Мерри Джинн - Дети леса, дети звезд
— Это не страшно, — успокоил ученика Тесс, передавая бластер из рук в руки и помогая разместить в ладони. — Значит, сейчас научитесь с нуля, а если впоследствии дойдет дело до ружей, то будете привыкать к наличию у них отдачи. А пока берите. Запоминайте теперь уже под пальцами — предохранитель, большим, вот так — теперь оружие не выстрелит нечаянно, регулировка длины и мощности импульса, три позиции — палец тот же, движок ниже, вот этот, спуск — указательным… Нажимайте, не бойтесь…
Постепенно — чувствуете «ступеньки»? — одиночный выстрел, прижмете сильнее — очередь, до упора — непрерывный разряд, но батарею он сажает «на ура».
— Да, — протяжно выдохнул Грин, ощущая под пальцами те самые кнопки, от которых огонь, — Понял.
— В таком случае попытайтесь прицелиться, — улыбнулся Тесс, отпуская руку Грина, и пошел вешать мишень. — Задача состоит в размещении дула таким образом, чтобы выпущенный импульс проследовал до точки, которую требуется поразить. Попробуйте. Только предохранитель не забудьте снять.
Грин подождал, пока Тесс повесит тряпку на место и отойдет в сторону, потом двумя руками, весь дрожа, поднял бластер на уровень глаз, потом чуть сместил его вправо, как будто прицеливался из рогатки, и нажал на спуск.
Повертел головой, сконфузился, отжал предохранитель, опять повторил те же действия, но уже увереннее.
В тряпке появилась новая дыра с оплавленными краями.
Грин осторожно опустил бластер. Это было как-то слишком безнаказанно — вот так, на расстоянии, портить хорошие вещи.
— Попали, — удовлетворенно произнес Тесс и оценивающе прищурился на ученика. — Понравилось?
— Кажется, понравилось, — озадаченно, но довольно отозвался Грин. — Правда, неизвестно, зачем это нужно. Для охоты слишком расточительно, для человека слишком жестоко. А для чего вы используете это у себя на планете, Мастер?
— Для человека, Грин, — мастер смотрел на ученика в упор. — Уже много веков подряд. Для войны. И не только это.
Грин помрачнел, нахмурился, и быстренько перевел про себя на Тессовы реалии сказку о двух братьях. Он пытался понять.
— До сих пор все деретесь за тот колодец?
— Да. Только нас уже не две семьи на него на один, а два раза по большому городу. И воды с тех пор больше не стало, а других источников в пределах досягаемости нет, поэтому остается только убивать конкурентов и сжигать их корабли, чтобы они не могли увозить воду к себе. И строить свои.
Тесс помолчал.
— Юноша должен уметь убивать, летать и чинить оружие, чтобы заслужить право называться мужчиной. Женщина тоже, по крайней мере чинить и летать. Тогда хотя бы прилично кормят…
— Тогда стоит уйти в другое место? — робко предложил Грин и похолодел, представив себе толпу вот таких, как Тесс, невысоких, гибких и проворных, стреляющих во все стороны. И все умеют чинить и летать, чтобы их кормили. Серазана Тесса, судя по худощавой фигуре, явно недокармливали. Может быть, потому, что он плохо летал?
Грин аккуратно отложил бластер в сторону, на ближайший чурбачок. В таком антураже оружие смотрелось, как драгоценный камень в дешевой латунной оправе.
— Хотелось бы мне знать, как вы защищаетесь от огня, — сказал он хрипло.
Тесс мысленно хмыкнул: кажется, эффект получился правильный.
— Некуда уходить, Грин. Везде люди живут, везде все занято. Таких, как мы, не слишком-то хотят принимать в других мирах — там и своих голодных хватает, — усмехнулся кривовато. Подумал, оглянулся на лес, указал рукой. — Это здесь — роскошь. Настоящие живые деревья, настоящие птицы-звери между ними летают и бегают… Вот только от огня тут защищаться сложновато. От него особая броня нужна, а нет брони — уворачивайся, беги, прячься… Но лучше всего подстрелить противника первым.
Грин опять не понял, как это — настоящие звери и птицы, но решил, что это не главное.
А вот вывод о том, что надо убивать противника первым, был понятен. В сочетании с огнем даже слишком понятен.
— Когда в селение приходит моровая язва, — медленно сказал он, качая головой, — люди поднимают на самой высокой крыше красную тряпку, вешают красные тряпки на воротах и кладут поперек дорог бревна, чтобы зараза не прошла к соседям. Если кто-то из зараженного селения нарушает этот закон, его убивают. Вы поэтому взяли бластер на встречу к Блейки, мастер Серазан?
— Гм… — задумчиво произнес Тесс, с новым уважением глядя на ученика. — Дельная мысль. Нас действительно нельзя выпускать в этот мир без карантина — сперва надо учиться жить в нем, и не по нашим законам, а так, как будет правильно именно здесь. Но я в тот момент думал не совсем об этом. Лучше сразу показать человеку, что ты вооружен, чтобы он подумал, прежде чем угрожать тебе или применять силу.
От этой странной мысли Грин сначала отмахнулся, потом нахмурился, потом на физиономию его начала выползать улыбка, и, наконец, он захохотал, хлопая себя по коленям и держась за живот.
— Уууй… Мастер Серазан! Так это вы что же… вы так его пугали? Ой, Мастер Серазан! Ну вы же человек, в конце концов… Ой… в живого человека бластером тыкать… Да на вас один раз посмотреть, мастер Серазан — и все! Каюк! Кранты! А вы… Как петух… Гроооозныыыы….ыыы….
Конец речи потонул в неразборчивых всхлипываниях.
— Это на вас, Грин, раз посмотреть — и все, — охренел Тесс. — Вы разницу между «пугать» и «предупреждать» не видите, очевидно?
— Извините, — Грин вытер слезы, — у вас в руках страшное, вы к нему привыкли, и с соотечественником сразу начинали с выяснения, кто сильнее.
Это, наверное, правильно для вас, но представьте себе, что Блейки тоже начал бы выяснять, кто сильнее. Неужели вы бы нажали на кнопку, Мастер?
Я думаю, что нет. Значит, и бластер был вам не нужен. Да никому он не нужен просто для угрозы! Вы и так его сделали, Блейки, он же к вам по делу пришел, да еще и пил перед этим. А вот если бы он был угрозой, то не пил бы со мной в кабаке, а, никому не сказав, такой же огненной штукой спалил бы нашу избу ночью, и…
И Грин подскочил.
— И если в нашем мире есть еще ваши люди, Мастер, то это действительно не смешно. Извините, правда.
— А они есть, и это именно те, кто умеет убивать, — мрачно ответил Серазан. — Скажу вам больше: свой мир я покинул «чистым», не оставив ни врагов, ни долгов, ни невыполненных обещаний. Однако когда я настроил передатчик и связался с людьми, которые вели дела с Вульфриком, их… гм, старший сразу же заговорил со мной, как с нерадивым подчиненным. Или же как будто я им должен — просто за то, что нахожусь здесь. А я дорого заплатил за право жить так, как хочу. Поэтому — да, Грин. Я нажал бы кнопку.
