдумывая слова деда, затем сказал:
— То, что вы предлагаете, выглядит весьма заманчиво. Я бы с удовольствием взял с собой Бренду — но ведь она, как я понимаю, жить не может без Брендона.
— Возьми и его. Вчетвером вы будете грозной командой. В нашем последнем разговоре Брендон ясно дал мне понять, что был бы не прочь отправиться с тобой в Срединные миры.
