Урсула Ле Гуин - Маг Земноморья
Прошло немало времени, прежде чем Джед смог пошевелиться. Он встал на четвереньки и начал медленно отползать от бушующей стихии. Была уже ночь, и кромешная тьма окутала всё вокруг, но маг прошептал заклинания, и посох стал излучать слабое сияние. Крепко сжав магический тисовый ствол, недавно спасший ему жизнь, он медленно стал карабкаться на соседнюю дюну. Джед был так обессилен и так замёрз, что этот простой маршрут среди мокрого, пропитанного морской солью песка при шуме волн показался ему самым великим и многотрудным деянием, которое когда-либо пришлось совершить ему. Вдруг Джеду почудилось, будто шум моря пропал вдали; мокрый песок стал сухим, как в пустыне, а застывшие звёзды на небосводе испытующе смотрят на него, но он так и не смог поднять головы, чтобы увидеть их, и продолжал взбираться вверх; подул ветер, и холодный дождь опять оросил его лицо.
Джед немного согрелся и, когда достиг вершины, то решил встать на ноги. Он произнёс новое заклинание, и посох засиял ещё ярче. Опираясь на тис, Джед двинулся дальше. Ему показалось, что он прошёл около полумили. И тогда он вновь услышал шум морского прибоя, но на этот раз не сзади, а впереди, за вершиной соседней дюны — это был не остров, а песчаный риф посреди бескрайнего океана.
Сил уже не было на отчаяние, только какой-то собачий лай, похожий на рыдание, вырвался из его груди, пока он, обессиленный, стоял, опираясь на посох. Наконец он собрался и заковылял влево, так, чтобы ветер дул не в лицо, а в спину; в последней надежде своей Джед искал хоть какого-нибудь углубления в песке наподобие грота, чтобы можно было укрыться на ночь. Джед вытянул вперёд руку с вспыхнувшим посохом, чтобы осветить дорогу, и слабый отблеск замерцал впереди: насквозь пропитанная дождем деревянная стена предстала перед магом.
Это был сарай, причём таких маленьких размеров, будто выстроили его дети. Джед постучал в низкую дверь. Ему никто не ответил. Тогда он толкнул дверь плечом и вошёл, согнувшись вдвое. Потолок был настолько низок, что ему так и пришлось остаться в полусогнутом состоянии. Раскалённые угли тлели в очаге, и при этом освещении Джеду удалось различить человека с длинными белыми волосами, который в ужасе вжался в стену напротив; другое существо, мужчина или женщина — разобрать было невозможно, испуганно смотрело на Джеда из-за кучи тряпья, валявшегося на полу.
— Я не причиню вам зла, — успел прошептать Джед.
Ответа не последовало. Два существа только переглянулись между собой, и во взоре их застыл ужас. Когда Джед положил посох на землю, то тот, кто лежал на полу, ещё глубже зарылся в тряпки, издав при этом непонятный звук. Тогда Джед снял с себя одежду, покрытую ледяной коркой и морской солью, а потом присел у огня.
— Дайте мне во что переодеться, — сказал маг. Он дрожал и когда говорил, то у него не попадал зуб на зуб.
На просьбу Джеда откликнулся самый старый из двух. Старик подошёл к лежанке и взял из общей кучи что-то вроде козлиной шкуры, которая, может быть, когда-то и была шкурой, но сейчас напоминала обыкновенную тряпку. Джед растерся насухо и спросил:
— У вас есть дрова? Разведите огонь. Нужда заставила меня появиться здесь, но я не причиню вам зла.
Старик, не смея вздохнуть от страха, молча уставился на Джеда.
— Вы понимаете меня? Вы говорите на Хардиге? — Джед помолчал, а потом спросил вновь:
— Может быть, вы говорите на языке Каргад? При звуке знакомого слова старик начал отчаянно кивать толовой, как марионетка, которую вдруг дёрнули за ниточку. Но так как Джед знал только это слово на языке Каргад, то разговор тем и кончился. Тогда он сам нашёл вязанку дров, сваленную у противоположной стены, развёл огонь и жестами показал, что хочет пить. Старик показал на огромную раковину, в которой была вода, и придвинул к огню другую посудину, с копчёной рыбой. Устроившись поудобнее, Джед поел немного, затем утолил жажду и почувствовал, что силы вновь начали возвращаться к нему, и тогда он решил определить, куда же всё-таки занесли его превратности Судьбы. Даже при его скорости и с помощью магических ветров он никак не мог оказаться в земле Каргад. Эти острова должны лежать на востоке от Гонта и на западе от Карего-Ат. Было странным, что люди вообще оказались на этом песчаном рифе, затерянном посреди бескрайних просторов; может быть, он принадлежали к какой-нибудь проклятой касте? Но сейчас Джед чувствовал себя слишком разбитым, чтобы забивать голову подобными загадками.
Слава богу, дорогой осскильский плащ, подбитый мехом, быстро высох, и Джед укутался в него, чтобы лечь спать прямо на полу у самого очага. «Доброй ночи, люди», — успел прошептать он и, как только голова его коснулась сухого песка, служившего полом в этом жалком жилище, сразу же погрузился в тяжёлый сон.
Три ночи пришлось провести Джеду на безымянном песчаном острове: на следующее утро он проснулся и почувствовал, что заболел. Как бревно, пролежал он на полу у очага весь день и всю следующую ночь. Наутро Джед почувствовал себя лучше. Он вновь облачился в свою пропитанную солью одежду, — поблизости даже не было источника, чтобы отстирать рубашку и штаны в пресной воде, — и вышел наружу, в серое ветреное утро, чтобы осмотреться и исследовать место, куда загнала его проклятая Тень.
Это была коса шириной в милю и приблизительно такого же размера в длину. Кругом видны были только камни и песок. Ни деревца, ни кустика вокруг. Хижина располагалась между дюнами, старик жил здесь вместе со старухой вдали от людей посреди открытого моря. Сооружена она была из обломков дерева, которые изредка выбрасывали на берег океанские волны. Воду старики добывали из полуразвалившегося колодца, который был вырыт позади сарая;пищей им служила рыба и моллюски, свежие или вяленые на солнце, а также морские водоросли. Куча костей, крючки для рыбалки, иголки для шитья поначалу заставили Джеда предположить, что здесь разводят коз, но, рассмотрев всё это повнимательнее, он догадался: кость — это результат охоты на тюленя, а не плоды мирного скотоводства; и действительно, тюлени часто появлялись в этих местах, чтобы выхаживать своё потомство. Позже выяснилось: старик боялся мага и был уверен — перед ним призрак, а не человек. Существа эти настолько отвыкли от людей, что были уверены, будто кроме них никого не осталось на земле.
Настороженность старика так и не ослабла со временем. Стоило Джеду подойти ближе, как отшельник тут же бросался наутек, и его грязные белые волосы развевались на ветру от скорого бега. Поначалу старуха тоже пряталась от Джеда за своей кучей тряпья, но когда он лежал в горячке на земляном полу, женщина всё же решилась подойти ближе и долго стояла и смотрела на него, а потом принесла раковину с водой. Когда же Джед приподнялся, чтобы взять посудину, она так перепугалась, что выронила раковину из рук; потом старуха заплакала, села в углу и ещё долго рыдала там, вытирая глаза длинными пепельными волосами.
