Мора (СИ) - Пекур Татьяна Александровна

Иллюзия стала блекнуть, исчезать, но я увидела то, что неведомый хронист решил мне показать — моего Огонька. Яйцо было притоплено шеей песчаного цвета, лишь несколько сантиметров выглядывало из кровавого озера. Малыш… Ты был там один так долго! Сердце полоснула боль и жалость к моему драконышу.

Я стояла у сферы, обе руки будто приклеились к артефакту. Память — вот что даёт он. Мой малыш помнит этот момент… Бедный мой! Иллюзия постепенно истаивала, я снова в зале со сферой.

— Что вы увидели, Наследница? Куда нам идти? — спросил Оворн. Я вытерла мокрые щёки и повернулась к мужчинам.

— Я видела прошлое… кто-то перебил самок драконов в Купели, использовав их кровь и магию для запечатывания мира, — сказала я, — У него были крылья!

— Демон? — спросил Эмиасс. Мы переглянулись, мысли у нас были одинаковые: если предатель внутри, то мы теперь одни против него и Нурла. И вероятнее всего драконы не придут на Зов малыша… и его погубим и себя.

— Не знаю… — пристальные взгляды от сорхита и даархита раздражали и жгли огнём, — Я видела только силуэт. И он говорил на драконьем…

— Это может быть и саашту, — подал голос Ланнар, — Они могут остановить оборот и оставить только крылья!

— Мы никогда не опустились бы до такой подлости! — пророкотал Латакк, сжимая свой меч. Милый в общем-то и юный, он был воином, и сейчас готов был убить за оскорбление.

— Это мог быть и ворон, — сказл Эмиасс, — ты видела силуэт, но цвет крыльев — нет? — я кивнула, — Ворон, саашту, демон. Предатель вероятно сильный маг, раз смог убить исполинов и использовать их кровь в ритуале.

— Это магия крови. Она уже давно забыта, лэй Эмиасс! — вступил в спор Оворн. Он напряжённо думал и ходил туда-сюда, дёргал себя за волосы, — Саашту не владеют магией! Исключение составляют лишь маги земли, их малое количество лишь подтверждает отсутствие магии у этой расы.

Принц Латакк посмотрел на огненного сверху вниз, мол, всё так, мы невиновны. Ворон презрительно кривил губы и отвернулся к ближайшему проходу. Оттуда повеяло нестерпимым холодом. Мы поёжились. Что там? Стихийный дух? Призрак?

— Что ты скажешь о воронах, Оворн? — ехидно спросил Ланнар. Заоран полоснул демона гордым, жгуче — чёрным взглядом. Дымка над его крыльями говорила о готовом заклятии. Туман смерти или Плётка тьмы? Ланнар сильный стихийник, его огонь с лёгкостью защитит его от большей части заклятий некроманта. Но ворон знает и его слабые стороны: Туман приглушит пламя и доберётся до ауры демона за несколько секунд, потом выпьет его жизнь.

— И вороны, и демоны могут владеть такой силой, — подтвердил наш золотой маг, — У народа оборотней-птиц сила тьмы есть у каждого третьего представителя. И поскольку другая магия ни разу не встречалась у них, можно сделать вывод, что заклинания магии Крови могут быть доступны всем некромантам.

— Ты свяжешься с убийцей, Мунон! — прошипел даархит, — Откажись пока не поздно!

Пока мужчины спорили и готовились к поединку, я решила попытаться получить ещё информацию от сферы. Однако меня ждало разочарование: сфера была ледяной и безжизненной!

— Я сделал это ради тебя, как ты не понимаешь? Я отдал ей себя, чтобы она вернула тебе второй облик! — даже на приличном расстоянии я услышала оправдания сорхита. Мы с Эмиассом были все внимание: никогда себе не прощу, если пропущу детали этой драмы.

— А ты ей сказал об этом? Нет, друг! Ты трёшься о её руку, как свашш и едва не мурлычешь! И теперь ты врёшь мне, а раньше врал Доите, — злобный голос змея то и дело срывался на шипение, сам он кружил вокруг элементаля, уже вынувшего копьё.

В зал вползал туман. Был он странным, холодным и очень плотным. Я позвала Оворна, однако белая мгла глушила любой звук. Пришлось использовать Эмиасса как передатчик. Мой Турмалин тут же устроил мост Разума между всеми участниками похода. Даархит и Мунон уже сцепились в драке и игнорировали наши попытки их дозваться.

— " Я не могу определить, что это", — сказал Оворн.

