Гвардия Хаоса (СИ) - Акисс Ардо вин

Проблему могла бы решить передача лояльным наземникам-нвелотам технологий вертолетостроения и реактивных двигателей — на винтовых самолетах много не навоюешь. Вот только сама мысль о том, что примитивные дикари получат что-то серьезнее ствольной артиллерии, вызывала отторжение даже у самого Дана. А ведь другие Великие Дома считают Даркенвэй — его Великий Дом, а значит, и его самого — защитниками и покровителями жителей поверхности. Лояльное отношение Даркенвэй к народам, находящимся на куда более низкой ступени эволюции, не раз становилось причиной конфликтов с другими Великими Домами. Их правда — правда родственников Дана — заключалась в том, что нвелоты были просто лишены возможности достичь уровня развития фелкамелов по едва ли не религиозным причинам. Две тысячи лет назад старый мир, истинный Эдем, был уничтожен, и человечество разделилось на две неравные части — тех, кто пережил катастрофу на поверхности планеты, и тех, кто переждал ее на орбитальных городах-станциях. Первые были отброшены в состояние дикости и варварства, а вторые в ужасе пытались понять, как сохранить в неприкосновенности привычное благополучие и беззаботный образ жизни. Решение оказалось простым…

Взрыв прогремел, когда передней машине оставалось до входа в ущелья каких-то пятьдесят метров. Танк подбросило в воздух и он, вращаясь вокруг своей оси, упал в центре колонны, придавив еще один вместе с сидевшими на нем солдатами.

«Это был не звук разорвавшегося снаряда, — подумал Дан, вскакивая. — И нет ни дыма, ни огня».

Кайлас Даркенвэй отдал короткий приказ, и все воины Дома бросились вперед, чтобы расправиться с самонадеянным противником. Неизвестные пренебрегли засадой и решили сражаться в чистом поле — против полусотни танков и целого отряда лучших воинов Неба.

Еще один танк взлетел в воздух, но только в сторону, никого не задев. Потом прогремел уже настоящий взрыв и третья машина превратилась в пылающую груду металла.

«Это не артобстрел и не мины».

Первые Даркенвэй, стремясь прикрыть беспомощных солдат, добрались до передних машин. Еще пара мгновений, и Дан с отцом присоединятся к ним вместе с остальными воинами.

Багровое пламя столбом взвилось к облакам, волна жара и воздуха, сжатого до плотности бетонной стены, расшвыряла бронетехнику и солдат. Когда к Дану вернулось зрение и способность соображать, он понял, что чудовищный взрыв разом уничтожил четверть колонны, еще столько же потеряли боеспособность. О солдатах, сидевших на броне, даже речи не шло — выжили только Даркенвэй, которые не успели подойти к голове колонны. Их всех смело ударной волной, и только феноменальные прочность тела и регенерация спасли их от участи, постигшей остальных.

— Это Гвардеец, — прохрипел Кайлас, поднимаясь. — Белгорро.

После слов отца Дан наконец увидел врага — высокого массивного человека, который словно вышел из горна огненного бога-кузнеца. Казалось, он был из раскаленного металла, земля горела под его ногами, а камни плавились, словно воск.

В тот момент, когда Белгорро ударил, погибло пятеро Даркенвэй — его двоюродных, троюродных братьев, дядей и племянников. Но Дан не ощущал ни боли, ни горечи. Он не чувствовал вообще ничего и только бессильно наблюдал, как один за другим сгорают танки, когда Гвардеец опускает на них свои кулаки.

С запозданием, но те, кто еще мог сражаться, открыли огонь. Воздух рассекли автоматные и пулеметные очереди, четырежды прогремели орудийные залпы, а уцелевшие Даркенвэй рассыпались и заключили врага в широкое кольцо, расстреливая его из всего, что было под рукой. Никто не собирался вступать в ближний бой, самые меткие не оставляли надежду попасть Белгорро по глазам — кожа его, казалось, была непробиваемой.

