Андрей Кощиенко - Чужая шкурка или косплей Сергея Юркина
Девушки, до этого активно болтавшие за поглощением пищи, замерли и уставились на меня, как на нечто невообразимое.
— Что… что ты сказала? — изумлённо спросила меня та, к которой я обратился. На её лице было искреннее недоумение.
Я ругнулся про себя, поняв, что меня поняли не так, как мне бы того хотелось, мысленно прокрутил фразу в голове, не нашёл никакого криминала и повторил её ещё раз, медленно и чётко проговаривая слова, решив, что виновато моё произношение. После того, как я закончил, вокруг установилась тишина. По крайней мере, в ближайшем ко мне районе. Школьницы, за окрестными столами, бросили есть и развернулись ко мне, смотря удивлённым взглядами. Девушка, которую я спрашивал, медленно поднялась из-за стола. Чем-то её показушно-неторопливое движение напомнило мне российские фильмы про бандитов. А именно — сцену, в которой оскорбленный авторитет, с физиономией, преисполненной немыслимого превосходства, неспешно встает из-за стола.
Так. Похоже мой выбор столика был неудачным, — подумал я, наблюдая, как девушка делает шаг ко мне.
— Юн Ми, смерти ищешь?! — ласково улыбаясь, громко, так, что бы все слышали, спросила девушка.
Она знает Юн Ми! Но я её — не знаю! Что-то я не так сказал… Блин, так и знал, что будут проблемы! И чего делать? Нужно как-то успокоить и может, извиниться. Только, как это сделать?
— Ну, чего замолчала? — поинтересовалась девушка.
— Ты неправильно всё поняла, — миролюбиво сказал я.
Девушки вокруг, разом вздохнули. Я понял, что опять сказал что-то не то.
— Ах, ты кынё! — закричала девушка и сильно толкнула меня рукой в плечо.
Я отшатнулся. От толчка, еда с моего подноса, "стартанула" в сторону стола, попав во всех, кто за ним сидел. Томатный сок — угодил в лицо зачинщице драки, йогурт с фруктами — обляпал сидевших за столом, а взлетевшая вверх чашка с рисом — щедро осыпала их своим содержимым.
Девчонка, получив стакан сока в лицо, на две секунды опешила, потом, поняв, что с ней произошло, завизжала и кинулась на меня, драться. Через пару мгновений к ней присоединились её подруги, выскочив из-за стола.
Малость охренев от скорости развития событий, я, в начале, бросив поднос, вяло отбивался, соображая, как выкрутиться из ситуации, но получив болезненный удар в лицо, разозлился.
Какого чёрта? Втроём на одного? Я вам что, груша для битья? Но, с девочками драться нельзя… Кому нельзя?! Мальчикам нельзя! А Юн Ми девчонка! Значит — можно!!
— Бац! Бац! Бац! Бац! Бац! Бац! Бац! Бац!
Это бьют меня.
— Бум!..……… Бум!..…………. Бум!
Это отвечаю я.
Кругом стоит сплошной крик, визг и ор. На меня плотно насели со всех сторон. Парик съехал на глаза, и я "отмахиваюсь" практически вслепую, не видя, куда я машу руками. Ещё несколько секунд продолжается этот бескомпромиссный раунд, но тут, наконец, на поле боя появляются педагоги и нас растаскивают.
***
Стою, молча, хмуро смотря в пол, слушаю, как три девчонки наперебой жалуются на меня. Перечисляют обиды и ущерб, который я им причинил: у всех троих — испорченная одежда, у одной — из носа кровь, у другой — разбита губа, у третьей — физиономия целая, но жалуется на боль в животе. Якобы, ей нанесён туда сильный удар. У меня — тоже потери. Губы разбиты, в боку больно, коленка болит, в другом боку болит и спина ещё… Кроме этого зверски чешется вспотевшая под париком голова, болит живот и грудь. А ещё, у Юн Ми куда-то, вообще, чёрти куда, перекрутился лифчик. Такое ощущение, что перед его теперь у меня на спине, а лямки болтаются где-то в районе локтей. Я же его "ослабил" перед дракой. Вот и результат…
— А ты, что скажешь, Пак Юн Ми? — обращается ко мне Ким Тэ Хён, директор по безопасности. Разбор полётов происходит в его кабинете в присутствии ещё двух женщин. То ли учительницы, то ли местные завучи… Я их не знаю.
— Юн Ми, почему ты молчишь? — обращается ко мне одна из них, — все говорят, что драку затеяла именно ты.
Ну что я могу сказать? Абсолютно никакого желания что-то объяснять и разбираться. Совершенно ясно, что в школу я пришёл слишком рано. Рано, в плане того, что я "плаваю" в языке. Когда гуляли вчера с Сун Ок, я тоже, порою не понимал, что она говорит. Но тогда я её переспрашивал или делал вид, что понял. Но школа, это не онни. Тут скидок нет. Самое лучшее, что сейчас можно сделать — это свалить отсюда домой. Боюсь, если я открою рот и начну оправдываться, результат может оказаться, скажем, так… весьма неожиданным. Как мне свалить домой, с этих разборок? Чёрт, голова под париком прямо исчесалась вся… О! Парик! А это мысль!
— Голова болит, — грустно говорю я и стягиваю со своей головы парик, — можно, я домой пойду?
Немая сцена. Все, вытаращив глаза, смотрят на лысую Юн Ми.
***
— Юн Ми, зачем ты назвала Юн Со И — проституткой? — спрашивает меня Дже Ын.
Я? Её? Проституткой? Не помню такого!
— Ммммм… — глубокомысленно мычу я унни в ответ.
— Юн Со И — очень популярна в школе, — говорит Дже Ын, — вы же вроде бы с ней не ссорились? Зачем ты так на неё?
Пфффф… я бы тоже хотел это знать…. Ладно, придём домой, разберусь, чего я там сказал…
Дже Ын отправили со мною, чтобы она помогла мне дойти до дома. Когда я стащил с себя парик, все сразу вспомнили, что я только что из больницы, что директор им говорил и — "боже мой, какая неприятность"! Конечно, неприятность. Особенно для меня. Короче, школьный врач меня осмотрел, выяснил самочувствие и дал рекомендацию — отпустить меня домой. Что, педагогическим составом, с облегчением, было и сделано. В сопровождающие мне выделили Дже Ын, подругу Юн Ми, чтобы я не потерялся. Вот, вышли из школы, идём через сквер.
— У Со И — семья высокого статуса. У них есть свой адвокат…
Намёк понял. Могут быть неприятности. Ладно, будем показывать лысый череп Юн Ми, и размахивать справкой из больницы… Отобьёмся…
— Ой! — неожиданно остановившись, испуганно воскликнула Дже Ын, — мамочка!
Я посмотрел вперёд. Перед нами, преграждая дорогу, стоял мужик в чёрном, криво запахнутом, кожаном плаще. Руки незнакомца были глубоко засунуты в карманы, на глазах — большие чёрные очки-капельки, в уголке искривлённых зловещей усмешкой губ — зубочистка.
— Маньяк! — закричала Дже Ын, — Юн Ми, бежим!
Но сбежать нам не удалось. Мужик распахнул плащ, расставив поднятые вверх руки с зажатыми в них полами и, закинув назад голову, захохотал в небо: Ха-ха-ха!
Дже Ын завизжала, присев и закрыв глаза руками. Под плащом у маньяка ничего не было. Но зря он пялился в небо. Зря. Всегда нужно следить за тем, что творится у тебя под носом. Моему удару позавидовали бы и Марадонна и Пеле. Я пробил ему чётко между расставленных ног. С разгона и с полного замаха ноги.
