Антон Толстых - Ассорти Шерлока Холмса
— Год, какой сейчас год?! — спросил усатый.
— Тысяча восемьсот девяносто шестой, — ответил я. — А откуда вы…
— Но ведь только что был 1987 год!
— Кто такая Дженни Сигроу? — спросил Холмс.
— Исполнительница роли Мэри Морстен.
Только теперь я понял, в каком положении оказались эти люди. Актеры, которые столетие спустя исполнят роли Холмса и вашего покорного слуги, неожиданно оказываются в прошлом, рядом со своими же героями, которым самим трудно понять сложившуюся ситуацию.
— Объясните нам, как мы здесь оказались!
— В том, что вы попали в наше время, виновато волшебство.
— За кого вы нас принимаете? За чемпионов состязаний круглых идиотов?![55] — спросил «Холмс», переходя на крик.
— Причём здесь волшебство? Вы что, начитались «Властелина колец»? — спросил «Ватсон». — Ради Бога, простите нам этот анахронизм.
— Как ни крути, мы сами стали анахронизмом! Где же ваш волшебник? — спросил «Холмс».
Я оглянулся по сторонам, но Гарри Поттера не нашёл.
— Ладно, давайте знакомиться. Питер Джереми Уильям Хаггинс, известный как Джереми Бретт, — представился исполнитель роли Шерлока Холмса. — Так и называйте меня.
— Эдвард Хардвик, — представился другой актёр. Мы обменялись рукопожатиями.
— Просим к столу, — пригласил Холмс.
Гости из будущего сели за стол и взяли себе по куску торта. Я заметил, как грустно Джереми Бретт взглянул на книгу Джорджа Мередита. Холмс убрал книгу.
— По какому случаю торт? — спросил мистер Бретт. Неожиданно он разразился громким смехом.
Как только он задал вопрос, его порция исчезла, и смех оборвался.
— Что это значит? Как объяснить этот феномен?
— Очевидно, волшебник, перенёсший вас сюда, на этот раз перенёс к себе порцию торта.
— Придётся поверить, — ответил мистер Хардвик.
— Вам будет легче в это поверить, если вы учтёте, что этот волшебник пришёл из другого мира, — пояснил я.
Вопрос мистера Бретта про причину торжества так и остался без ответа. Разговор к тому времени перешёл к другим темам.
— Вы не могли бы предоставить нам викторианские блюда? — спросил Хардвик. — Говорят, в вашем времени есть говяжий суп «Смерть фигуре» и чесночный суп «Смерть вампирам».
— Это истинная правда. А вот суп с бычьим хвостом мы не едим. Такой суп предназначен для бедняков.
— А голуби у вас являются деликатесом? Отличная идея. Можно наказать голубя, оставившего след на вашей одежде.[56]
Эта фраза показалась нам не очень приличной, и Холмс решил незаметно перевести разговор на другую тему.
— Вы актёры театра?
— Нет.
— Вы актёры синематографа?
— Не совсем так. Вам это трудно понять.[57]
— Мне хотелось бы знать, как вы отобразили мою карьеру, и насколько ваша интерпретация близка к истории и к не совсем верному видению доктора Ватсона.
В гостиную заглянула миссис Хадсон и долго рассматривала наших «двойников». Конечно, нашими двойниками они не были, но когда мы сидели рядом с ними, можно было заметить явное сходство. Миссис Хадсон покачала головой и ушла обратно. Как она впоследствии сказала мне, это было, по её мнению, «очередное чудачество Холмса».
— В наше время миссис Хадсон обычно изображают старше реального возраста. Историки, исследующие жизнь Холмса, не нашли документов, подтверждающих её возраст, — сказал мистер Бретт.
— Я сам не знаю, сколько лет домохозяйке, — ответил я. — В нашей стране считается невежливым спрашивать взрослого собеседника о возрасте. Кроме того, согласно одному высказыванию, «никогда не следует доверять женщине, которая способна назвать вам свой возраст, так как такая женщина способна на всё»[58].
— Те рассказы и повести Ватсона, которые были опубликованы к моменту создания нашего сериала… то есть нашей эпопеи, были преобразованы в серию фильмов. К сожалению, нам пришлось отказаться от «Этюда в багровых тонах».
— Но ведь эта повесть рассказывает о том, как я впервые встретился с Шерлоком Холмсом!
— Этот момент не был показан. Дело в том, что первая повесть доктора Ватсона формирует у людей предвзятое представление о мормонах. Из «Этюда в багровых тонах» следует… Короче, читатели думают, что мормоны всегда такие плохие. Поэтому первым нашим фильмом стал «Скандал в Богемии».
— Но ведь, если я не ошибаюсь, мы только что видели эпизод из «Знака четырёх», когда…
— Этот фильм стал двадцать первым по счёту.
— Нравится вам это или нет, но в наши фильмы проникли ошибки. Вам интересна эта тема? — спросил мистер Хардвик.
— Я уже сказал.
— В первую очередь, был нарушен хронологический порядок. Внешность людей тоже была передана неточно. В первых фильмах в роли Ватсона был другой актёр[59], похожий на своего героя больше меня, но впоследствии Ватсон получился таким, каким вы меня видите. В «Случае с переводчиком» Майкрофт Холмс получился седым, хотя ему тогда был всего лишь 41 год. Мы уже сняли четыре фильма о расследованиях, которых ещё не было к настоящему времени, то есть к 1896 году[60]. В фильм «Обряд дома Месгрейвов» попал Ватсон, хотя вы с Холмсом тогда ещё не встретились. К тому же, несмотря на присутствие мисс Морстен, в фильме Ватсон остался неженатым.
Я нахмурился, так как не одобрил волю режиссёра, вздумавшего так беззастенчиво вмешаться в мою личную жизнь. Холмс не был доволен моей женитьбой, и потому он, напротив, одобрил такое искажение действительности, за исключением, конечно, остальных аспектов наших биографий.
— Фильм «Союз рыжих» закончился тем, что Холмс завёл разговор о профессоре Мориарти, — продолжил Джереми Бретт с таким унылым видом, что можно было заподозрить депрессию. — Как вы думаете, кто в это время стоял за углом? Правильно! Зрители видели его физиономию. Кстати, невежественные художники изображают Холмса в двухкозырке. В наших же фильмах этот головной убор встречается редко, в большинстве случаев Холмс изображён в цилиндре или хомбурге[61].
— Прошу извинить меня, но я ещё не опробовал на вас мой метод, — неожиданно вспомнил Холмс. — К сожалению, вы так хорошо нарядились и так перевоплотились в нас двоих, что я не мог ничего узнать по вашей одежде. В мистере Хардвике я не вижу ничего примечательного, но о мистере Бретте я могу сообщить лишь те очевидные факты, что он левша, что у него дислексия и что он страдает маниакально-депрессивным психозом.
— Каким психозом? — не понял я.
