Анна Кувайкова - Друзей не выбирают. Эпизод I
Близнецы расслаблено плюхнулись обратно на диванчики, а я понес человечку на чердак, под недоуменные взгляды вечерних посетителей. Да и плевать на них.
Положив человечку на кровать, я аккуратно, стараясь не разбудить, снял с неё плащ и накрыл одеялом.
Какая же она все-таки красивая, не смотря на то, что немного худая и с растрепанными волосами.
Человечка пошевелилась во сне, поудобнее устраиваясь на огромной кровати, и повернулась ко мне спиной.
Опять спиной.
Как же мне добиться твоего расположения? Неужели, ты видишь во мне только друга?
— Как малышка? — поинтересовались близнецы, как только я спустился вниз и плюхнулся в свое любимое кресло.
— Спит.
— Это хорошо. Холл, разбудишь нас завтра? — попросили братья де Рен, поднимаясь со своих мест.
— Да нет проблем, — пожал плечами я.
Близнецы ушли, а мы с Мором еще немного посидели, поговорили о лошадях, которых он мне привез, но вскоре тоже разошлись.
Хеллиана
‘Пройдет и дождь, и снег, гроза,
Засоня, нам вставать пора!
О, милая девица,
Не дай мне сматериться!
Открой свои глаза,
На пытку нам идти пора!
Ведь нет на свете места лучше,
Чем то, где вянут наши уши!
В академию пойдем мой друг,
Чтоб там навек поймать всех мух!’
Песню вот с таким содержанием, старательно и громко, насквозь фальшивым голосом, напевал в ванной Дерек следующим утром.
Зараза…
Я положила на голову уже третью подушку и закуталась в одеяло, но ничего не помогало. Терен и Холл катались от смеха по подоконнику, впрочем, совершенно не собираясь затыкать этого ‘соловья’. И их совершенно не волновало, что за нашей дверью уже собрались все постояльцы таверны.
А все дело в том, что ночью я проснулась от кошмара, и не успела отдышаться, как в моей комнате тут же очутились близнецы. Как они узнали, что мне сниться, находясь в мансарде этажом ниже, я так и не поняла, но я была им очень благодарна за заботу.
И я опять уснула, прижавшись спиной к Дереку и сграбастав руки и ноги Терена.
В таком виде нас и застал Холл, который утром пришел нас будить. Близнецы-то сразу встали, а мне открывать глаза было категорически лень. Тогда, отчаявшись, Дерек пошел на крайние меры, в виде вот такой утренней серенады.
— Ну, хорошо, я уже встала! Только я тебя умоляю, замолчи!
— О свет моих очей, неужто, ты проснулась? Явлюсь на взор тебе, но убери лишь сковородку, ведь мне сегодня на свидание идти к прекрасной деве, чьи пышные усы растреплет ветер! — еще громче заголосил дроу из ванной.
Твою ж мать…
Я не выдержала и с хохотом свалилась на пол, где уже стучали пятками Холл и Терен. Теплое одеяло, которое вновь оживили близнецы, сползло следом и недоуменно ползало по полу от меня к ребятам, пытаясь накрыть с головой то одного, то другого.
У него это не получилось, мы просто спихивали вредное существо на пол. И вот тогда постельная принадлежность разозлилась, и с тихим рыком набросилась на Холла. Я, правда, так и не поняла, каким местом оно рычало…
Аронт опешил и стал отбиваться, одеяло не сдавалось и затыкало Котику рот. Мы с Тереном забрались с ногами на подоконник, и, не прекращая ржать, начали делать ставки. Терен болел за владельца таверны, а я, из вредности, за собственное одеяло.
— Да отпусти ты меня, чудовище синтепоновое! Тьфу, зараза… Я тебя на валенки и половые тряпки пущу! Ай, волосы не трогай, это святое! Ну, всё, ты меня достало! Хана тебе, пододеяльник нестиранный! — дико матерясь, Холл, наконец, выбрался из плена кровожадного тряпичного изделия и, усевшись на него сверху, принялся молотить по нему кулаками. Одеяло жалобно взвизгнуло и попыталось выбраться.
На свою беду, из ванной вышел Дерек, одетый в одни штаны. По его загорелому телу стекали капельки воды.
Холл отвлекся на звук открывающийся двери, чем тут же воспользовалось одеяло, мгновенно выбравшись из-под аронта. И толи в поисках защиты, толи, почувствовав в себе родство с полотенцами (хех, а может, ему просто понравился обнаженный дроу), бросилось на Дерека.
Дроу, не ожидавшего такой подставы, просто снесло обратно в ванную комнату.
— А-а-а! Ты что делаешь, хренотень рюмдрыхова? Отстань! Отстань, я тебе говорю, ошибка моей глупости! Ну, всё, я тебя породил, я тебя и убью! — донеслись из ванной крики.
