Алия Якубова - Война на личном фронте
— Ты голоден? — а ведь знала, что дело не только в этом.
Кшати мигнул, будто ему трудно было сосредоточится на моих словах. Только со второй попытки он проговорил:
— Нет… не совсем. Дело не в этом. Просто твоя кровь зовёт меня. В ней есть что-то божественное. Чистый свет.
Я открыла рот, потом закрыла. Ведь вампир практически во всем был прав! А он продолжал:
— Но не беспокойся, я не собираюсь вероломно нападать на тебя, только чтобы утолить свою жажду.
— С чего ты взял, что я беспокоюсь? — я лукаво взглянула на него из-под упавшей на глаза чёлки. — Думаешь, я не в состоянии постоять за себя?
— О, нет! Я верю в твою силу оборотня и чувствую её. Сила вожака. Но все-таки я вампир, и мои способности несколько иного рода.
— Хочешь устроить схватку?
— Нет! — рассмеялся Кшати ласкающим смехом. — Разве только совсем иного рода.
Не нужно быть гением, чтобы понять, что он имеет в виду. Я поняла, что лежу и глупо улыбаюсь. Но вскоре я согнала улыбку с лица и, приподнявшись на локте, уже серьёзно спросила:
— А что было бы, если бы я все же разделила с тобой кровь? Ты бы смотрел на меня только как на еду?
— Никогда! Это бы лишь окончательно сблизило, открыло нас друг другу, любовь моя, — он говорил, а его руки продолжали ласкать моё тело, раздувая и без того горячие угли страсти. Думать становилось все тяжелее, но я пыталась.
Серебристый свет вновь начал разливаться в моих глазах, и я сказала то, о чем ещё час назад не могла бы и подумать:
— Можешь попробовать.
— Что, прости? — его губы замерли над моей щекой.
— Мою кровь, — как ни странно, мне тоже захотелось разделить с ним что-то. Странные выкрутасы порой вытворяет любовь. — Только чур, не увлекайся, и не забывай, что на оборотней кровь тоже влияет весьма сильно!
Кшати не стал возражать, да я и не ожидала этого. Он лишь шумно выдохнул, дыханье обожгло мне щеку, и мягко, вкрадчиво произнёс:
— Я буду очень аккуратен.
Наши взгляды встретились, и в его глазах было столько всего, что я успела подобрать лишь два слова: любовь и предвкушение. Потом он склонил голову, и его губы коснулись моей шеи, там, где пролегала яремная вена.
На миг меня саму оглушил собственный пульс, но я лишь обняла Кшати. Короткий всплеск боли, как быстрая вспышка. Я прикрыла глаза, потом резко распахнула. Но комнаты уже не видела. Перед моим взором стояло, подёрнутое серебристой дымкой, звёздное небо. Небо Египта. Потом звезды расступились, давая место огромной полной луне. На её фоне возник движущийся силуэт пантеры. Мой зверь шёл ко мне на встречу. И, как и давным-давно в храме Баст, я раскинула руки ему навстречу. Я чувствовала, как зверь проникает в меня и сворачивается в глубине. А где-то за всем этим стоял Кшати, будто держал меня за руку все это время.
К реальности меня вернул металлический запах крови. Моей крови. Я продолжала обнимать Кшати, тело которого стало лихорадочно тёплым. Он больше не пил, а тщательно, словно огромный кот, зализывал оставленные им ранки. Жест, более подходящий для оборотня, нежели вампира. Возможно, так подействовала моя кровь. Кстати, ранки уже затягивались, я это чувствовала.
Наконец, Кшати поднял на меня глаза. Сплошной шоколад. Ни зрачков, ни белков. Только шоколад не светится таким мягким светом. Очень медленно глаза становились обычными, человеческими, как и мои. Вампир улыбнулся и каким-то другим, бархатно-шелестящим голосом проговорил:
— В тебе сокрыта свежесть ветра. Это поразительно.
Я лишь смотрела на него, потом заметила тоненькую струйку крови в уголке его рта. Мои ноздри затрепетали. Зверь поднял голову, и уже неважно, что эта кровь моя. Я медленно склонилась и слизнула её. Но хотелось большего. Хотелось ощутить во рту кровавый поток, разрывать клыками плоть. Поддаваясь этим желаниям, мои клыки и впрямь увеличились, а зрачки сузились. Да, тут не один Кшати страдал от голода. Но я достаточно долго была оборотнем и была достаточно сильна, чтобы справиться со своим зверем, заставить его отступить. На самом деле в последнее время это стало гораздо проще.
Все это время вампир наблюдал за мной из-под полуприкрытых век, за которыми все ещё таился свет. Он и сам сейчас был похож на кота, объевшегося сметаной. Правда весь фокус в том, что этой сметаной была я. Хотя… чего уж теперь? Сама хотела. А если так, то и переживать нечего. Задней мыслью промелькнуло предупреждение Андрэ, но оно растворилось в тёплых глазах Кшати.
Я вновь растянулась на кровати, увлекая его за собой. Моё тело требовало продолжения банкета. Но, к моему удивлению и некоторому разочарованию, Кшати осторожно высвободился из моих объятий и, плавно встав с кровати, проговорил:
— Постой. У меня кое-что есть для тебя.
— Что ещё? — я чисто по-кошачьи перекатилась поближе к краю кровати, поближе к нему.
— Увидишь. Пусть это будет приятным сюрпризом.
— Приятным, говоришь?
Но он не ответил. Успев надеть брюки, вампир уже выходил из спальни. Куда это он? Но вставать и выяснять не хотелось. Я лениво потянулась, замотавшись в шёлковую простыню, и продолжала лежать.
Кшати вернулся раньше, чем я успела подумать, куда это он запропастился. Одна его рука была заведена за спину, а вид до ужаса серьёзный. Я даже села на кровати, все ещё обмотанная простыней.
Вампир подошёл ко мне почти вплотную и внезапно опустился на одно колено.
— Что все это значит? — не удержалась я от вопроса.
— Я стараюсь, чтобы все было по правилам, — улыбнулся Кшати, но глаза оставались серьёзными, у них было какое-то странное выражение. — Лео, я хочу, чтобы ты стала моей женой.
Он протянул мне руку, в которой находилась маленькая бархатная коробочка. Кшати открыл её. Внутри лежало обручальное кольцо. Такие, наверное, изготовляют лишь по специальному заказу. Потрясающе красивое!
Я переводила взгляд с Кшати на кольцо и обратно, наконец, проговорив, не без труда:
— Чего? — не самый умный вопрос, но что ещё тут скажешь?
— Выходи за меня, Лео! — жарко произнёс вампир. — Стань светом моей жизни, моя прекрасная дэви!
Я опешила, просто не зная, что делать. В конце концов, мне не каждый день предлагают руку и сердце. И, честно говоря, чего-чего, а подобного я уж никак не ожидала. Так что я впала в ступор. Мне вдруг стало неловко оттого, что я не одета. Я теребила руками простыню, стараясь придумать, как поточнее и покорректнее выразить свои мысли.
Заставив себя смотреть ему в глаза, я проговорила, тщательно подбирая слова:
— Мне очень лестно получить от тебя подобное предложение, но мы ведь так мало знаем друг друга! — я чувствовала, что говорю шаблонами, как в мелодрамах или романах, но ничего другого, более толкового, я придумать не могла.
