Юлия Славачевская - Богатые тоже скачут, или Где спит совесть
ГЛАВА 17
Благими намерениями дорога вымощена в брак! Для кого-то это хуже, чем ад!
— Никос, станцуй! — услышала я, когда мы со свекровью приблизились к залу.
Помещение уже привели в порядок и мои художества закрасили. Я немного пострадала по этому поводу. Такое количество зрителей не увидело два прекрасных портрета. Потом пообещала себе: при первой возможности повторить уже в масле и залакировать. Чтоб отдирать было труднее!
Крики тем временем становились громче и настойчивее. И мне подумалось: может, я тут постою, лестницу поковыряю? Все вокруг знакомое, родное…
Но мама зорко бдила, стоя на страже! И легонько пнула меня… для ускорения. Правда, систему наведения отрегулировала. Так что я прямиком свалилась спелым фиником в руки мужу.
Весь из себя загадочный и в белом, Никос меня облапил и начал радовать, таинственно усмехаясь. Ну прям шкатулка с сюрпризом! Угумс. Нажимаешь на кнопку — и вылетает монстрик.
Я обиделась. Тут может быть только один монстр — я! Остальные жалкие подражатели!
— Пойдем, сокровище мое, — прошептали мне на ушко и потащили.
Где логика? Я уж было собралась спросить, но тут до него самого доперло. Лишил девушку удовольствия! Поставил меня на белы ножки, схватил за бедную ручку и обнаружил:
— Где кольцо?
— Жарко же! — захлопала я на него ресницами и сделала губки «розочкой». Бутончиком.
— Вре-эдина, — ласково попенял муж, срочно давая маме отмашку.
Через пару минут меня снова окольцевали и опять потащили.
— Если счас еще кто в меня чем-то кинет!.. — проорала я приглашенным. — То сам ляжет и закопается!
Понятливые гости вняли гласу рассудка. Даже поздравлять нас перестали. Конечно, с чем там особенным поздравлять?! И главное, все как один начали сочувствовать Никосу. Честное слово!
Один даже шепотом сказал: «Я бы сам на такой женился!» Хотел, видимо, избавить родственника от худшей доли. Ага. Я та-а-ак ласково на него посмотрела, что мужик срочно передумал и пошел проветриваться к шампанскому.
Мы тоже пошли. На улицу. А там… Бедлам! Скажите мне, на фига выходить из дому, чтобы попасть в шатер? У меня чего-то в голове не срослось.
— Никос, — остановилась я. — Мы что, начали разводить верблюдов? Зачем нам шатер?
— Для гостей! — беззаботно пояснил муж. Он не останавливаясь тащил меня между радостно аплодирующими гостями (это те, кто еще не успел со мной близко познакомиться!) и быстро жующими (те, кто уже знал, как надо выживать).
— Тогда точно верблюды! — фыркнула я. — Судя по тому, как закусывают после того, как выпьют!
— Джул! — Никос остановился, повернул к себе и поцеловал. Медленно-медленно. Сладко и обжигающе. Потом оторвался, провел пальцем по губам и тихо спросил: — Тебе настолько плохо? Почему ты просто не можешь получить удовольствие?
Я насупилась. И что я ему скажу? «Извини, дорогой, я на работе?!» Мра-а-ак!
— Мы куда-то шли? — Я изобразила радостную улыбку и даже чмокнула его в щеку. Считай, пожертвовала от души по случаю праздника.
Сильные пальцы крепко ухватили мою ладонь. Ник расцвел и потащил меня дальше.
Огромный, подсвеченный изнутри огнями шатер манил, хоть я и не отношу себя к категории романтических дурочек. Но даже тут я нашла свою ложку дегтя.
Слишком шумно — красочные фейерверки. Чрезмерно опасно — палящие в небо двустволки. (Йоргос особо отличился. Наверняка новобрачную мысленно расстреливал!) Пожароопасно — на столиках горели под прозрачными колпаками толстые парафиновые свечи.
Когда мы почти без приключений дошли до места (не считая того, что мое платье все время норовило загореться, и будь на моем месте обычный человек — давно пылал бы факелом)…
— Ты меня таким образом решил зажечь вместо новогодней елки? — полюбопытствовала я, в очередной раз избегая возгорания.
Тут меня опять поцеловали. Я по веским и вполне очевидным причинам сразу же замолкла и попыталась обвиться вокруг этого возбуждающего мужчины, тем не менее отчетливо понимая — беда! Меня положили на лопатки, как девочку-тинейджера! Конец карьере, финита ля комедия! Я с пути соблазна уже ни за что не спрыгну. Моя сила воли взяла… медовый месяц и уступила дорогу жгучему любопытству. А когда я иду на поводу своего любопытства, следом всегда начинаются проблемы. Огромные.
Да, так вот, в шатре Никос усадил меня на помосте для новобрачных и громко сказал:
— Любимая! Этот танец на свадьбе обычно у нас танцует брат невесты. Но поскольку у тебя нет брата и по моей вине сейчас здесь не присутствует никто из твоих родственников, я хочу первый танец вопреки всем обычаям станцевать для тебя сам.
Кивнул музыкантам, сбрасывая очередной безупречно белый пиджак на стул и закатывая манжеты рукавов:
— Зейбекико.
И зазвучала музыка…
Кем я всегда видела Никоса? Зажравшимся до потери разума богачом, бессердечной функцией обналичивания зарабатываемых денег, бессовестным блудливым дураком с раздутым самомнением. Здесь впервые был Никос-человек. Тот, кто держал на вытянутых руках свое сердце.
Я не знаю, как ему удалось, двигаясь под плавные звуки старинного греческого танца, руками, телом, ногами изобразить любовь. Какое коленце, кружение корпуса, движение предплечий или головы помогло ему в этом?.. Тайна. Загадка.
Но за время короткого танца Никос сумел поразить не только всех гостей, он сумел поразить меня. И то, что он отчаянно-смело показывал — при всех! — было однозначно, несомненно и удивительно.
Какая волшебная алхимия расплавила его ледяной кокон? Какая сила перетопила каменное сердце в огненный факел? То ведает один только Бог.
Одно хочу сказать — я ему поверила. Я и все зрители. ТАК НЕ ЛГУТ.
Что мне делать? Я пришла сюда с определенной миссией и успешно ее проваливаю. У меня никогда не было горячего человеческого сердца — и вот сейчас оно бьется пойманной птичкой. Мне незнакомы чувства — но они сейчас рвут меня на части!
Я НЕ ХОЧУ! Я НЕ МОГУ ВЕРИТЬ!
Я… на работе.
Когда отзвучала музыка, в зале ненадолго повисла тишина. Гости были настолько потрясены увиденным, что у некоторых даже показались слезы, а кое у кого на лице явственно читались следы откровенной зависти. Мама Никоса, мадам Димитра, рыдала, не скрываясь и не прячась. Не то от счастья, не то от страха перед неведомым.
Потом грянули аплодисменты.
А Никос улыбнулся как-то растерянно и немного устало и повел меня в танце. Звучал вальс, и мы летели, летели над землей, не видя никого, кроме друг друга.
Конечно, родственники жениха недолго терпели такое попрание традиций. Третий танец шел, по их мнению, в правильном порядке. После взрыва чувств, накала страстей танец каламатьянос прошел гораздо спокойней. С платочками в руках, все — мужчины и женщины, стар и млад — встали в круг и водили хороводы, высоко взбрыкивая коленками и приподнимая соединенные руки.