Испугавшись, за сохранность полюбившегося мне одеяла, я слезла с подоконника, и пошла их разнимать. Дроу в ванной пытался задушить мое одеялко, но оно не сдавалось, хрипело и пыталось вырваться.
— Дерек, ты что творишь? Ему же больно! — возмутилась я, забирая полузадушенное одеяльце. Оно тут же свернулось в компактный комочек и жалобно заскулило.
— Пошутили, называется, — почесал затылок, с еще мокрыми волосами, Дерек, — А это еще что такое?
Я повернулась в сторону, куда уставился младший дроу. За дверями стояла уйма народу. Кто в одних штанах, кто в забавных пижамах, кто в ночных рубашках, но все они, полностью загородив проход, и выглядывая друг из-за друга (а некоторые и подпрыгивая), пытались рассмотреть утреннее представление. В саму комнату они зайти не смогли, охранки, поставленные на ночь близнецами, не давали, а вот распахнуть настежь дверь они догадались.
— Мне тоже это интересно! — раздался визгливый голос, и кто-то быстро растолкав народ, подошел к двери.
О, это же магистр Галанодидодел Ксилосцефи… цефанис… цефифт… Короче, тот гоблин тощий, который меня на кладбище бросил!
Видимо он вчера не решился возвращаться в академию, боясь получить втык от директора Итрона.
Вот хмырь…
Одеяло, которому, видимо, не понравился этот субъект, одетый в смешную ночную рубашку до колен с кружевным воротником-жабо, и высокий ночной колпак, плюхнулось с моих рук на пол и, зверски зарычав, бросилось на магистра. Я еле успела поймать его за кончик хвоста (одеяло, а не магистра).
Магистр по-девичьи взвизгнул, и, как в попу ужаленный, ломанулся вниз по коридору, под радостный ржач публики.
Интересно, у нас всегда по утрам будет такой цирк?
— Хелл, вы на пары опаздываете! — спохватился вдруг Холл.
Ох, ё…
Весьма и весьма опаздывая, я неслась по коридору корпуса Огня, когда услышала какие-то голоса в одном из закоулков. Причем, интонации были не совсем доброжелательные.
Резерв у меня полностью восстановился за ночь, а после той гадости, что заставил меня утром в спешке выпить Холл, он просто бил через край, и я решила посмотреть, что же там происходит. Отсутствие близнецов, которые сейчас были на занятиях по своим стихиям в других корпусах, меня не смущало. Что я, маленький ребенок, в самом деле?
Картина, представшая перед моими глазами за углом под лестницей, позитивных эмоций не вызывала. Три девицы, сидевшие тогда, на проверочной работе магистра Пилата, с Друсилией, зажали в самый угол под лестницей какую-то бедную, дрожащую от страха девчушку.
— Мы тебе сказали уходить из академии! Почему ты все еще здесь?! — рявкнула взбешенным тоном страшная, как моя жизнь, высоченная девица в фиолетовом платье из муслина и со светлой косой в мою руку толщиной.
— Я не могу! Мне нужно учиться, — почти прошептала девчушка, из светло карих глаз которой, уже текли слезы.
— А нам наплевать! Такие отбросы как ты, нам здесь не нужны! Ты больше не зайдешь в нашу комнату! — заявила вторая, одетая в сиреневую амазонку для верховой езды.
— Но я же тоже там живу, — попробовала возразить девчушка, еще больше вжимаясь в стену.
— Ты, мерзкая полукровка, запомни, мы ЭЛИТА, и только нам решать, можно ли тебе вообще жить! — высокомерно рассмеялась третья, та, что отвечала на проверочной за Друсилию. Точнее, объясняла, откуда взялись на ней царапины.
— Эй, элита углов и переулков! Я вам не помешаю? — я решила, что пора вмешаться, и небрежно сунув руки в карманы, вырулила из-за своего укрытия. То бишь из-за угла.
— Это ты, — синхронно повернулись ко мне девицы, легко… ой, извиняюсь, некультурного поведения.
— Ага. Вы не ждались, я приперлась.
— Уходи, это не твое собачье дело, — бросила мне девица в фиолетовом платье.
— Хранители, ну до чего тривиально, — закатила я глаза и облокотилась на стену, скрестив руки на груди, — Сейчас я скажу, что это моё дело, а вы начнете меня посылать. Я пошлю вас, потом вы на меня наброситесь все втроем, я быстренько вам накостыляю, и вы убежите, что бы построить коварные планы мести. Может, сразу перейдем к драке?
— Она блефует! Я сама слышала, как учителя обсуждали поединок, они говорили, что резерв у неё не скоро восстановиться! — скороговоркой проговорила правая рука Друсилии, обращаясь к своим подругам.
— Ты в этом так уверена? — я зажгла на ладони огненную розу.
— Это ничего не значит! Нас больше, — задрала подбородок девушка в амазонке, с высокой прической и тонюсенькой длинной косичкой. Кхм, волосы накладные что ли?
