Марина Канаева - Чужой дневник
— А зачем ты хотел убить Ингу?
— Мать Инги когда-то была невестой твоего отца. Её дочь многое успела узнать о фонде. Так сказала мама. Хотя…
Снова приступ кашля.
— Хотя я так не думаю. Она просто хотела отомстить той, чей призрак ей всегда виделся в глазах твоего отца. Она хотела отомстить Алине, матери Инги. Она ненавидела её.
— И ты заказал её… — протянул Павел.
— Да, — в глазах Гены что-то заблестело, — Я доплатил тому парню, чтоб он позабавился. Хотелось увидеть, какое у тебя будет лицо, Егор. Ведь твой отец знал о плане моей матери. Но с тех пор, как он увидел Ингу рядом с тобой, он испугался… и возненавидел её ещё больше. Он был бы рад её смерти.
Гена снова закашлялся и заткнулся. Я в немом бешенстве взглянул на него. В глазах плескалось равнодушие, изо рта текла кровавая пена, губы потрескались. Человек? Он едва не убил мою Инну просто так, по приказу матери. Нет, не человек. Нечто мерзкое.
— Спасибо за шоу, Павел, — сказал я и равнодушно отвернулся.
— А что с этим? — уточнил Павел, с непонятным выражением поглядывая на меня.
— Что хочешь, — мой голос прозвучал абсолютно равнодушно.
Тихое хмыканье в ответ.
— Мы договорились, Егор?
— Думаю, да.
***
Город оживал. Поток машин несся в никуда, и следом за каждой таяли в утреннем тумане чьи-то надежды и мечты. Я ехал к хорошо знакомому дому.
Вдоль посадки две девчонки-бегуньи активно трусили прелестями, прислушиваясь к гудкам благодарных зрителей. Какие-то парни, не утерпев, затормозили, явно предлагая девочкам заниматься по утрам иного рода физическими упражнениями. Я даже не стал оглядываться, чтоб узнать, чем всё кончилось. В конце-концов, сложно придумать менее подходящее место для пробежки в прозрачных топиках, чем обочина трассы. Эти дурочки сами нарвались.
Изящно подрезав таксиста, я пролетел на красный, забив на возмущённые гудки и с искренним удовольствием прислушиваясь к доносящейся из-за спины ругани. Всё-таки у водил богатый словарный запас!
Вот и знакомый переулок. Дом. Я привычно оглянулся на окна — не устроилась ли на подоконнике тонкая фигурка с волосами, взлохмаченными ветром.
— Блин!!! — возопил возмущенный и почти до боли знакомый голос. Сердце привычно пропустило удар. Я поднял глаза на затянутую в изящные брючки и топ фигуру, вприпрыжку бегущую за пёсиком.
— Самый лучший пёс на свете! Всё! Пусть сестра с тобой гуляет, ей полезно! Я… — фраза оборвалась на полуслове, когда девушка подняла голову. Наши глаза встретились. Она застыла.
Мы стояли друг напротив друга, не смея сделать и шагу вперёд. Первый шаг… Он всегда самый сложный.
Я внимательно всматривался в знакомые черты. Чуть более бледная, чем обычно, глаза усталые и тускловатые, кажется, похудела ещё больше…
Ничего, милая. Я сделал глупость, но больше я тебя не оставлю.
Шаг вперёд. Глаза отражаются в глазах, и разум просто отступает на задний план. Остается притяжение. Без правил и границ. Чувства, которые пугают яркостью, в которых смешаны свет и тьма, игра и правда. Истинные чувства. Там, где привкуса разума просто нет…
Подхожу к ней… "Ты моя", — шепчу, прижимая её к себе. А больше — слов уже не нужно. Мы и так отлично чувствуем друг друга…
***
Клара
"Вне зоны доступа," — мерзким голосом пропел мобильный. Я тихо рыкнула. Маму я отправила на похороны, а сама теперь пыталась дозвониться до Егора.
— Он что, в метро?! — не выдержала я. Киса посмотрела за окно, и мне показалось, как что-то вроде смешка мелькнуло в глазах.
— Нет, но вряд ли в ближайшее время он ответит.
На мои губы помимо воли прокралась улыбка.
— Инга?
— Угу.
— Артём не отвечает, — вернул нас голос вошедшей Дины с небес на землю.
— Я должна была понять, — вздохнула Кларисс.
— Интересно, с ним всё в порядке? — наивно спросила Дина, непонимающе косясь на наши невесёлые улыбки.
***
Артём
В комнате было очень темно, и пришлось призывать звериную сущность, чтоб иметь возможность видеть собеседника. Как тот видел в темноте, я никогда понять не мог.
Он не был видящим и не был духом. Чутьё говорило, что сидящий напротив человек, но… игрок*. Гениальный. Я работал с ним, и самому себе не хотел признаться, что опасаюсь его.
— Итак… Егор всё же из ваших? Из видящих? — спросил он спокойно.
Я почти с ненавистью посмотрел на него.
— Да.
По губам скользнула мерзкая усмешка.
— А Инга? А Клара, его сестра? Они тоже видящие?
— Клара — видящая, Инга — игрок, как и ты. Может, пояснишь, зачем ты прочёсываешь весь город в поисках видящих? Зачем ты всеми способами перетаскиваешь их на свою сторону?
Он поднялся и остановился у окна, глядя на поток машин.
— Они — идеальное оружие. Ещё мой отец заинтересовался ими. С их участием политические игры становятся проще. Иногда они, как ты, сильнее и выносливее, иногда — видят больше…
— Не вмешивай сюда ещё и политику, Павел.
— Это сделали ещё до меня. Я хочу, чтоб они мне подчинялись, Артём. Это просто выгодно. Они умнее и сильнее тех слизняков, которые считают себя обычными людьми. Их нужно контролировать… или уничтожать. Иного не дано.
— Ты мразь.
— О, да. А у тебя есть тётка, потому ты мне поможешь. Люди, нелюди… У всех есть свои слабости.
***
Клара
Время шло. Егор не отвечал. Артём не возвращался. Чтоб не чувствовать давящую ауру дома, мы с Диной вышли на улицу и развалились на траве в тени клёна. Именно там я отважилась задать вопрос, который давно меня мучил.
— Дина, там, у грани, ты выглядела такой… подавленной, усталой, измученной. Может, всё же расскажешь, что произошло? О чём ты так хотела забыть?
В тёмных волосах подруги запутались яркие солнечные лучики. Она чуть прищурилась, и мне показалось, что она не ответит…
— Ты любила когда-то, Клара?
Я помолчала. Сначала хотелось вспомнить парочку детских увлечений и ответить: "Да", но потом вспомнилось то обжигающее, дурманящее ощущение, которое испытывала Кларисс. Жгучий коктейль страсти, ненависти и обожания, правды и игры, лжи и доверия; безумное притяжение, с которым невозможно было совладать…
— Нет, лично мне не доводилось.
— Везучая, — вздохнула подруга.
— Расскажи о нём.
— Знаешь, он такой красивый. Максим всегда умел производить впечатление на девчонок. Знаешь, дерзкий, никто ему не указ, очень стильный…
Я молча слушала, чувствуя, как ширится странный привкус горечи во рту.
— Он приезжал сюда на каникулы. Иногда даже на выходные. Помнишь Платовых?
Я застыла. Павел и Максим — братья, и первый одно время был другом Егора. Я тогда была ребёнком, но что-то опасное чудилось мне в нём. Максим был красивее брата, но в то же время глупее. Честно говоря, на мой взгляд, не та порода.
