Фред Саберхаген - Нить Ариадны
– Я имею в виду моего брата.
Изредка, в далеком детстве, я пытался выяснить посредством снов, что думает обо мне мой приемный отец, Минос. Но на самом деле я страшно боялся узнать правду. Минос не убил уродливого младенца, хотя мои рога, уже тогда торчавшие на голове, погубили его неверную супругу. Конечно, для жены, особенно жены царя, изменить с простым человеком – это одно, а зачать ребенка от самого Громовержца – это совсем другое. А еще я обнаружил, что мне необычайно трудно воспроизвести картину той ночи, когда я появился на свет.
– Царь Минос никогда не был мне врагом, – сказал я. – Вообще-то я его почти и не знал. Но за полгода раздумий я понял, что грущу.
Я помолчал, потом добавил:
– Конечно, царевны до сих пор скорбят.
– Как и все мы, мой мальчик. Как и все мы.
Тот, кто не знает Перса, вполне купился бы на искренность, звучавшую в его голосе. Он был хорошим актером, даже талантливым.
– Кстати, раз уж мы заговорили о твоих сестрах. Где Ариадна?
– Не знаю, – честно ответил я.
И снова порадовался своей нечеловеческой морде и голосу, за которыми так удобно прятать истинные чувства.
– А если бы знал, сказал бы мне, Астерион?
Я сделал вид, что серьезно обдумываю его вопрос.
– Любой мой ответ, Ваше Величество, более чем умозрительный.
Узурпатор с каменной рожей пялился на меня с полминуты. Потом зашел с другой стороны:
– Также пропала рабыня по имени Клара, которая обычно сопровождала царевну. Ты знаешь эту девушку?
– Может, и знаю, дядюшка. Но понятия не имею, где она сейчас. Вероятно, вместе с Ариадной.
Высокопоставленный дядя чуть моргнул, услыхав столь фамильярное обращение. Но голос его не дрогнул.
– Еще молодая знатная женщина с Диа по имени Эдит, одна из тех, кто должен был умилостивить повелителя Шиву.
– О ней я тоже ничего не знаю. Так, значит, пропала одна из восемнадцати? Что же там произошло? И сколько осталось в живых?
– На самом деле среди шестерых пропавших оказались двое из Дани. Второй – юноша Тезей. Один из слуг сообщил, что у него состоялось тайное свидание с Ариадной несколько дней назад.
– Тайное свидание?
– Да.
Я покачал головой, выказывая свою полную неосведомленность.
Перс нетерпеливо выложил весь список интересующих его вопросов.
– Видел ли ты в день церемонии Дедала или его сына? Или одного из солдат, который заблудился в Лабиринте?
«Ага, – подумал я, – значит, Алексу удалось бежать!» И продолжал медленно покачивать рогатой головой из стороны в сторону.
– Неужели они тоже исчезли? Но если я кого-нибудь из них встречу, я обязательно скажу им, что ты, дядя, их ищешь.
– В этом я не сомневаюсь, – молвил наш благородный дядя и глубоко вздохнул. – Я вижу, что хотя бы ты остался.
Я склонил голову в поклоне – пусть сам придумает, какой ответ это может означать.
– Где ты находился, Астерион, вчера на рассвете?
Я сперва хотел притвориться, что с головой ушел в воспоминания, и промариновать его еще с полчасика, но решил, что это слишком по-детски.
– Я пытался исследовать мир.
– Пытался исследовать… что это значит? – Он даже подался вперед и нахмурил брови.
– Единственным образом, дозволенным заключенному в этом месте, – через сновидения.
Кажется, узурпатор не особо верил в сновиденческие способности своего племянника, но он с легкостью позволил себя убедить, что это правда.
– Мы, Астерион, не всегда ладили друг с другом, – заключил он с таким видом, будто только что сделал невероятное и печальное открытие.
– Боюсь, что это так, дядя.
– Ты поверишь, если я скажу, что хотел бы стать тебе лучшим другом?
– Как я могу не верить своему законному повелителю?
В порыве чувств (хорошо продуманном порыве) он вскочил и сжал мою руку. В это мгновение я легко мог дернуть его к себе и свернуть ему шею. Но в следующую минуту я упал бы мертвым, и Эдит навсегда осталась бы пленницей Лабиринта – одинокая и беззащитная. Да и сама смерть Перса никак, просто-таки никак не улучшила бы положение моих сестер. Потому что Шива быстро нашел бы другую марионетку и усадил бы ее на опустевший трон.
Мне, кстати, стало любопытно, почему Шива не присутствует при нашей встрече. Кажется, царя и главного жреца Креона мучит тот же самый вопрос.
Естественно, Шива был разъярен тем, что жертвоприношение сорвалось – кровь и страдания юных жертв не придадут ему новых сил. Но все чаще окружающие задавались непростым вопросом – куда подевался Разрушитель после своего поспешного бегства? И где он сейчас?
Даже у богов – кто-то добавил бы «особенно у богов» – есть враги. Среди них, как и среди людей, процветают зависть и ненависть.
– По-видимому, храбрость не входит в число достоинств Разрушителя, – заметил я.
Все вокруг побелели, услышав мои слова.
Узурпатор возразил, что не находит ничего странного в том, что Шива сейчас отсутствует и не может помогать своим служителям и союзникам. Погоня за беглецами должна проводиться без вмешательства свыше. Прежде чем исчезнуть, бог Разрушения сообщил Миносу, что его ждут важные дела. «Сам разбирайся. А я уверен, что где-то рядом находятся другие боги!»
Но нужно отдать должное дядюшке Персу и Мяснику – они не теряли времени даром и быстро организовали поисковую группу, которая отправилась обыскивать коридоры Лабиринта. Потом царь приказал верховым отрядам прочесать на верблюдах все побережье. Правда, береговая линия острова тянулась на многие, многие мили, включая бухты, бухточки и заливы. До отдаленных окраин острова приказ монарха долетит самое лучшее через сутки, и как прилежно его будут выполнять – тот еще вопрос. Любой беглец, успешно выбравшийся из дворца и из города, имеет все шансы ускользнуть из рук преследователей незамеченным.
И царь знал, что, если к беглецам примкнул Дедал, они могут скрыться с помощью самых необычайных приспособлений.
– Если бы ты знал о нем то, что знаю я, ты сразу же потерял бы покой.
Мясник согласился.
Шива тоже согласился, но ему сейчас было не до Дедала или любого другого смертного. Он все больше утверждался в мысли, что все произошедшее – часть опасного плана, разработанного богами-завистниками, чтобы свергнуть его, Шиву, или даже полностью уничтожить.
Попытка обыскать Лабиринт закончилась полным провалом, в результате около десятка стражников Мясника заплутали в его бесконечных переходах и не смогли выбраться самостоятельно. Вопреки правильному планированию командования, военной дисциплине и всем возможным мерам предосторожности они оторвались от основных групп и проблуждали по Лабиринту несколько часов. К закату следующего дня почти все они отыскались, но Минос успел увериться, что, если он еще раз решится послать в Лабиринт солдат, проклятые коридоры поглотят целую армию, как песок поглощает воду.
