Николай Чугунов - Per aspera ad astra II B
— Думаешь, надолго? — гном невесело усмехнулся.
— Думаю, что да, — убежденно отозвался штурман. Ровный золотистый свет, струившийся от корпуса дроида, мягко мигнул, и это отчего-то убедило Гарина лучше любых фактов.
— Может, ты еще скажешь, кому это я так помешал?
— Бернард говорил, что твой интерес к делам Америта привлек много внимания. Так что на твоем месте я бы подозревал именно оконфузившегося посла, — штурман помолчал. — Зря ты его пытался оттаскать за бороду.
— Похоже, я был недостаточно осторожен, — гном одернул кольчугу, надетую под кафтан. — Жаль. И что теперь делать?
— Надо отвести от тебя все подозрения. Для начала — сделаем вид, что ты не понял, кто именно тебя попытался упокоить.
— И кому, интересно, я вдруг понадобился? — ядовито поинтересовался гном.
— Найдем. Главное, чтобы он не вздумал на самом деле с тобой разобраться: мол, теперь нечего терять, — штурман издал металлический смешок. — Но ничего, я сейчас разбужу Бернарда, и мы все дружно подумаем.
* * *Изучение дружеско-вражеских связей заняло у друзей всю ночь. Штурман, поразмыслив, наложил на собеседников хитрое заклятие, отогнавшее от них даже намек на сон.
— Ты потрясающе скучен, друг мой, — заключил бывший советник, закончив исследование. — Безупречная репутация и минимум друзей. Родственники… Но из этого много не выжать. Насколько я помню, гномы заказными убийствами не занимаются?
— Это невыгодно, — Гарин чуток повеселел. — Грамотно убить гнома могут единицы, а неупокоенная душа гнома способна натворить уйму неприятностей. Потому это точно — не мои родственнички, чтоб их Нергал пожрал!
— А как правильно упокоить гнома? — в глазах Бернарда мелькнул искренний интерес.
— Поверь, лучше тебе этого не знать, — гном едва слышно хихикнул.
— Ладно, — бывший советник обиженно скривился, но пока решил не давить на друга. — Значит, говоришь, об этом никто не знает?
— Почти никто, — Гарин помрачнел. — Кроме гномов, естественно. А нападавшие были людьми, это точно.
— А про эту тайну вы людям не рассказываете.
— Мы еще жить хотим. И желательно, долго.
Бернард задумался.
— А что может эта ваша… неупокоенная душа?
— Разное, — гном задумчиво пожал плечами. — Телекинез, чтение мыслей, магия стихий и все такое прочее. Специалисты говорят — в качестве компенсации за совершенно никакие способности при жизни.
— Тогда у меня идея, — Бернард, откинувшись на спинку кресла, закинул ноги прямо на инкрустированный столик для покера. — Пусть это будут враги твоих врагов. Представляешь, какая комбинация — тебя убивают… неправильно, и твой дух начинает мстить всем своим обидчикам. Начиная с родственников.
— Не думаю, что так много людей знают о наших посмертных способностях. Кроме того, мы даже тогда не мстительны. Даже наоборот.
— Тем лучше, — бывший советник торжествующе ухмыльнулся. — Тьма невежества скрывает чудовищ. Их-то мы и призовем.
* * *Отбежав от пожара на пару километров, Уланов наконец позволил себе передохнуть. В лицо дул обжигающе ледяной ветер — горящий ельник создал потрясающую тягу, подпитывая разгорающийся костер. К счастью, карликовый ельник не позволял палу перерасти в верховой, и только это давало разведчику шанс на спасение.
— Прощай, Рикард, — на глаза Уланова против воли навернулись горькие слезы. Этот человек спас ему жизнь, а десантник не сумел ему отплатить тем же. И причина этому была одна — та же, что привела к драке в пристенном трактире. Десантник считал себя лучше всех — только потому, что за его плечами стоял Галактический патруль, обогнавший в развитии эту планету на тысячи лет. Впрочем, насчет последнего Уланов уже начал сомневаться.
Топая по заснеженной дороге, он перебирал в памяти все, что успел повидать за несколько дней странствий: летающая оленья упряжка, бездонная кружка пива, существо из льда и снега — но при этом очевидно живое, безумно сильные карлики — все это требовало крайне тщательного изучения. Возможно, ошибочным было само решение начать завоевание этого мира.
Ветерок становился все сильнее, и Уланов поплотнее завернулся в теплый шерстяной плащ — единственное, что десантник успел захватить с поляны, где осталось тело капитана. Конечно, он бы предпочел прихватить также и сумку Рикарда, которая тому уже была без надобности, но пришлось обходиться тем, что есть.
Десантник решил: он непременно вернется в город, найдет давешних карликов и поговорит с ними — настолько мирно, насколько это возможно. Он заберет свое оборудование и вернется домой, собрав все сведения, до которых сможет дотянуться.
Он сделает это. Ведь десант всегда выполняет приказ — или умирает, пытаясь выполнить.
Глава 10. Ненаучная революция
К счастью, до пыток дело не дошло — Тиг всерьез опасался, что изнеженный организм ученого не сможет вынести травм. Хватило простой демонстрации действия дыбы на подвернувшемся мешке с землей, чтобы пленник даже думать забыл запираться. Теперь сведения сыпались из него, как зерно из дырявой корзины. За какой-то день барон выяснил, зачем пришли пришельцы, как у них это вышло, и что они собирались делать в ближайшем будущем.
— Ну, и что нам со всем этим делать? — мрачно поинтересовался Тиг, ткнув рукой в сторону столика, заваленного исписанной бумагой. — Он болтает уже десятый час без передышки.
— Скоро умолкнет, — коротко отозвался писец. — А потом неделю будет хлебать воду и молчать. И это тебе тоже надоест.
— Хоть какое-то разнообразие, — Тиг осторожно, чтобы не развалить неустойчивую кипу бумаги, взял верхний лист. — К сожалению, в этом всем невероятно мало полезного. Например, какой нам толк от описания, — барон прищурился, пытаясь прочитать незнакомое слово, — «генетического сканера»? Или, — лист вернулся в кучу, а Тиг, не решаясь вытянуть следующий, просто стал рядом со столиком на колени, — описания планов интродукции актуальной фауны в биосферу? Я и половины этих слов не понимаю. Кстати, а ты там, случаем, отсебятину не порешь? Может, он вовсе ничего толкового не говорит?
— Все претензии — к магопереводчику, — писец немного струхнул, но виду постарался не показать. — А все, что незнакомое, я просто записываю по буквам. Можете проверить.
— Нет уж, — Тиг поморщился. — Предпочитаю, чтоб он вовсе замолчал. Для начала — на денька эдак три, а там посмотрим.
— Скоро, — писец отточенным движением посыпал исписанную страницу мелким песком и отложил в сторонку. — Еще полчаса, не больше.