— " Это одно из испытаний для нас" — уверенно заявила я, — " Отец предупредил, что мы должны держаться вместе, что нас ждут испытания. На волю, на честь и на совесть".

— " И что же…" — только и успел спросить маг, как нас накрыло пеленой.

Эмиасс увидел спальню. Багровые тона органично сочетались с изумрудными и белыми. На широком ложе двое занимались любовью. Мужчина — демон раскрыл широкие чёрные крылья, его сила била наотмашь, так возбуждён и увлечён он был своей женщиной. Тонкая и изящная рука судорожно вцепилась в его плечо, расцарапала его до крови. Турмалин, медленно и тяжело ступая, подошёл к любовникам, его сердце билось рваными, неровными толчками. Он увидел серебряные волосы женщины, тонкие белоснежные ноги, которые он так любил гладить. Сейчас они охватывали торс Повелителя демонов, а его любимая Мора стонала и билась под чужаком.

На столике возле кровати лежал кривой кинжал некромантов. Это оружие использовалось в ритуалах, было и ещё одно ему применение. Им можно было отнять душу у живого существа! Разумеется, если некромант и делал такое хоть раз в жизни, то кинжал выдавал магам страшное деяние своим цветом: в его рукояти зажигался алый свет. Этот кинжал был пока чист, но Эмиасс намерен был это исправить. Демон сжал рукоять в ладони, закрыл глаза, сжигая свою любовь к жестокой демонице, что отняла его сон и волю, и двинулся к кровати.

Любовники затихли, уснули. Прекрасная, юная демоница спала глубоким сном счастливой женщины. Нет, он не сможет… только не его Мора! Пусть не с ним, но она будет жить и будет счастлива. Эмиасс выронил оружие и развернулся к выходу. Туман снова окружил его, нарисовал иной пейзаж. Он стоял на краю скалы, внизу бурлила шумная горная река. За острый камень отчаянно цеплялась рука ворона, а сам он упрямо не желал падать вниз.

— Помоги! — звал он демона. Эмиасс медлил. Если сбросить ворона, Мора перестанет с ним "играть", будет больше уделять внимания ему. Встал, занёс ногу над рукой Заорана. И опустил её, увидев взгляд ворона, взгляд человека, не ждущего от демонов ничего хорошего. Заоран ждал подлости и предательства. Рывок, и принц ворон падает на скалу рядом с Турмалином.

— Живи, — процедил демон.

Третьим испытанием был выбор: Эмиассу предлагали вернуться к невесте или остаться со взбалмошной, своенравной Наследницей Морайей. Две разные демоницы стояли напротив, обе вели себя так, как и в реальном мире: Мора ехидно щурилась и кривила пухлые, соблазнительные губы в усмешке, тогда как зеленоволосая Саладия сверкала готовностью любить своего супруга вечно, подчиняться ему и быть его верной тенью. Эмиасс представил мирную жизнь с любящей и верной Саладией. Вот он занимается любовью с нею, вот у них появляются дети. Ни слова против, ни жеста. Внутри поднялось странное чувство. Боль — вот что он ощутил. Больно даже представить себе жизнь без неё! Свет её глаз, блеск шелковых волос, её стоны, её крики. Да, понял Турмалин, он ни за что не променяет Мору на другую. И в тот же миг оказался снова в Зале Сферы.

Сатах*ха рак*ха — мерзкий день

Глава 15. Наследие драконов

Заоран шёл очень долго, а кладбище всё не заканчивалось. Где это на Руанави такие кладбища? Огромное, старое, могилы попроваливались под массивными статуями и монументами. Иногда попадались целые массивы склепов для знати, там что-то скреблось и выло. Как некромант ворон чувствовал себя здесь вполне комфортно, но ощущение, что где-то впереди что-то происходит плохое, крепло с каждой секундой. Не выдержал и бросился бежать. Голые ветки деревьев, спускающиеся до самой земли, цеплялись за крылья и волосы, принц продирался сквозь мерзкие колючие кусты, шипел ругательства, но всё же опоздал.

— Ты отдаёшь мне свою жизнь? — пропел сладостный, невероятно красивый голос стервы — Наследницы. Она склонилась над юным созданьем, оказавшемся изрезанным молодым магом. Для всех некромантов мира было общее табу на использование таких заклятий, ведь они могли истребить всех живых за считанные дни. И вот теперь он увидел всю мерзость её натуры, всю черноту, что скрывалась под совершенством внешним.