Юлия Галанина - Побег из преисподней
— Здравствуй, Файнос! Как я рада, что мы так удачно столкнулись.
— Таниэль? Это твои магические штучки? — Кентавр знал, что от старшей сестрицы Лидриэль можно ожидать очень и очень многого.
— Не совсем, но получилось хорошо.
Дриада покружила над кентавром и мягко приземлилась ему на спину.
— Не возражаешь?
— Садись.
— Как там великая путешественница поживает? Небось в моем лучшем платье щеголяет сутками? Иниэль за похищенные туфли грозилась ей волосы выдергать.
— Во всяком случае, пока домой не собирается, — фыркнул кентавр.
— Не ноет, что все не так, как ей мечталось в удобном тереме? — ехидно спросила Таниэль.
— Нет, она на удивление хорошо держится. Сейчас с упоением занимается целительством: около озера мы отбили у волков паренька. Имперца Волки его немного пожевали. Не попадись он нам — Лидриэль не согласилась бы сюда приехать.
— Давай с тобой до ваших шатров прокачусь. Посмотрю осторожно на эту вредину, — предложила дриада — Может быть, скоро наиграется…
— Может быть, — согласился кентавр. — Но пока ей интересно. А как дела в Альянсе?
— О-о-о, все леса шумят о вашем грандиозном побеге! — мурлыкнула дриада. — Судачат на каждой тропе. Многие думают, что ты обезумел и похитил солнечную танцовщицу.
— Что, правда? — даже остановился кентавр.
— А ты как думал? Языки-то без костей.
— Не ожидал! — помотал гривастой головой кентавр.
— Да плюнь ты на это, — махнула дриада. — Надо же о чем-то сплетничать. Поболтают и забудут.
Они не спеша ехали к яблоневой роще.
— Я и не думала, что Лидриэль способна о ком-то заботиться, — задумчиво сказала дриада — На нее это не похоже.
— Ты ее мало знаешь, — теперь уже посмеивался кентавр. — Она настоящая солнечная танцовщица и искусная целительница. Ну и человека мы подобрали забавного. Видела бы ты его домашнюю зверушку: фиолетовая жаба, вся в выростах, одна лапа серебряная. Любит его до безумия, а он о ней заботится, словно о котенке. Как эта парочка попала на берег озера — сложно разобрать. Мальчишка говорит, что упал. А откуда упал, я не успел узнать.
Дриада призадумалась.
Кентавр замедлил шаг, недоумевая, почему она замолчала. Шатры племени были уже хорошо видны. Праздник упорно не кончался, около огней пританцовывали самые стойкие.
— Мне не хочется тебя пугать, — сказала дриада, — но, похоже, моей сестрице и вашему найденышу грозит нешуточная опасность. А может быть, не только им, а может, и всему племени.
— Если всему племени — нужно к шаману, — сразу сообразил Файнос. — Ты не шутишь?
— Я могу ошибаться. А могу и не ошибаться. Давай и правда к вашему шаману.
— Только он эльфов не любит, — предупредил Файнос
— Представляешь, я знаю, — усмехнулась дриада — Эльфов не любит, а меня и на дух не переносит.
Они пересекли тропу, ведущую с перевала, по которой до них прошли архидьявол с Адской гончей. Если бы получилось наоборот и они перешли бы тропу перед архидьяволом, гончая пошла бы по более свежему следу кентавра.
Но так не произошло.
— А если ты не ошибаешься? — не утерпел и спросил кентавр. — Почему нам грозит опасность?
— Если я не ошибаюсь и вы подобрали того самого мальчика, о ком я слышала, то скоро здесь будут гости из преисподней. Потому что если уж о моей сестрице судачит теперь весь Альянс, то об этом юном таланте шумят Легионы Проклятых. Он — личный враг Бетрезена, и на него открыта охота. И на всех, кто рядом с ним, как ты, Файнос, наверное, понимаешь, — исчерпывающе ответила дриада. — Их надо убирать отсюда, и как можно скорее.
— Два вопроса, — мрачно сказал кентавр. — Куда и как? Вот так дела… Бешеный Конь, шаман, мне в жизни не простит, что я принес в племя неприятности.
— Поверь мне, Файнос, — пропела медовым голосом дриада, — что твой список прегрешений перед шаманом вырос не так уж и на много, учитывая, сколько он тебе и без моей сестрицы не простит. А вон, похоже, и он. Нам радуется.
Около ветхого шатра стоял и молча смотрел на их приближение Бешеный Конь.
Рету сначала так хорошо заснул под шум праздника, но потом проснулся: завозилась рядом Плюшка. Он спросонья потрогал ее рукой — она дрыгала лапками. Рету испугался, что жабка объелась приношениями до заворота кишок и теперь живот у бедолаги режет острой болью.
Он с трудом открыл заспанные глаза: в шатре было темно, луна ушла, ночь переместилась в свою последнюю часть, в то время, когда спится слаще всего. Эльфийка тихонько сопела у другой стенки шатра. Жабка возилась и хныкала. Рету подхватил Плюшку, стал гладить ей тугое пузо, надеясь, что так полегчает. (Малыши у тетушки Лайды частенько животами по ночам маялись.) Но Плюшку трясло, ничего не помогало.
Потом Рету понял, что вокруг шатра кто-то ходит и дышит. Рету насторожился — этот кто-то был чужой. Хотел позвать Файноса, но сообразил, что кентавра поблизости нет.
Рету нашарил свой кинжал, вытянул из ножен.
Шкуры, закрывающие вход в шатер, рывком раздернулись — в образовавшемся проеме возник громадный, черный, трехголовый пес. Он принюхался, уставился на Рету и глухо рыкнул.
Сердце у Рету ухнуло куда-то вниз. За трехголовым псом в ночи угадывался второй силуэт, еще более страшный. Рету понял, что перед ним Адская гончая. А он — ее добыча.
Адская гончая окуталась пламенем, и все три пасти разом, дружно полыхнули огнем.
Рету обхватил жабку и съежился перед тем, как сгореть заживо, — но гончая неожиданно поперхнулась собственным пламенем, задрала все три головы и душераздирающе завыла Огонь не тронул ни Рету, ни жабку. Перед Адской гончей стояла Лидриэль, и пламя отекало ее, не причиняя солнечной танцовщице вреда. Но вспыхнули, зачадили шкуры, запылали деревянные жерди шатра.
Рету увидел, что Адская гончая отвлеклась, метнул жабку к ногам Лидриэль, а сам бросился вперед и воткнул кинжал в грудь трехголового пса
Он не думал, что сможет причинить адскому созданию хоть какой-то вред, но гончая стала обугливаться на глазах, превращаясь в груду косточек.
Лидриэль сегодня в первый раз воспользовалась своей защитой от магии огня. Это потрясло ее больше, чем нападение, и она замерла в полном оцепенении, не в силах шевельнуться.
У разозленного сопротивлением архидьявола, караулившего около шатра, в когтистых лапах стала разгораться сфера. Он приготовился прихлопнуть мелюзгу заклинанием, но яркая, золотисто-зеленая, похожая на плеть молния выбила сферу из лап демона. Перед входом в шатер возникла разъяренная дриада — и архидьявол, прекрасно зная силы противницы, бросился бежать, резко взмахивая крыльями.
