Кристофер Раули - Дракон на краю света
– Я – не один из них, – медленно проговорил Релкин, показывая в сторону палаток работорговцев, – я пришел из далека-далека, из-за дальних гор на востоке. Из-за большой воды.
Они взирали на него в угрюмой злобе и непонимании. Для многих из них все бесхвостые были одинаковы, и они ненавидели всех с равной силой. Другие же были менее ожесточены. Но Релкин по-прежнему чувствовал напряжение момента: одно неосторожное слово – и его разорвут на клочки.
Он посмотрел на упавшего юношу. Потом наклонился и пощупал для надежности пульс. Он не собирался бить насмерть, но при ударах в голову ни в чем нельзя быть уверенным. На запястье упавшего билась тонкая жилка. Парень был жив.
Арду взирали на чужака злобно и подозрительно. И тут голос дракона перекрыл ропот толпы:
– Где мальчик Релкин?
– Здесь я. – Релкин поразился чутью виверна – тот явился как раз вовремя.
– Что ты делаешь?
– Ну, я тут уложил этого парня, когда он пошел на меня с дубинкой. Он возмутился, ну, по поводу Лумби, ты знаешь.
– Потому что ты оплодотворил яйца?
– Да, в общем так.
– Было бы интересно посмотреть на потомство, которое произведет Лумби. Мои-то оба крылатые. Я был удивлен этим. Мне казалось, что по крайней мере один-то из них мог бы родиться таким же виверном, как я.
– И какого черта тогда ты делал бы? Уволился из легионов и вернулся бы в Куош домашней скотиной?
– Никогда!
– В любом случае хватит об этом. Эти ребята по мне так просто спятили, а нам с ними еще работать и работать, если мы собираемся освободить остальных арду.
– Мы освободим их. Больше никаких рабов. Дракон ненавидит тех, кто захватывает рабов. Экатор тоже их ненавидит.
Релкин подумал про себя, что подобное известие заставило бы многих работорговцев оставить свое занятие.
– Н-да, если будет возможность, мы сообщим им об этом факте. Но сначала нам нужно удержать арду от убийства меня.
– Они хотят убить мальчика?
– Ну ты посмотри на них. Как ты думаешь?
Базил оглядел кружок разгоряченных лесных людей:
– Мм-м-м-м…
Он выпрямился во весь рост и навис над арду. В глазах их появился знакомый уже священный ужас, чувство, близко граничащее у некоторых с драконьим столбняком. Перед ними был лесной бог в действии. И еще они видели перед мысленным взором эту невозможную полосу стали, которая с легкостью разрубала работорговцев на кусочки.
Затем, тщательно выговаривая слова языка арду, очень медленно, с драконьим акцентом и произношением, Базил объявил:
– Это мой мальчик. Он не враг. Он мой уже много лет. У него не было времени становиться работорговцем.
Вытаращив глаза, арду в молчаливом изумлении внимали этим словам. Лесной бог говорил на их языке, и достаточно ясно. Он требовал оставить все мысли об убийстве бесхвостого. С некоторым сожалением арду смирились.
Релкин решил закрепить свои позиции, воспользовавшись этой драматической сменой настроений:
– Слушайте меня. Нам нужно сделать много работы. Есть еще другие невольничьи лагеря. Теперь пришли дожди. Работорговцы уходят вниз по течению. Нам нужно использовать эти лодки, чтобы перехватить уходящих и освободить арду.
– Как мы это сделаем? – подал голос какой-то седой ветеран с массивными мускулами и заметным животиком.
– Спустимся по реке. Придем туда, где все реки соединяются с главной. Дождемся, пока не пройдут работорговцы. Потом пойдем за ними вслед и нападем ночью. Убьем работорговцев. Освободим арду.
Он почувствовал, как широкая волна одобрения прокатилась по толпе арду. Но вслед за ней подошла волна подозрений. Как раньше Иуунс и Юнс, бесхвостому попросту не доверяли.
– Ты хочешь идти вниз по реке? На юг? – спросил другой старик.
– Спасать остальных арду. Есть еще много таких лагерей, как этот. Нам нужно остановить работорговцев, где только сможем.
– Юг – это куда уходят работорговцы.
– Я знаю. Но я – не работорговец. Я хочу освободить арду.
Удостоят ли они его своим доверием? Дрожь нерешительности прошла по хвостатым телам. Двое мужчин помогли подняться на ноги несчастному Джаспу.
– Смотрите. Я иду к баркам. Идите со мной. Нам нужно переделать еще кучу всего. Я вам уже говорил.
Релкин осторожно тронулся в путь. Базил вразвалку пошел следом. Они не оглядывались.
Арду осмотрелись по сторонам, а потом пошли к реке. Они, кажется, поверили бесхвостому. Кроме всего прочего, он ведь был собственностью лесного бога.
Глава
шестнадцатая
тряд воинов выступил во второй половине того же дня. Дождь возобновился. Релкин испытывал сильные сомнения в том, что арду владеют искусством судовождения, но у него абсолютно не было времени ни на то, чтобы переждать дождь, ни на то, чтобы обучать лесных людей. Мужчины арду умели управляться со своими каноэ и небольшими лодчонками; науку же обращения с такими большими судами придется осваивать на ходу. С этим, как с дождем и многими другими вещами, Релкину оставалось только смириться.
Решили, что дракон поплывет – для барок он был просто слишком велик. Релкин куда больше переживал по этому поводу, чем его дракон. Базилу идея определенно пришлась по вкусу. Течение реки позволяло ему плыть, не прилагая практически никаких усилий. Он должен был лишь слегка отталкиваться от воды, зато предвкушал блаженство целыми днями не вылезать на берег, оставаясь в родной стихии. Не приходилось особенно беспокоиться и по поводу пуджиш. Здесь, не сомневался Базил, наверняка имелись хищники, что-нибудь вроде крокодилов, но не такие, чтобы побеспокоить двухтонного виверна. Релкин же не мог отделаться от пугающих мыслей и представлял себе всевозможные ужасы, которые могут случиться.
В этих заботах Релкин и отыскал Лумби, чтобы по-прощаться. Она уходила на север со своей семьей и уцелевшими членами рода. Собственно, они с Релкином все равно уже расстались, когда отыскались ее родители.
Он нашел девушку перед небольшим шалашом из листьев и веток, сооружением, на постройку которого арду требуются минуты.
Обнял. Она казалась безжизненной в его объятиях, и через секунду он отступил. Глаза ее были мрачны. Она избегала его взгляда.
– Лумби… – начал он.
И увидел ее отца, выходящего из-за ближайших кустов. Уйс мрачно хмурился. Военная дубинка болталась у него на поясе рядом с топориком, добытым в лагере работорговцев.
– Чего тебе тут надо? – грубо бросил он.
