Андрей Гудков - Цепной пес империи - 2
— Вот-вот. А в прошлой войне с Кунаком?
— Этому, как же его звали, из Астреяров, пятнадцать лет было.
— Мир меняется.
— Вот именно. Об этом я и хотел с тобой поговорить, Маэл. Нам нужна полномасштабная военная реформа.
— Так ведь уже готов проект…
— Подтереть жопу надо этой бумагой! — рявкнул седой адмирал, и тут же извинился перед Арьей. — Прошу прощения, старые привычки.
— Все так плохо?
— Все хуже некуда! Эти высоколобые недоумки из Сената хотят оставить все как есть. Мол, раз мы победили, то наша стратегия правильна! А правильного в ней меньше, чем невинности в портовой девке! Все, начиная от формы солдат и заканчивая планами Адмиралтейства и Генералитета безнадежно устарело!
— Поговорите об этом с его величеством, — предложил я.
— Я говорил, — махнул рукой он. — Но у императора другие проблемы на уме. Он передал это дело в Сенат и… — Реджинальд Малькольм развел руками, — вот результат.
— Понятно. Но не все так просто. Подготовьте проект конкретных реформ, или хотя бы предоставьте на бумаге основные положения, то, что необходимо сделать в первую очередь. А я уже подумаю, как это пропихнуть.
— Хорошо.
— Но мне тоже кое-что понадобится от вас.
— Что, например?
— Полная поддержка Ассамблеи в скором будущем, — адмирал хмыкнул и покачал головой, я слегка улыбнулся и продолжил. — Да, это немало, но вы переживаете за армию и флот, а у меня другие проблемы. И они не менее важные.
— Знаю, пролетариат, будь он неладен. Что думаешь делать?
— Не знаю, а что вы посоветуете?
— Ну, — пожал он плечами. — Есть два хороших метода: протянуть под килем или повесить на рее. Но не думаю, что они тут помогут.
— Да, — совершенно серьезно кивнул я. — Всех мачт мира не хватит.
— Знаешь о новой затее промышленников?
— Они устали от постоянных забастовок и требуют от Ассамблеи ужесточения наказаний за стачки.
— Не только, — усмехнулся Реджинальд Малькольм. — Союз промышленников хочет получить право подавлять выступления рабочих и лично судить их.
Я задумался, отпил чаю и посмотрел на адмирала.
— Этого нельзя допустить.
— Зато это разом решит все проблемы, — возразил он.
— Нет, ничего это не решит. Это как в армии. Седые генералы и адмиралы хотят, чтобы все было как в дни их молодости. А мир меняется. Промышленники мечтают, чтобы рабочие были в полной их власти, как сервы у аристократов. А мир ведь меняется.
— Возможно. Но они пообещали поддержать меня, и даже предложили профинансировать постройку новых броненосцев, — небрежно заметил Малькольм.
Более ясного намека было сложно представить.
— У меня нет денег на броненосец, — усмехнулся я. — Но дать такие полномочия Союзу промышленников… чувствую, что за эту ошибку мы все заплатим кровью.
Разговор с Реджинальдом Малькольмом показал, что я поспешил записывать его в союзники. Во всяком случае, сейчас рассчитывать на него не стоит. Мне просто нечем перебить предложение Союза промышленников.
Немного свободного времени у меня появлялось только вечером. Но нечего было, и надеяться отдохнуть в тишине. В моем доме теперь всегда было шумно. Сейчас вот Далия и Инга бурно спорили, стоя над растерявшейся Араэл.
— Неправильно!
— А я говорю правильно!
— Только дураки так делают!
— Сама дура!
— Тихо! — гаркнул я. — В чем дело?
Хором, перебивая друг друга, девчонки объяснили мне, в чем причина из спора. Пытаясь объяснить Араэл особенности одного хитрого плетения, они сами в нем запутались и теперь отчаянно пытались выяснить, кто из них прав.
Я тяжело вздохнул и закрыл лицо рукой.
— Араэл, покажи, как ты делала.
Она показала.
— Вот так правильно, а вы обе ошибались.
— Но почему?!
— Также неправильно?!
— Потому, что Араэл учится боевой магии. А вас учили обычной. Вы делаете все изящно и экономично, а надо быстро и эффективно. Понятно?
— Да, — хором ответили они.
— Араэл, продолжай тренироваться. А вы обе марш перечитывать учебник и учить все заново!
Немного посмотрев за Араэл, я пошел за вином в погреб, а потом поднялся в гостиную. Там был только скучавший Тирион. Я поставил на стол бутылку вина и взял два бокала.
— Не стесняйся, — я махнул рукой на вино.
— И не собирался, — буркнул Тирион, наливая себе полный бокал.
— Как же все это утомляет…
— Что именно? Возня с этими девчонками?
Тирион относился к Далии и Инге как к младшим, несмотря на то, что они были старше его.
— Да нет, с ними мне как раз интересно, — невольно улыбнулся я.
— Понятно. Но у тебя-то есть выбор, в отличие от меня. Ты все за меня решил.
— Да хватит тебе. Можно подумать я тебя действительно силой заставил работать на себя.
— Силой не силой, но желания моего ты не спрашивал!
— Пей вино и не бурчи.
— Имею право.
Усмехнувшись, я подлил себе и ему вина.
— Харальд письмо прислал, — сказал Тирион. — Они с Лирой собираются пожениться.
— Вот как? Рад за них. Они сейчас в Риоле?
— Да. Харальд назначен в штаб Восточной армии.
— Завидую я ему, — негромко сказал я.
— Чему? Помолвке или штабной должности?
— И тому и другому, а еще тому, что Риол далеко от Райхена. Там спокойно…
— А кто тебе мешает в Риол перебраться?
— Кто-то же должен здесь дело делать?
— Часто я тебя совсем не понимаю…
— Все просто Тирион. Где ты потерял глаз?
— В бою под Санторином.
— А что ты там делал?
— Воевал, — удивленно ответил Тирион.
— Почему?
— Что значит почему? Воевал потому что мог, потому что была война!
— Только поэтому?
Я рывком поднялся и с едкой улыбкой посмотрел в глаза алхимику.
— Или может быть потому, что воевала твоя страна?
— Да я… — резко начал парень, но сразу осекся. — Я не знаю.
— Зато я знаю. Ты воевал, потому что был солдатом. Не больше, но и не меньше. А я цепной пес. Не больше и не меньше.
Только вечером дом затих.
Арья уже лежала в постели и читала книгу. Из чистого любопытства я глянул на название, написанное аэльскими рунами: «Тайны Пути и ключи к нему». Насколько я помнил, Путем аэльцы называли смерть.
Я разделся и лег рядом. Одно только присутствие Арьи рядом, меня успокаивало и расслабляло. Тревожные мысли, страхи и проблемы покорно уходили. Даже кошмары меня не беспокоили, когда моя ша'асал была рядом.
— Устал?
— Очень. Не знаю что делать. Как только Аврелий живет так уже двадцать лет? Не понимаю.
Арья выключила свет и подвинулась ко мне.