Через несколько минут, когда от танков республики осталась лишь пятая часть и погибло еще трое воинов Дома, Дан получил от Аркуса Даркенвэй приказ к немедленному отступлению. Начав движение, он понял, что тоже самое было приказано почти половине уцелевших, в число которых входили самые молодые бойцы. Самые опытные, напротив, отбросили огнестрельное оружие и перешли в ближний бой, используя против врага мечи, молоты, секиры и копья. Сам же Аркус не стал присоединяться к первым или вторым. Он готовил свой гранатомет.

Лучшие воины Дома решили пожертвовать собой, чтобы вместе с Гвардейцем погибнуть в огне атомного взрыва. А если младшие смогут отойти хотя бы метров на пятьсот, то из той обугленной массы, что от них останется, появится шанс регенерировать.

Увы, но план так и не был приведен к исполнению, потому что Гвардеец, раскусив замысел, метким броском булыжника снес Аркусу голову, а потом наступил на его оружие, корежа ствол. Белгорро был слишком быстр и слишком силен, Даркенвэй гибли один за другим. Прозвучал еще один приказ к отступлению, и ему подчинились почти все — кроме самого Дана и еще двух его троюродных братьев. Ноги словно приросли к земле, гордость не давала покинуть поле боя, даже безнадежного, а страх — вступить в него сломя голову.

Только когда огненный кулак Белгорро пронзил грудь Кайласа, иссушая и превращая в пепел его тело, Дан очнулся и с ревом бросился на врага, размахивая огромным мечом.

Массивный клинок опустился на широкое предплечье, лишь слегка оцарапав раскаленную кожу, а потом Белгорро резким взмахом выбил оружие Дана у него из рук. А в следующий момент раскаленная ладонь опустилась на голову парня, дробя челюсть и сбивая с ног. От чудовищного жара в один сползла кожа и обуглились мышцы.

Лежа на земле, Дан уцелевшим глазом видел, как погибли последовавшие за ним братья. Белгорро уже направился к нему, чтобы добить, но остановился, не пройдя и половины пути. Осмотрелся по сторонам, прислушался. Никто больше не стрелял, солдаты бросили свои машины и последовали за бежавшими Даркенвэй. Сражение, а по факту, истребление, было завершено.

Осознав это, Гвардеец, не удостоив последнего из противников и взглядом, покинул поле боя.

Дан кричал ему вслед что-то бессмысленное и полубезумное, но когда подобрал свой меч, Белгорро уже исчез.

А через двенадцать часов из ущелья вышли первые отряды наступающей армии Чинкуэды. Война за южный континент продолжалась.

***

21:45, 19 июля 1014 года, пятница. Империя Дакиэрро, Бифрост.

Стальная плита полуметровой толщины мягко и бесшумно отъехала в сторону, стоило только императору Дакиэрро стать на панель биометрического сканера и отдать приказ открыть камеру. Никто кроме него не имел доступа в этот сектор самого нижнего уровня подземной части Бифроста, уходящей на глубину двух километров. От этого колоссального основания самого грандиозного сооружения Эдема-Тейзои во все стороны на многие километры уходили сотни тоннелей, ведущих к подземным фабрикам и заводам, складам и узлам управления, у которых была только одна задача — поддерживать работу орбитального лифта, обеспечивающего быстрое строительствосамого большого космического корабля этой эпохи.

«Ринн».

Рукотворный гигант на геостанционарной орбите висел прямо над верхней частью Бифроста словно огромный серебряный плод. Сигурду стоило бы назвать орбитальный лифт Игдрассилем, но его вершина венчалась станцией, которая на относительном удалении виднелась едва заметным утолщением. Ничего общего с мировым ясенем, соединяющим миры в мифологии безымянного народа из неведомых пространства и времени.

«Ринн» был лишь первым шагом. Двадцатикилометровый автономный комплекс по добыче и переработке ресурсов солнечной системы, способный собрать что-угодно — от бритвенного станка до своего брата-близнеца. С ним станет возможным восстановление «Магеллана», ожидающего своего часа на обратной стороне Луны — корабля, способного вместить миллионы людей и отправиться к звездам. И, наконец, будет создан «Прометей», который не удалось завершить даже в эпоху расцвета цивилизации Чи-Зо. Станция, которая позволит человечеству использовать бесконечную энергию Солнца.