Андрей Егоров - Путешествие Черного Жака
Я спрыгнул со спины Кеша — ловко спрыгнул, чего там говорить, — и легонько потрепал его по оперению шеи. Он с удовольствием покрутил головой и что-то проворковал. Удивительная была у него голова — она легко вращалась во все стороны. Ему не пришлось поворачиваться всем телом, чтобы рассмотреть, как я обхожу его и дергаю калитку, сделанную из небрежно связанных прутьев.
Думаю, я немного не рассчитал силы, потому что шаткая калитка слетела с петель и упала в пыль.
Словно ожидая, когда это произойдет, из домика стремительно выбежал бойкий длинноносый старик с кустистыми клочьями бровей над хитрыми озорными глазками. Сейчас они выражали крайнюю степень неприязни.
— Ага! — завопил алхимик, ибо это не мог быть никто другой. — Ты поломал мою великолепную калитку!!! Между прочим, коллекционный экземпляр!!! Мне собирал ее сам великий мастер Кугерт, и собирал, надо сказать, довольно долго!!! Если бы ты знал, сколько она стоила!!! Ведь это была магическая вещь!!! Такие вещи делали только в старые времена!!! Только в старые времена!!!
Он заботливо приподнял калитку и с безнадежным видом вновь уронил ее в пыль.
— Что ты скажешь на это?! — крикнул он.
— Скажу, что это настоящий хлам, — не замедлил я откликнуться: в живых экспрессивных дискуссиях я всегда любил принимать участие.
— Хлам?! — возмущенно воскликнул алхимик. — Вот и видно, что ты болван неотесанный и ничего не понимаешь в искусстве. Да знаешь ли ты, кто перед тобой… Сам великий ценитель скульптуры и живописи, меня просил оценить его работу еще Херцог Великолепный, я не кто-нибудь… Да, я — Аларик.
— Меня предупредили, — заметил я, — еще сказали, будто вам, любезный Аларик, доподлинно известно, как я смогу отсюда добраться до Катара. В этих местах довольно просто заблудиться.
— О! — вскричал вдруг Аларик, всплескивая руками. — Какой молодец! Он привел мне мою птицу!
Раньше он Кеша не замечал, потому что был очень занят калиткой. Наступив на нее босой ступней — ботинок Аларик не носил, должно быть, от бедности, — алхимик с нескрываемой радостью взирал на моего пернатого приятеля.
— А ну-ка, дружок, иди к папочке, — сказал он и распахнул объятия.
Самонадеянности старика оставалось позавидовать.
— Это моя птица! — громогласно изрек я.
— Чего?! — вылупился на меня алхимик, — Это я его сделал, я его вырастил, вот этими руками, я кормил эту неблагодарную скотину, а он, негодяй, раскидал бревна и сбежал от меня. Он мне нужен для устрашения крестьян и прочей нечисти, которая ломает произведения искусства…
Старик снова насупил кустистые брови.
— Мне тоже, — откликнулся я, несколько смущенный: у меня стали возникать сомнения насчет того, у кого больше прав на гигантскую птицу.
Однако Кеша я бы не отдал никому и ни за что.
В это мгновение наш спор решил сам Кеш. Он вдруг ринулся к старику, как к старому знакомцу, и принялся делать перед ним быстрые движения головой, что, как мне уже хорошо было известно, означало у него крайнюю степень приязни и любви.
— Хм, — только и смог выдавить я и ощутил крайнюю степень досады.
— Вот видишь! — Аларик принялся трепать Кеша по шее, при этом птица что-то едва слышно ворковала.
Алхимиком вдруг овладело благожелательное настроение, наверное, возвращение блудного сына так хорошо на него повлияло.
— Ладно, — сказал он, — зайди в избушку, раз пришел, давай посидим, покалякаем про дела в мире. Ты, наверное, хочешь жрать?
Старик выглядел вполне безобидным, к тому же у меня уже начинало посасывать в желудке. Я кивнул и следом за алхимиком наступил на «величайшее произведение искусства», лежавшее в дорожной пыли. При этом одна из перекладин калитки хрустнула, и Аларик, успевший пройти вперед, резко обернулся, глядя на меня с неприкрытой ненавистью. Но приглашение все еще оставалось в силе, и мы вошли в его хижину.
Внутри было темно и довольно прохладно, под потолком висели все те же травки и лягушачьи тушки, на столе лежала копченая индейка и стоял кувшин, в котором было налито, по всей видимости, вино.
— Собственно, видишь ли, их жрица Модрена только и говорила о посланце и диковинной птице, прожужжала все уши, пигалица, — сказал Аларик, наливая в грязный бокал, который он до этого протер занавеской, вино — мутноватую жижу, больше напоминающую дорожную грязь. — Ну… я немножко подумал и решил: а не порадовать ли девчонку, не создать ли диковинную птицу?.. К тому же с кретинами будет проще управляться. Ну и сделал его…
Занавеска выглядела так, что становилось ясно: старик не всегда пользовался ею по назначению. Словно подтверждая мои мысли, алхимик ухватился за клетчатый край, поднес занавеску к длинному носу и шумно высморкался.
— Ну-с, — сказал он, — как говорится, спешите разделить со мной мою скромную трапезу.
— Значит, я все же не посланник богов? — невольно вырвалось у меня.
— Ты — посланник богов?! Ха-ха-ха! — Аларик гнусно захохотал. — Да ты только посмотри на свою рожу! Ты скорее похож на посланника адских пределов. Посланник богов… Держите меня!
Я насупился.
«Чертов алхимик. Он слишком много на себя берет».
И все же от еды я не отказался, ловко ухватил индейку и принялся откусывать от нее, пока алхимик опорожнял содержимое стакана. Когда он вылакал вино и поставил стакан на стол, стало хорошо видно, что нос Аларика приобрел отчетливый сизый оттенок.
— Ик, — сказал он, — ну ты и жрешь, юноша, дай-ка сюда индейку.
Я успел только вскрикнуть. Длинноносый старикашка выхватил слегка обглоданную мной индейку и мигом ее сжевал, а потом выплюнул кости в угол.
— Вот и все!!! — заорал он. — Вот и все!!! Ха-ха-ха, вот и закончилась наша замечательная трапеза…
Он вскочил из-за стола, громко цыкая зубом, извлек откуда-то острую длинную щепку и принялся премерзко ковыряться в своих полусгнивших зубах.
— Видишь, — сказал он, — в хижине доброго старого алхимика каждый найдет достойный прием, даже такой неотесанный чурбан, как ты… ха-ха-ха… совсем, ха-ха-ха, не разбирающийся в искусстве…
— Да уж, — я поднялся из-за стола, чувствуя себя обманутым.
«А предлагал поесть…»
— Надо бы выпить еще. — Аларик ловко нацедил себе второй стакан багровой жижи и залпом его осушил.
В глазах его забегали веселые искорки.
— А что, моя птица тебе нравится?! — крикнул он. Кажется, он вообще не умел разговаривать тихим голосом.
— Да! — проорал я в ответ. Он поневоле заражал своим бурным темпераментом, впрочем, и утомлял тоже.
— Отлично, сейчас сотворим тебе такого же, вот только выпью еще стаканчик. Это несложно…
