Марина Добрынина - Бей ушастых! Часть 1
Ну вот! Сбылась мечта идиота! Я прижимаюсь к самому настоящему эльфу и могу во всех подробностях изучить его красивую физиономию, в том числе и необычный для человека разрез глаз. А стоит руку протянуть, как я смогу потрогать эти миленькие острые ушки, которые, нагло торчат среди прядей роскошных серебристых волос и будто просят, чтобы к ним прикоснулись.
— Рассказывай, а то отдамся! — придав своему голосу страстные интонации, пригрозила я.
Эльф попытался меня отпихнуть, но я не позволила — обхватила его одной рукой за шею, да еще и ногой обняла, чтобы уж наверняка не вырвался, и наконец-то потрогала эти вожделенные уши! Надо сказать, уши как уши. Самые обыкновенные на ощупь. Не понимаю, почему эльф в ужасе замычал. Чего бояться-то? Я же осторожно.
Вся эта экзекуция заняла буквально полминуты, а потом серебристый вышел из ступора и исчез, оставив меня обнимать воздух.
— О вашем наглом поведении на эльфийской территории будет доложено Правителю Рахноэлю! — гордо изрек золотистый эльф и тоже исчез.
Какое-то время я задумчиво молчала, а потом задала вполне закономерный вопрос:
— Если они могли так запросто телепортироваться, какого черта ты тут им предлагал себя в провожатые?
— Я всего лишь пытался подсказать им способ объяснить свое присутствие здесь, — прорычал Иксион, наконец, давая волю эмоциям. — Уроды ушастые! Наглые морды! Никакого стыда! Я их практически застукал на месте преступления, а они…
— Да ладно, Иксиончик, расслабься, — перебила я. — Ну да, наглые. Но что ты хотел от перворожденных?
— Я знаю, что ты выросла в ином мире, и порой говоришь странные вещи, — задумчиво произнес кентавр, — объясни, почему ты назвала их перворожденными? Это какое-то оскорбление иномирское или… это означает то, что я думаю?
— Икси, даже предположить не могу, о чем ты там думаешь, но перворожденные означает всего лишь то, что эльфы появились раньше людей и прочих разумных существ.
— Это кто тебе сказал такой бред? — кентавр так взбеленился, что даже на дыбы встал, как натуральный конь, которого неожиданно огрели хлыстом по крупу. — Неужели ушастые осмелились распускать подобные слухи?
— Ой, ну зачем же так нервничать? — воскликнула я, — успокойся, а то я испугаюсь, упаду в обморок и до места встречи с дедом тебе придется нести меня на руках!
Угроза подействовала, кентавр перестал бесноваться, опустился на все четыре ноги и мрачно поведал:
— Первыми в этом мире появились кентавры. Это знает каждый! Но нам не приходит в голову величать себя перворожденными. А эти…
Далее было такое выразительное фырчание и рычание, что я начала подозревать, что это отборный мат на кентаврийском языке.
— Да не переживай ты, ваши эльфы себя так не называют, — утешила я и объяснила, что эпитетом «перворожденные» эльфов частенько величают в фантастических книгах того мира, в котором я родилась и выросла.
Мое объяснение Иксиона успокоило, и он сделал вывод, что я исключительно везучая особа, раз мне удалось вырваться из такого ужасного мира, где существуют дикие фантазии об ушастых пакостниках, ворующих чужой Каннабис.
Я хотела сказать что-нибудь в защиту своей давно покинутой родины, но наше уединение было прервано дедом.
— Вот вы где! — с таким возгласом относительно трезвый Мерлин выбрался из кустов. — Опаздываете. Вот пошел вам навстречу. Что это вы здесь застряли, а? Дуська, внученька, ну и страшна же ты! Иксион… фу, Иксион, тебе бы помыться не мешало.
— Я знаю, — совершенно убитым голосом отозвался кентавр.
— Подойдите поближе, дети мои, — пафосно изрек дед. — Вас ждет Зулкибар…и горячая ванна. Обоих!
— Что прямо-таки я и Икси в одной ванной? — развеселилась я, — а что на это скажет Терин?
Пока я произносила свою «состуласшибательную» шутку, дед, не тратя времени, перенес нас в тронный зал Зулкибарского дворца, и отвечал мне уже Терин:
— Я Вам, Дульсинея, скажу, что Вы себя очень не умно ведете.
— Теринчик! — я с радостным визгом бросилась к моему некроманту.
Он без особого энтузиазма позволил мне повиснуть у него на шее, после чего отстранил меня от себя и обратился к Кардаголу:
— Не могли бы Вы, уважаемый, вернуть моей жене нормальный облик?
— Тебе не нравится? — искренне удивился Кардагол.
— Верни, как было! Отдай мой тапок!
Это мы с Терином одновременно крикнули. Повелитель времени пожал плечами, что-то проворчал и мне в руки упал мой магический предмет.
— Отлично, — одобрила я, на радостях, сделав вид, что не замечаю красивого фингала на лице Кардагола, — а теперь избавь меня от этой ужасной личины. И без фокусов!
— Вы ничего не понимаете в настоящей красоте, — проворчал Повелитель времени, сделал несколько пассов и… Нет, ну я знала, что превращение в исполнении этого ископаемого извращенца — не слишком приятная процедура. Но мне как-то позабыли рассказать, что обратное превращение, это намного неприятнее. Одним словом, здравствуй обморок.
В себя я пришла в ванне. С Терином.
— А потом ты сделаешь мне массаж, — мечтательно пробурчала я, благодушно позволяя ему полоскать свои пятьдесят килограмм живого веса в горячей ароматной воде.
— Потом, Дульсинея, у нас состоится разговор о Вашем поведении.
— Нет, сначала массаж! Иначе Вы, Терин, рискуете получить по мордасам от бедной уставшей женщины!
— Сначала массаж, — сдался мой на редкость терпеливый некромант.
* * *— Простите, Ваше величество, Вас там какой-то кентавр спрашивает.
Ну, какой кентавр может меня спрашивать, учитывая то, что я относительно знаком лишь с одним из них? Видел его в виде призрака. Иксион, конечно.
— Да, Гарлан, я сейчас буду. Где он?
— В тронном зале, Ваше величество.
Странное дело — мой тронный зал, предназначенный исключительно для особо торжественных церемоний, кажется, в последнее время превратился в… не знаю, во что! В таверну какую-то! Все, кому не лень, тут же оказываются в тронном зале.
Иду и сам себя накручиваю.
Гарлан следует чуть позади.
— Дуся тоже вернулась? — спрашиваю я.
— Княгиня Эрраде изволила переместиться вместе с князем.
Ну, правильно! Она изволила переместиться, а я сейчас должен разбираться с этим странным четвероногим.
Ладно, вхожу. Иксион стоит недалеко от дверей, такой слегка потерянный на вид, и ну совсем на герцога не смахивает. Больше всего он похож сейчас на усталую лошадь, к которой зачем-то лишние детали присоединили.
— Здравствуйте, герцог Иксион. Я Вальдор. У Вас какие-то проблемы?
