Роман Афанасьев - Война чудовищ
Тан помотал головой, отгоняя страшное виденье. Нет никакой башни. Нет никакого меча. Есть только он – Сигмон ла Тойя, задремавший на посту, словно зеленый курсант. И увидевший за краткое мгновенье сна кошмар.
Сигмон медленно выдохнул, успокаивая дыхание, и осмотрелся. Ночь в самом разгаре. Луна, круглая и большая, как тележное колесо, висела над Ташамом, озаряя пустые улицы призрачным светом. Темными скалами высились дома с наглухо закрытыми ставнями, что не пропускали ни капли света. Но это не скалы, это прочные каменные дома большого города, что не смогут защитить хозяев от ночного ужаса, пришедшего на улицы вместе с темнотой.
Он заранее выбрал место для засады. Еще днем, осматривая улицы, тан обратил внимание на это укромное местечко. Здесь, вдалеке от центральных площадей, фонари не горели, словно квартал был заброшен. Но это и не дремлющая окраина, тут даже среди ночи появляются прохожие. Одинокие, спешащие поскорее перебежать с одной стороны улицы на другую. Беззащитные жертвы ночных охотников. Отличная приманка для вампиров.
Чутье не подвело Сигмона. Он знал, что где-то поблизости крутится один из Старших, поэтому и засел на широком каменном карнизе, что опоясывал дом на уровне второго этажа. Он устроился рядом со статуей, надеясь, что если кто и обратит на него внимание, то примет за фантазию строителя. Сигмон остался верен себе – забрался повыше и сидел тихо. Раньше эта тактика работала, и он был уверен – не подведет и на этот раз. Оставалось лишь немного подождать, пока упыри не осмелеют настолько, что выйдут на улицу. Прислонившись к холодному камню, он всего лишь на миг прикрыл глаза, на один миг... И провалился в старый кошмар. В темный водоворот башни, где его ждала только боль.
Тан вздрогнул, выныривая из подступившего сна. Нет. Не сейчас. Он ущипнул себя за щеку и зашипел от боли – получилось сильнее, чем хотелось. Но зато это сразу привело его в себя. Сигмон вдохнул холодный весенний воздух и подался вперед, взглянув на темные ряды домов, над которыми витал дух упыря.
И вовремя: из переулка появился темный силуэт и двинулся на другую сторону улицы. Тан приподнялся на карнизе, но тут же опустился обратно. Женщина. Уже не молодая, но еще и не старая. Длинные юбки, старая накидка из потертого меха и запах дешевого вина долетает до верхних этажей. Шлюха. Она семенила по улице, пугливо оглядываясь на ходу, шарахаясь от каждой подозрительной тени, торопясь на ночную охоту в центр города. Пробиралась кратчайшими путями, из переулка в переулок, чтобы скорее выбраться на свет фонарей.
Сигмон разочаровано подался назад и прислонился спиной к холодным камням. Конечно, он и не надеялся, что упыри появятся так быстро. Придется, наверно, ждать до полночи. А может и до утра. А может быть, придется ждать следующей ночи.
Ждать не пришлось. Из темной подворотни навстречу одинокой фигуре метнулся зыбкий силуэт, и Сигмон прыгнул вниз, даже не успев подумать о высоте. На этот раз он не должен был опоздать, как это случилось в Вегате.
Уже на лету он услышал женский визг, эхом прокатившийся по ночной улице. Сигмон нырнул в этот режущий звук, как в озеро, с размаха, с головой, и поставил в нем точку, шлепнув сапогами о брусчатку. От удара он присел, но тут же рывком поднялся на ноги – как раз вовремя, чтобы перехватить зыбкую тень, рванувшуюся к онемевшей после первого крика женщине.
Тан вцепился в плечо упыря, когда тот пролетал мимо, и рванул на себя, подхватил второй рукой под колени, поднял и с размаха бросил о камни мостовой. Кровосос хлопнулся спиной на брусчатку, но тут же завозился, заскреб пальцами по земле, пытаясь встать. Тан отступил на шаг и бросил застывшей шлюхе:
– Уходи!
Та попятилась, мотая головой, но так и не отвела взгляда от вампира, словно зачарованная его возней. Сигмон оттолкнул ее в сторону, подальше от кровососа, и только тогда женщина подняла на него круглые, как у совы, глаза в которых плескался ужас.
– Беги! – крикнул Сигмон. – Марш отсюда!
Шлюха приложила ладонь ко рту, размазывая густой слой жирной помады, кивнула, развернулась и пошла – медленно, качаясь на ходу, но все же пошла прочь.
Сигмон обернулся к упырю как раз в тот момент, когда он поднялся и бросился на новую жертву, вытянув когтистые руки. Тан скользнул ему навстречу и с размаха ударил кулаком в серое лицо. Голова кровососа откинулась назад, он опрокинулся и снова упал на спину.
– У тебя есть шанс уцелеть, – привычно произнес Сигмон. – Если ты ответишь на мои вопросы. Вопрос первый: ты знаешь Арли де Сальва?
В ответ упырь глухо завыл и рванулся к коленям Сигмона. Сильный удар сапогом в лицо бросил его обратно на брусчатку.
– Повторяю последний раз, – сказал тан. – Ты знаешь Арли де Сальва?
Кровосос поднялся на колени, запрокинул серое лицо к луне и снова завыл. Сигмон разочаровано крякнул и отступил на шаг. Перед ним стоял всего лишь новообращенный упырь, обезумевший от жажды крови. Ему бесполезно задавать вопросы – все равно не понимает ни слова. Сейчас он знает только одно: охота и кровь. Потом, когда он насытится, может быть, придет в себя. Осознает, в кого он превратился, ужаснется и наложит на себя руки. А возможно, наоборот, поблагодарит судьбу за новую жизнь без болезней и старости и присоединится к Старшим, обратившим его в упыря.
– Проклятье, – выдавил Сигмон, положив руку на меч.
Он был уверен, что чуял Старшего. Самого настоящего Старшего из Дарелена. Неужели чутье подвело его? Ошибка?
Тан быстро обернулся и окинул взглядом темную улицу. И краем глаза поймал зыбкий силуэт что пробирался вдоль стены – следом за потрясенной шлюхой, едва переставлявшей ноги.
– Стой! – крикнул Сигмон и в тот же миг новообращенный бросился на него.
Тан не стал драться. Выхватил меч, одним ударом обрубил обе руки, тянувшиеся к его горлу, а вторым снес упырю башку, начисто, как головку репейника. И не дожидаясь, пока тело упадет на землю, развернулся и бросился следом за призрачной тенью.
Это оказался настоящий Старший, тот самый, запах которого тан почуял еще на каменном карнизе. И он не терял времени зря – уже подбирался к шлюхе, надеясь, что новообращенный отвлечет внимание одинокого защитника. Но он был настоящим вампиром, а не безмозглым упырем.
Увидев, что к нему летит Сигмон с обнаженным мечом, он быстро принял решение. Кровосос сразу понял, что его противник – не стражник и не любитель вечерних прогулок. Ни один человек не может двигаться так быстро и ни один человек не смог бы в один миг разделаться с новообращенным. Старший понял это сразу. Поэтому развернулся и бросился бежать.
Темным вихрем Сигмон пролетел мимо онемевшей женщины, так и не успевшей понять, что случилось, и бросился следом за упырем. Он не собирался его упускать. Ему был нужен этот Старший – любой ценой. Судя по всему, он узнал тана, а значит, мог знать и Арли. Поэтому Сигмон, обозленный наглостью кровососов, намеревался схватить мерзавца и устроить ему самый настоящий допрос – как смертельному врагу.
