Питер Бигл - Соната Единорога
Тут Джой заметила, что Индиго бьет дрожь, а на последних словах голос его сделался хриплым и каким-то надтреснутым.
– Я же уже сказала тебе – да! – упрямо повторила Джой. – А когда ты окажешься по ту сторону Границы, в моем мире, я обещаю сделать все, что смогу, чтобы помочь тебе. И мистер Папас тоже сделает все, что сможет. У тебя будут друзья. Ты не будешь таким, как те, другие, которые живут на улице. Это я твердо обещаю.
После секундной заминки Джой добавила:
– А может, сколько-то золота и останется. Абуэлита сказала, что его нужно не так уж много.
Индиго улыбнулся девочке – но не той кривой, сардонической усмешкой, которую так хорошо знала Джой. Эта улыбка медленно проступила на его лице, словно придя из дальней дали, и на самом деле предназначалась не Джой.
– Нет, – сказал он. – Я не буду таким, как другие, покинувшие Шей-рах, – ведь у меня не будет рога и я даже не смогу стать уличным музыкантом. Я буду зависеть от своего ума и своих, как ты выражаешься, друзей. Может, этого хватит, чтобы выжить, а может, и нет. И мне не будет уже дороги назад.
Джой попыталась что-то сказать, но у нее слишком пересохло горло.
– Почему я должен это сделать? – очень тихо спросил Индиго.
Джой не знала, долго ли она смотрела на Индиго. Голова у нее была гулкой и пустой – ни единой мысли. В конце концов Джой нашла подходящие слова и подумала: «Вот оно, Абуэлита. Мне нужно сейчас немедленно сказать что-то умное и значительное, а ты знаешь, что я – всего лишь твоя сумасшедшая внучка. Если я должна помочь Старейшим, то лучше бы ты побыстрее помогла мне, а то нам останется только забыть обо всей этой истории и на пару поселиться в „Серебряных соснах“.
Девочка откашлялась и подавила зевок – когда Джой чего-то боялась, ее неизменно одолевала зевота.
– Потому, что ты этого и хотел, – сказала она. – Потому, что ты знаешь мой мир куда лучше, чем я когда-либо узнаю твой. Ты знаешь, что он из себя представляет, и все равно хочешь жить там – потому что тебе это нравится. То есть ты, наверное, все-таки побаиваешься – иначе почему бы ты уже несколько раз собирался продать рог мистеру Папасу, да так и не продал? Да ты и должен бояться, потому что мир, в котором я живу, и вправду очень-очень страшный. Но именно потому ты и стремишься туда, потому что там – не Шей-рах. И я не думаю, что на самом деле золото так уж много значит для тебя. Это просто предлог, который позволяет тебе задержаться. Я и сама постоянно так делаю.
Но голос ее звучал сухо и неуверенно, как зимний стрекот кузнечика на газоне, а все ее доводы казались такими же жалкими, как отмазки Скотта, объясняющего, почему он не вынес мусор. Джой почувствовала себя маленькой и ничтожной под странно терпеливым взглядом Индиго. Девочка порывисто произнесла:
– Нет! Нет, забудь об этом, не слушай меня, не слушай, не надо, все это неправильно! Извини…
Выпалив все это, Джой развернулась, чтобы убежать, но тут ей на плечо легла рука Индиго.
– Подожди, – сказал он. – Как это понимать? Столько болтовни, столько суматохи, а потом вдруг оказывается, что мне не стоит тебя слушать?
Индиго не повысил голоса, но его хватка напомнила Джой цепкие руки крийякви, едва не утащивших ее к себе на дерево.
Джой повернулась к Индиго. В темно-синих глазах снова плескалось высокомерное любопытство, как в тот день, когда Джой впервые заглянула в них, и он так же насмешливо склонил голову набок. Но тем не менее все его внимание было сейчас приковано к Джой – девочка и не думала, что такое возможно. Джой пожала плечами и ответила:
– Ты прав, только и всего. Я бы на это не пошла, хоть засыпь меня деньгами, так чего же я прошу об этом тебя? Забудь об этом, ладно? Моя Абуэлита – умница, она непременно придумает что-нибудь еще. Не беспокойся.
Она снова повернулась, чтобы уйти, и снова Индиго удержал ее. Он холодно произнес:
– Я в любую секунду могу пересечь Границу, голым и с пустыми руками, и самостоятельно устроиться в твоем Вудмонте или любом другом месте. Чтоб ты знала – я не нуждаюсь в вашей дурацкой помощи, ни твоей, ни твоего мистера Папаса.
– О господи! Я совсем забыла, какой ты упрямец… – устало отозвалась Джой.-Теперь ты собираешься послушаться меня только потому, что я тебе сказала этого не делать. Знаешь что, Индиго? Иди ты к черту. Делай, что тебе угодно, а я пошла обратно к Абуэлите. При случае пришли мне открытку, лады?
Джой уже довольно сильно углубилась в Закатный лес, обдумывая на ходу, как же она будет извиняться перед Абуэлитой – «Я все провалила, совершенно все! Это я виновата. Но он меня просто бесит!» – когда Индиго все-таки нагнал ее. Джой остановилась и выжидающе уставилась на Индиго; а тот смотрел на девочку так, словно впервые ее видит. Она ответила ему сердитым взглядом, поняв каким-то дальним уголком сознания, что давно уже не боится этого мальчишки, и почему-то ощутила смутное сожаление.
Индиго вздохнул.
– Столько музыкальных магазинчиков… – протянул он. – В вашем великолепном и ужасном мире столько музыкальных магазинчиков, а меня угораздило зайти в тот, где сидела Джозефина Ривера. Ах, Джозефина Ривера, тебе следовало бы родиться в Шей-рахе! Это бы избавило нас обоих от кучи хлопот.
Джон Папас принял рог почти что неохотно и спросил у Индиго:
– Ты уверен? Понимаешь, – тут он метнул взгляд на Джой, – она рассказала мне, что это за вещь и что она значит, так что я немного в курсе. Ты уверен, что ты этого хочешь?
– О, я всегда этого хотел, – тихо ответил Индиго. – Уверен ли? Нет – и, возможно, никогда не буду. Но действовать я должен так, словно не испытываю сомнений. Это – первая заповедь выживания в вашем мире, не так ли? – Он почти насильно ткнул серебристо-голубой рог в руки Джону Папасу. – Но он дорого вам обойдется, как я и предупреждал.
Джон Папас приподнял рог медленно, словно некую тяжесть, хотя Джой знала, что рог вовсе не тяжел.
– Но дешевле, чем тебе. Это я тоже знаю.
Старый грек некоторое время смотрел то на Индиго, то на Джой, потом вздохнул.
– Ну ладно. Ладно. Я найду коробку – тебе она понадобится.
Теперь им нужно было дождаться луны. Джой и Индиго сидели в маленькой уличной кофейне неподалеку от автострады. Индиго несколько раз заказал себе кофе мокко.
– Пока что это мое величайшее открытие в вашем мире! Кто знает, какие еще чудеса меня ожидают?
А Джой лихорадочно вспоминала все, о чем нужно предупредить Индиго: о грабителях, о холестерине, противостолбнячных прививках, службе иммиграции и натурализации («Абуэлита называет их la migra. Индиго, запомни: тебе совершенно необходимо любым способом раздобыть грин-карту!») и дырах в озоновом слое. В конце концов, после того как Джой объяснила насчет уличных бандитских разборок, Индиго раздраженно сказал:
