Игорь Вагант - Монастырь
Киан и Хуго вдруг остановились, одновременно подняв вверх правые руки.
Лес кончился. Отряд оказался в небольшом осиновом подлеске, плавно переходившем в заросшее разнотравьем поле. Впереди, в полумиле, виднелось селение. Без единого дымка над домами, и без единого человека на улице. Солдаты переглянулись.
– Что за… – пробормотал Модрон. – Трир, проверь.
Кивнув, тот побежал через поле, слегка пригибаясь.
Арн повернулся к Гвендилене.
– Это деревня Лутдах, – негромко пояснил он. – Была цела и невредима, когда мы тут неделю назад проезжали.
Трир вернулся назад через полчаса. Его изрисованное узорами лицо стало хмурым и сосредоточенным.
– Живых нет, – бросил он, – на площади человек десять повешенных, а в домах народ убитый лежит. И дети, и женщины. Совсем недавно, самое большее – день.
– Мародеры?
– Не похоже. Цело все, не ограблено.
Модрон задумался.
– Может, дхарги? – тихо спросил Арн, подъехав чуть ближе, – их скарб человеческий не интересует.
Сотник пожал плечами.
– Кто знает… До Гриммельнского леса отсюда далековато будет.
– Зато до Черных гор рукой подать…
– Нет, не дхарги. – Трир отрицательно покачал головой. – Вы когда-нибудь слышали, чтобы эти твари людей вешали? Да и не заметил я там особых следов-то. Хотя… наспех глянул, конечно.
Чуть поколебавшись, Модрон махнул рукой. Солдаты, внимательно поглядывая по сторонам, двинулись следом.
Издали деревня Лутдах своими белеными стенами, увитыми виноградом, напоминала Хаврен, но потом стало ясно, что она больше Хаврена, не такая ухоженная и победнее. Дома тут были крыты соломой, на покосившихся плетнях висели старые горшки и сушились тряпки. Бесхозная свинья уныло рыла яму возле забора, но, заметив людей, с недовольным хрюканьем скрылась в проулке.
Гвендилена закрыла рот рукой, увидев, что творится на деревенской площади. На перекладине, установленной на двух высоких столбах, висели тела около дюжины человек, в разорванной одежде и с разверстыми ранами. На плечах повешенных и на самой перекладине сидела целая стая ворон, которые приветствовали незваных гостей хриплым карканьем.
Лошади фыркали, пятясь.
Двери небольшой часовни, очень старой, с полукруглым куполом, покрытом вензелями давно забытых письмен, были распахнуты настежь, а в проходе, в засохшей луже крови лежал еще один человек – судя по длинному одеянию, священник.
Лишь мельком глянув на виселицу, Модрон спрыгнул с коня и перевернул тело. Горло священника пересекала глубокая резаная рана.
– Осмотреть все! – скомандовал сотник. – Может, кто живой есть.
Ни слова не говоря, солдаты спешились и по одному разбрелись по деревне. На площади остались только сам Модрон и Арн с Гвендиленой.
А потом все произошло слишком быстро.
Человек пять-шесть солдат уже успели скрыться в домах, и вдруг из одной из хижин раздался крик. Тут же – из другой. И звон оружия. Чья-то ругань.
Те наемники, что еще оставались на улице, повыхватывали мечи, но в то же самое мгновенье из всех дверей посыпались люди – в кольчугах до колен и бармицах; на шее каждого висел стальной горжет с изображением пламенеющего солнца.
Гвендилена не успела даже закричать, как ее кто-то обхватил сзади, заломив руки. Арн и Модрон стояли спина к спине, направив клинки в сторону наступавших со всех сторон вражеских солдат – на первый взгляд, их было не менее тридцати.
Трира уже скрутили, бросив на колени; Киан лежал на земле без движения, его брат Хуго на пару с Инбером остервенело отбивались, прижавшись к стене дома. Кто-то еще размахивал мечами, но большинство воинов Модрона уже либо обезоружили, либо связали.
– Бросить оружие!
Голос раздался со стороны часовни.
Гвендилена скосила глаза. В дверях показался высокий человек в темно-фиолетовом плаще и тоже с горжетом, только серебряным.
– Вопрошающие… – хрипло произнес Модрон. Меч он не опустил. – Так вот кто убивает людей в королевских землях…
Высокий человек не спеша приблизился, остановившись как раз на расстоянии длины клинка. Его светлые, почти белые волосы были расчесаны на прямой пробор и скреплены тонким кожаным ремешком, жесткое лицо гладко выбрито, а бесцветные глаза смотрели холодно и изучающе.
– Не людей, еретиков, – презрительно бросил он, еле заметно мотнув головой в сторону часовни, – тот лжесвященник, Конн из Гвервила, долгие годы являлся тайным поклонником синих, за что он и все его последователи понесли справедливое наказание. Как тебя зовут, солдат?
– А как зовут того, кто нападает из-за спины? – рявкнул Модрон.
На лице у светловолосого ничего не отразилось.
– Ронан, – чуть помолчав, произнес он, – из рода Альбрадов, гонфалоньер Ордена Вопрошающих.
– Я – Модрон. Сотник на службе у его Светлости Нитгарда Тэлфрина. – Модрон внезапно вскинул руку, направив острие меча в шею Ронана. – И у меня вопрос: как смеешь ты нападать на тех, кто не дал к этому никакого повода?
Светловолосый даже не пошевелился.
– Так иначе вы не отдали бы мне то, что по приказу Ордена я должен забрать.
– Что же это?
Ронан еле заметным движением пальцев указал на Гвендилену.
– Она. И ты, Модрон на службе у графа Тэлфрина, опустишь свой меч, иначе мне придется забрать ее силой.
Гвендилена вытаращила глаза. Как и Модрон.
– Что за чушь…
– Ты не должен знать больше того, что знаешь. – Ронан поднял руку и мягким движением отвел острие меча от своего горла. – Я забираю девушку, и твой отряд беспрепятственно идет дальше. Слово рыцаря. Или… выбирай. А господину своему можешь доложить, что он не хозяин по эту сторону Тэлейт.
Модрон неопределенно повел плечом.
– По девкам изголодались?
Ронан усмехнулся.
– Твое решение, сотник?
Модрон медленно вложил меч в ножны.
– Хорошо. Но у меня еще один вопрос…
– Не о ней…
– Да. К одному из моих солдат.
Модрон обвел глазами площадь.
– Трир! – рявкнул он. – Как ты мог не заметить столько народу?
Трир поднял голову и не спеша поднялся с колен. Солдаты, стоявшие вокруг, ему не помешали. Трир ухмыльнулся.
– Они лучше платят, Модрон.
В ответ тот только сверкнул глазами. И отвернулся.
– За мной!
Гвендилену била нервная дрожь. Немигающим взором она смотрела, как наемники графа Тэлфрина – все, кроме Трира, – вскочили на лошадей и галопом понеслись прочь из деревни.
* * *
Ронан скользнул по Гвендилене взглядом. Голова у нее шла кругом, ноги подкашивались.
