Елена Артамонова - Клоун для черной принцессы
— Становитесь все вместе, я поработаю фотографом.
— Пойдемте к непентесу, — воскликнул Костя, — Сфотографируемся на его фоне.
Идея понравилась ребятам, и вскоре вся компания расположилась возле опутавшей сухую яблоню лианы. За спинами ребят был отлично виден огромный светло — зеленый с пурпурными пятнышками кувшин, который так незаслуженно обвиняли в исчезновении маленькой принцессы. Петр Романович несколько раз щелкнул кнопкой затвора фотоаппарата:
— Ну, вот и все. Теперь вы чаще станете вспоминать друг друга.
Так появилась над столом у Миши и Жени, в комнате Кости и далеко от России, на другом континенте одна и та ж фотография: гигантский кувшин непентеса и рядом дружная компания — маленькая темнокожая девочка с множеством черных косичек и необыкновенно живыми огромными глазами, ее белокурая подружка Женя, по другую сторону от принцессы — долговязый Миша, по прозвищу Шерлок Холмс, рядом Костя.
Проводив Элизабет, ребята сначала скучали, но постепенно занялись своими обычными для каникул делами — ходили на речку, в парк, в лес, катались на велосипедах, короче, отдыхали на всю катушку. Лето выдалось погожее, и каникулы удались на славу. Но незаметно наступил август, а с ним почувствовалось приближение разлуки, и снова в воздухе повисла легкая паутинка грусти. Настало время возвращаться в Москву.
Конечно, Костя скучал по маме, но ему так не хотелось уезжать! Грустила и Женя — с Костей было здорово, они понимали друг друга с полуслова, наверное, даже могли бы вместе отправиться в разведку… И «Шерлок Холмс» приуныл. Он представлял опустевший соседский сад, хозяин которого снова будет целыми днями пропадать в институте, мелкий накрапывающий дождик и тишину, нарушаемую жалким тявканьем закрытой на веранде Лиски.
Проснувшись как — то утром, за несколько дней до отъезда, Костя лежал с открытыми глазами и мечтал. Надо сказать, что у него была маленькая слабость — он любил помечтать. Каждая мечта начиналась с мысли: «Вот если бы…».
— Ты все еще валяешься? О чем грезишь? — услышал он голос папы.
— Нет, я не грежу, — слукавил Костя, считавший, что вообще — то мечтанья — занятье для девчонок, и об этой своей «тайной слабости» лучше никому не говорить. — Просто я сон вспоминал.
— И что же тебе приснилось?
— Будто мы с Женей идем в школу.
— Ты уже соскучился по школе? — удивился папа.
— Мне приснилось, что я шел не в свою, а в Женину школу, — уточнил Костя.
Лицо у папы стало задумчивым:
— Ну, что ж, может быть, твой сон и сбудется…
Но Костя знал, что чудес не бывает. Последние несостоявшееся чудо, в которое он поверил, был непентес, говоривший человеческим голосом. Но того, о чем мальчишка тайно мечтал все эти последние несколько лет, просто не могло произойти. У взрослых были свои странные представления о жизни, и с этим приходилось мириться… Костя выпрыгнул из кровати, побежал умываться, стараясь вести себя так, будто он самый счастливый мальчишка на свете.
Однако чудо все же произошло буквально на следующий день. Сначала у калитки раздался радостный, с повизгиванием лай Лиски, а затем в открытых дверях веранды появилась мама. Мальчик бросился к ней, повис на шее. Мама обняла сына и мужа, и когда Костя посмотрел в глаза родителей, то понял, что больше уже никуда отсюда не уедет, и теперь они будут жить все вместе. Как раньше…
