Ирина Анненкова - Медные колокола
- Тринадцать, - еле слышно прошелестела она в ответ на мой вопрос.
Понятненько. Заиграли, значит, в худеньком теле соки, забродили вешние силы, растревожил их, растормошил капельник{6}-обманщик.
Я с сожалением покачала головой. Приготовить приворотное зелье невелика наука – любой парень примчится со всех ног, не разбирая дороги. Да только нет ничего хорошего в такой, с позволения сказать, «любви». Всю дрянь, в человеке до того прячущуюся, это колдовство откопает, поднимет из самых глубин его естества, выплеснет наружу: ты меня хотела? Так вот, любуйся, бери! Видели, дескать, глазки, что покупали, теперь ешьте, пока не повылазите! Сколько девок, выпросив у колдуна заветного зелья, потом приходило опять, в ноги кидалось: забери, отсуши, не люб он мне такой! А может, не прикоснись к парню (или к девке, мужики – они ведь тоже горазды на наговорные травки уповать) приворотная волшба, и прожил бы он (или она!), до самой смерти, так и не узнав самых темных сторон своей души.
- Не могу, милая. Нет у меня с собой трав приворотных.
По Гапкиным бледным щекам покатились слезы. Мне стало искренне жаль худенькую некрасивую девчушку.
- Не переживай. У тебя всё ещё образуется, - я обняла ее за плечи, стараясь утешить. – Ты его сильно любишь?
Она кивнула и всхлипнула:
- Он красивый, умный, добрый, всё умеет, всё знает, его все любят, и я люблю-ю-ю! У-у-у!
Ну, таких, положим, не бывает. По крайней мере, живых. Подобная характеристика больше похожа на надпись на могильном камне. Дескать, жил - не тужил, по земле героем ходил, память тебе вечная, мил человек! Бедняжка Гапка. Выбрала, поди, себе какого-нибудь «первого парня на деревне», как это и бывает с такими, как она. А он, ясное дело, и не смотрит в сторону сироты-дурнушки.
- Он хоть кто?
Несчастная Гапка ещё ниже наклонила голову, помолчала немного, а потом еле слышно прошептала:
- Рут.
Я оторопела.
- Рут? Хозяйский сын?!
Девчонка мелко закивала, а потом уткнулась мне в ключицу и сладко заревела. Я перевела дыхание и попыталась отстраниться.
- А ну-ка, успокойся. Давай, давай, заканчивай рыдать!
Вместо этого Гапка поудобнее устроилась на моем плече и завелась уже всерьёз. Она хлюпала, подвывала, бодала меня узеньким лобиком и, похоже, прекращать не собиралась. Я решительно отцепила от себя ее пальцы и отодвинулась. Девчонка притихла, вытирая мокрые щеки рукавами.
- Позволь, - строго спросила я, - а как же Зарёна? У твоего «любимого» вроде жена имеется, вот, сына ему родила, помнишь?
Но Гапку мои слова нисколько не смутили.
- Ой, тетенька знахарка, Зарёнка ж всё одно помрёт, - удивленно протянула она, - так бабка Вевея сказала. А кому ж лучше, чем ей, знать? Зарёнка вскорости помрёт, и пусть скорее помирает, а тут вот она я! – и девочка мечтательно улыбнулась.
Знать лучше мне, мрачно подумала я. Уж если кто и помрет, так это точно не Зарёнка! Бедная Ведана Якунишна, приютила по доброте душевной сиротку! И я ещё, балда слепая, отправила шуструю девчонку отпаивать противопохмельным настоем перебравшего накануне Рута! То-то она полетела вприпрыжку!
- Я тётушке Ведане главная надёжа и опора, - между тем продолжала воодушевленно рассуждать Гапка, - а Зарёнка – змея, я ее ненавижу. Всегда норовит мне замечание сделать. А вот Рут – красавчик! Ей, змее, и не чета. Пусть ее не будет, и тогда он меня полюбит и женится!
Ай да Гапка! Какова маленькая гадючка? Проскользнула в дом, прикинулась покорной и услужливой, прижилась, пригрелась, а теперь можно и жалить начинать. И ведь сообразила: приворотное зельё – вещь серьёзная, тут на лягушке женишься, не то, что на приблудной дурнушке. Даже и про живую жену позабудешь. Да-а-а, умна не по годам.
Тут Гапка, похоже, всё-таки сообразила, что, строя свои матримониальные планы, слишком увлеклась в присутствии посторонней, да ещё и гостьи хозяев, да к тому же и знахарки, лечившей ненавистную соперницу. Последняя мысль явно только что пришла в ее не слишком сообразительную головку. Девчонка побледнела, закусила тонкие сухие губы, вскочила с лавки и сделала шаг назад.
- Простите меня, пожалуйста, - голосок вновь шелестел еле слышно, а на лице опять появилось глуповато-покорное выражение.- Я тут говорила всякие глупости. Я пойду, можно?
- Погоди-ка, - я улыбнулась хитрой Гапке как можно сочувственней, – постой. Я дам тебе одно зелье. Оно, конечно, не такое сильное, как я могла бы для тебя приготовить, будь у меня все нужные травки, однако, лучше что-то, чем совсем ничего. С этим зельем твои шансы на успех сильно возрастут.
- Что возрастет? – захлопала редкими ресницами девчонка. Ну почему все хитрюги такие тупые?!
- Твои возможности, - терпеливо объяснила я. – От этого зелья ты станешь краше и желаннее. Ну и, надеюсь, умнее.
- Тетенька знахарка, - жарко зашептала Гапка, живо бухнувшись мне в ноги, - дай мне зелья, умоляю тебя! Я же не за так прошу, я тебя отблагодарю. Вот, смотри, что у меня есть.
И девчонка, рванув вышитый ворот, дрожащими руками достала из-под рубашки небольшую подвеску на витой замысловатой цепочке.
Не думаю, что ушлая Гапка имела представление об амулете, висевшему на ее шее. Иначе вряд ли она так резво сорвала бы его и пихнула мне в руки, просительно заглядывая в глаза.
Я осторожно приняла плоскую фигурку, представляющую собой сложное переплетение упругих металлических нитей, серебристых с характерным маслянистым отливом. В одной из бабушкиных книг я читала довольно подробное описание редкого оберега, отражающего враждебную магию практически любого уровня. Если верить автору, амулет отличался вздорным нравом: его было нельзя купить или отнять силой, но можно обменять, унаследовать либо получить в дар. Или найти – если повезет. Особо отмечалось, что цепочка являла собой его важную и неотъемлемую часть. Так вот, сейчас я разглядывала именно его.
Держа фигурку на раскрытой ладони, я на мгновение накрыла ее другой рукой. Металлические нити недовольно зашевелились, их беспорядочной рисунок вдруг сложился в свирепую морду, посунувшуюся было вперед, но я резко дунула на нее; морда сразу утратила свой воинственный вид, клыкасто зевнула и вновь превратилась в бессмысленный набор линий и завитушек. То-то! Недаром в той книжке было ясно сказано: недовольный амулет укрощается уверенным дыханием!
- Ты точно уверена, что хочешь отдать мне этот оберег? – уточнила я, вглядываясь в Гапкино зареванное лицо.
- Этот чего? – опять переспросила девочка. – А-а-а, подвеску-то? Конечно, забирай, только дай мне…
- Это не простая подвеска, это оберег, очень сильный, - перебила ее я. – Он может защитить тебя от многих бед.
