Варвара Зеленец - Варвара и хозяйки Похъёлы
Те визжали, но говорить не хотели. Мерлин раскрутил их с такой силой, что их не стало видно, и отпустил. Кроснята, непонятным образом пролетев через стену дома, так же как и прокуды, плюхнулись в озеро.
– Как же так? – удивилась Прасковья. – Почему у меня не получилось вытащить кроснят?
– Современные методы! – улыбнулся Мерлин. – Ты уж прости нас, Прасковья.
– Научишь! И прощением тут не отделаешься – помогать мне будете. И себе заодно. Не знаю, откуда вы на мою голову свалились, но кто-то на вас очень зол.
Утром Мирослав и Мерлин ходили по огороду, ползали по подвалу. И собирали в корзинки и банки все подозрительное. В подвале Мерлин показал Мирославу несколько необычных фиолетовых мотыльков. Те сидели в сыром углу и дрожали, как осиновые листья. Мерлин аккуратно собрал мотыльков в банку и отнес Прасковье. Та покачала головой:
– Сестры ворогуш-лихорадок. Этот ночной мотылек может сесть на губы сонного человека и принести ему болезнь.
Мирослав залез на чердак и там наткнулся на пару странных летучих мышей. Странным ему показался их рот, больше похожий на рот пиявки. Он спустился вниз и описал увиденные существа Прасковье и Мерлину.
– Опойцы! – уверенно сказала Прасковья. – Эти твари впиваются в тело и сосут из него кровь, как настоящие вампиры. Сейчас возьмем дымную пыхалку от пчел, а я туда дурман-травы добавлю. Подставишь под них ведро с водой и окуришь.
Увидев, что юноша колеблется, Прасковья напомнила ему о спящей Варваре, и Мирослав, прихватив пыхалку с дурманом и ведро с водой, снова поднялся наверх.
Мирослав и цветок папоротника
– Прасковья, расскажи, пожалуйста, про цветок папоротника.
– Тебе зачем?
– Варвара последние две ночи этим цветком бредит. Вроде бы папоротник не цветет?
– Для кого цветет, для кого нет… – загадочно сказала Прасковья. – Тебе он не нужен! Я не слышала еще ни об одном человеке, который смог бы сорвать Огненный цветок и донести его до дома. Нечисть заклюет. Но Варвара – молодец! Больна, а о цветке помнит!
– Ты права. Цветок папоротника мне не нужен. Но насколько я понял, Варвара боится, что цветок достанется Маране. А сейчас по ночам Варвара все бредит и рвется на поиски папоротника.
– Чего ее бояться? Невзрачная финская девчонка. Недавно к нам прибыла. Сидит дома со своими тетками, носа никуда не кажет.
– В будущем эта серая девчонка много чего может натворить, – тихо пробормотал Мирослав.
– Так что ты хочешь?
– Помешать Маране сорвать цветок папоротника.
– Вредный какой! Ладно, подумаю, – сказала Прасковья.
В глубине души ей самой нелюдимые северные ведьмы не нравились. Да и слухи о происходящем на севере Ладоги стали доходить до Зеленца. Уж больно много нечисти лесной пропало там за последнее время. Пора было посылать на Север проверку.
Днем, когда Мирослава и Мерлина от дежурства у девушек освобождали бабки-знахарки, те пропадали в маленькой научной лаборатории Зеленца. Конечно, на приборах начала века было трудно что-либо сотворить. Тем не менее, несколько опытов оказались удачными. И в руках Мирослава появилась трубка с несколькими оранжевыми зарядами.
– Слабенькие они какие-то, едва живые! – посмотрел на молнии Мирослав с явным неудовольствием.
– Ничего, пугнуть могут! – заверил Мерлин. – Только перед запуском их надо чуток подкормить. Можно угольком, можно перьями птиц. Тогда шарики сразу силу наберут, загорятся и бабахнут как следуют.
– Так где Варвара хотела папоротник собирать? – продолжила вечером разговор Прасковья.
– Я знаю от нее лишь название деревни. В прошлом году она его искала где-то рядом с деревней Озерной. Это в Вепсарии.
– Знаю, знаю это дикое местечко. Деревня русская, а вокруг по хуторам живут карелы и вепсы. Вероятно, на одном из хуторов твоя Марана и родилась.
– Вовсе она не моя, – буркнул Мирослав.
– А ты что, даже на метле летать не умеешь? – спросила Прасковья.
Мир покачал головой.
– Как же нам туда добираться? На лошадях неделю вокруг болота трястись! Не успеем. Что же мне с тобой делать? – задумалась Прасковья. – Придется к знакомым ежкам идти – ступу для нас с тобой просить. Ведь завтра ночь на Ивана Купала – надо действовать немедленно.
Наступил Иванов день. Прасковья внимательно посмотрела на Мирослава:
– Не боишься? Ведь можешь из лесу обратно не вернуться! Мало кто из людей, сорвавших Жар-Цвет, домой возвращался. Заклюет нечисть-то!
– Лично мне цветок не нужен, но Варвара что-то чувствует.
– Тогда искупаемся по традиции в Щало и в путь-дорогу.
Приготовления к ночи на Ивана Купала в Зеленце продолжались несколько дней. Все поселенцы будто сошли с ума. Пространство вокруг озера Щало было покрыто длинной скатертью с пирогами, пряниками, конфетами, разными напитками.
Каждая улица, выходящая на озеро, заканчивалась березкой-Купалой, под которой сидели соломенные Ярилы. Рядом высились огромные костры Купальцы с тележными колесами наверху, некоторые из них повыше самого большого дома. Улицы будто соревновались друг с другом, чьи Купала и Ярило краше и наряднее одеты, чей костер Купалец выше.
На мост Управы вышел Дед-Всевед, сказал краткую речь. Сразу после этого празднование началось. Заиграла музыка и начался пир. Закружились хороводы русалок, дети запрыгали, вспыхнули бенгальские огни. Один за другим загорелись Купальцы, и что удивительно: круги хороводов поднялись высоко вверх вместе с пламенем костра. А колеса с костров не сразу скатились в воду, а также сначала хороводом облетели вокруг озера.
Жители Зеленца выбрали самую красивую девушку-русалку, та скинула с себя все одежды и надела наряд из цветов. Она шла по берегу озера Щало, а вокруг нее двигался веселый девичий хоровод. Глаза у русалки были завязаны, и она раздавала каждому желающему узнать свою судьбу заранее приготовленные венки. Смотря по тому, какой венок кому достанется, какие цветы в него вплетены, можно узнать о своей судьбе. Колокольчики и ромашки сулили девушкам счастливую жизнь замужем, а незабудки и лютики – бедность и несчастливые годы.
Большинство жителей Зеленца разделись и побежали купаться в озеро. После этого молодежь начала прыгать через догорающие костры. Веселье было в самом разгаре, когда Прасковья подошла к Мирославу.
– Интересно? – спросила Прасковья.
– Да, уходить не хочется! – сказал Мирослав.
– К сожалению, нам пора, если ты действительно собрался за цветком папоротника.
Они возвратились в дом. У печи стояла огромная железная ступа.
– Настоящая?! – восторженно произнес Мирослав.
