Татьяна Тихонова - Граница
Войдя в визжащую пещеру, Илия сразу оттолкнул меня в один из боковых проходов, тихо проговорив:
— Там есть потайной вход, зайдешь сзади…
Я не видела, чтобы в пещеру входило столько темных, а сейчас в главном зале их было десятка полтора… Они метались черными рваными пятнами вокруг застывших на мгновение двух фигур. Светлый эльф и темный эльф, превратившийся в жуткое скрюченное существо высокого роста, темно-синяя кожа, покрытая татуировкой рунами, черный плащ, развевающийся за плечами… Но я не видела на голове Клима короны.
— Она на нем, и Трагар ее видит… — привычно ответив на мои мысли, старый эльф обнажил мечи.
Сделав молниеносные круговые движения мечами, как-будто разминаясь, шутя, он заставил клинки запеть их жуткую песню, две черные твари скатились на пол, а Темный Трагар вздрогнул и обернулся… и зря, Клим рассек ему правую руку. Клинки метались в полутемном зале, обоерукие эльфы и светлые, и темный, стремительно перемещались, пробегая по стене, чтобы обойти противника, малейший выступ в скале был площадкой для боя… Две светлые тени мелькали непрерывно, но темных было слишком много. Пробежав по коридору, я увидела небольшую дверь, протиснувшись в которую, я оказалась как на смотровой площадке.
Крикнув дрожащему Филимону, чтобы он возвращал ножи, я бросила первый нож. Один из темных заметался, упав на пол. Нож вырвался из раненного и полетел ко мне. Темный исчез, и тут, бросая второй нож и третий, я поняла вдруг, что это Трагар… это его части. Ведь Илия говорил, что… Есть!.. Темные раздваиваются и… Еще один!!!
Трагар вертелся как на углях. И Клим, и он бесконечно долго могли сражаться на мечах, одинаково великолепно владея ими, мечи пели в их руках, злобно обрушиваясь на врага, и Трагар не просто так тратил себя, деля свое тело и темную душу на части, которые рвали себе добычу. Отвлечь Клима и сорвать корону… была их задача.
Трагар заметно слабел. Почти все его тени были убиты. Он уже не так быстро наносил удары, и все чаще оглядывался на выход, отступая к нему… Вдруг стены искривились, мне показалось, что стена съезжается со стеной, а пол выгнулся дугой. Звуки стали растянутыми, как на заезженной пластинке. Все фигуры двигались медленно, постоянно искривляясь и искажаясь.
Ножи мои перестали попадать в цель, Филимона трясло и он не мог возвращать их назад. Потеряв пару ножей, я остановилась… Видя, что на Клима и Илию это никак не повлияло, я решила заставить думать себя о чем-то другом… Думай… о… твоем саде…! Беседка, сирень, дед, — вспоминала я… Ого! Стены встали на свои места… Есть! Попав в очередную тень, я вдруг увидела, как Клим двумя мечами прижал обезоруженного Трагара к стене. Морок пропал. Клим стремительно всадил визжащий меч в… камень. Трагар исчез. Губы Клима беззвучно шевельнулись. Он стал всаживать мечи в камень, сантиметр за сантиметром…
Я уже подумывала, что он сошел с ума, когда на стене проявился Трагар, извивающийся так, что ему удавалось избежать смертельных ударов…Темный маг завизжал и мои уши чуть не лопнули от этого звука, как вдруг в руках темного эльфа появился светящийся шар, который он бросил в Клима, но отброшенный клинком, шар полетел в меня и… все поглотила тьма.
4
Светлое лицо Феи склонилось надо мной…Что это сон… или меня уже нет? Тишина была вокруг такая, будто уши мои заложило ватой, и тоненький звон, почти писк, раздавался в голове. Странное равнодушие к происходящему навалилось на меня. Мне было все равно. Раз все кончено, чего уж теперь трепыхаться…
Но вот этот комариный писк стал нарастать, становясь все грубее, громче, он мне уже мешал. Морщась и закрывая глаза, я вдруг отчетливо услышала:
— Не мешайте ей, она устала, пусть поспит… — нежный голос Феи привел меня в чувство.
Я снова открыла глаза, и голова моя от неожиданности вдавилась в подушку. Передо мной было огромное лицо, с огромным носом, раскрытым зубастым ртом, которое пристально вглядывалось в меня и, захохотав оглушительно, отшатнулось от меня, как только я опять открыла глаза. Нестор!!!
— Аха-ха-ха, ну и напугала ты нас, пигалица, мы только решили, что ты такая замечательная пигалица, а ты взяла да и собралась на тот свет!!! — и он снова захохотал очень довольный своей шуткой.
Обалдевшая от шума, я обвела взглядом комнату и увидела улыбающиеся мне лица Илии, Феи, Нестор Младший громадиной высился над ними, сидя при этом в кресле. Среди них не было только одного, того, кто мне был сейчас нужен больше всех.
— Я здесь. — Как всегда — ответ на мои мысли… но ему можно…
И повернув голову, я увидела его у окна, как тогда… в крепости. Он стоял и улыбался… мне.
5
Через несколько дней, сидя вечером у недостроенного дома учителя, и, вдыхая сладкий воздух вечернего леса, я слушала тихий голос Илии, который иногда заглушали шорох травы и шелест листьев дуба, росшего неподалеку от выбранного места для нового дома Илии.
— …Трагар в обмен на свое освобождение предложил отдать целой и невредимой Фею, и, конечно, Клим согласился… а маг уполз в свою Мрасу, то ущелье теперь так и зовется — ущелье Трагара. — Илия помолчал и продолжил. — Этот шар, он мог бы убить тебя, если бы Трагар не был уже истощен… Филимон тебя спас… Он просто притянул камень и шар врезался в него… Лишь небольшой ожог… И как раз на том месте, как ты видела тогда в видении в Еловой Горе. — Старик повернулся ко мне и с такой любовью посмотрел на меня, что у меня защемило сердце. Дед. Мой дед вернулся ко мне в этом старом эльфе. Положив свою руку на его жилистую ручищу, я тихонько пожала ее
Помолчав немного, я, справившись с волнением, спросила:
— А как крепости, неужели там все закончилось, как только Трагар был повержен?
— Ну, нет… Там все решилось, когда пришли небесные эльфы. Ты их еще не видела? Эти витязи, наконец-то, вернулись в Синегорию. Когда они на своих белых летучих конях с неба вступили в бой, дрожь прошла по рядам мраситов. Им, как и драконам, подвластна магия огня…Поэтому-то Горакс и стремился удалить из Синегории драконов и небесных витязей, считая, что миролюбивые эльфы равнин и предгорий не смогут противостоять Мрасе. — Он горько покачал головой, — так оно и случилось… Как это ни грустно, но заставила нас объединиться ты… Хотя почему грустно, ведь ты одна из нас. Ведь ты не уйдешь от нас, Ася?
На этот неожиданный вопрос я сначала не знала, что ответить. Последние дни мне часто вспоминался мой дом, и я несколько раз поймала себя на мысли, что хочу увидеть его хоть не надолго. А потом, встряхнув головой, и подумав, что назад дороги нет, сказала:
