Николай Басов - Воин Провидения
– Кирд после нападения на «Петух», когда осознал, что совершил ошибку, не удрал неизвестно куда, – объяснил ему Трол. – Он явился к кому-то в Сеньории, кто был с ним заодно. И скрывался тут, пока его разыскивали по всем дорогам. А сейчас, когда искать практически перестали, каким-то образом раздобыл ключ к покоям Сантина, побрился, иначе его никто не принял бы за женщину, переоделся и ушел. И у него теперь вся ночь в запасе, а это значит, что он может… Может сделать что угодно, если я не последую за ним.
– Мы не будем его преследовать, – твердо проговорил Перес. – Трол, мы делаем почти все, что ты требуешь от нас. Идем тебе навстречу почти во всем, что кажется разумным и необходимым. Но в этой затее ничего разумного нет, как нет и необходимости. Ты ведь даже не знаешь, в какую сторону он пошел…
Трол махнул рукой. Он вынужден был покориться.
– Хорошо, я понял, – он закрыл окошко. – Тогда остается только одно. Приам, мне сказали, у тебя есть книга о Мартогенском походе… Не ссудишь ли ты мне ее на время?
Книжник с заметным облегчением кивнул. Он боялся, что Трол его не послушает. И отлично понимал, что эти полтора десятка стражников сдержать его не сумеют. Они пошли в сторону лаборатории Переса.
– Завтра же она будет лежать у тебя на столе. Или… я передам ее Пересу.
– И я могу ее передать, – устало отозвался принц. – Мне это ничуть не трудно.
– Ладно, – покорился Трол. – Как ни медленно тут развиваются события, придется действовать еще медленнее. Видно, ничего не поделаешь.
– Медленно? – переспросил Приам. – Что ты имеешь в виду?
– Да все, – легко проговорил Трол. – Поступки, движения людей, даже приемы ваших мечников в бою.
– По-моему, события летят как на крыльях, – проговорил Кола. – А что касается людей… Просто ты, Трол, слишком быстр. Прямо-таки неуловим. Я сколько ни смотрю – не понимаю, как тебе это удается. Вот ты был тут, а уже мгновения спустя в трех шагах сбоку. Словно по воздуху переносишься, а не по земле ходишь.
Трол остановился, прямо-таки замер на месте, хотя никто не понимал, чем это вызвано.
– Ты хочешь сказать, что… Что мне только кажется, что люди тут медленные, а на самом деле – нормальные? И Визой был быстр, когда нападал на меня в лесу?
– Я не знаю, как он нападал, – ответил ему Приам, – но Визой самый известный наш боец. И хорош именно в быстрых атаках.
– А ты, Кола, – спросил Трол, – когда мы тут… устроили тот поединок – тоже считаешь, что был быстрым?
– Невероятно быстрым, – подтвердил Приам. – Принц вообще один из самых способных наших бойцов. Говорят, и я разделяю это мнение, когда-нибудь он одолеет самого Визоя.
– Но я даже не вынимал меча… – ошеломленно, по-настоящему растерянно проговорил Трол.
– Это-то и странно, Трол, – проговорил принц. – Ты не находишь?
И Трол задумался настолько, что перестал слышать спутников, почти утратив способность понимать, где находится и куда идет. Он пытался вспомнить каждое движение, каждый выпад Визоя во время битвы в лесу, движение Кочетыря с арбалетиком… И кое-что еще. Хотя Тролу не хотелось в этом признаться. Просто потому, что он был еще не уверен в выводах. Хотя мнение о том, что следует искать, у него уже сложилось.
И несмотря на фантастичность своего предположения, он вдруг понял, что подошел очень близко к разгадке событий. Собственно, почти знает ответ. Вот только некоторые детали головоломки осталось раздобыть… А без них нельзя было говорить о решении дела. Трол очнулся, все смотрели на него с любопытством.
– Оказывается, я не допускаю, что противник может ошибаться, – сказал он со вздохом. – Рассчитываю, как в поединке, на его совершенство… В итоге это оборачивается недостатком. Знал бы раньше свою слабость, все можно было бы сделать куда проще.
Глава 17
Книга, которую Тролу передал рано поутру какой-то мальчишка, оказалась на редкость интересной. Написана она была плохо, предназначалась для чтения в Империи, а потому страдала исключительной пристрастностью. Она изображала нападение зимногорцев на беззащитный Мартоген, описывала зверства северян над миролюбивыми южанами, а потом признавалась, что потери атакующей стороны, в общем-то, оказались почти равны потерям защитников. И что ни о каком сколько-нибудь серьезном преимуществе зимногорцев и речи не было, поскольку обе стороны в какой-то момент пришли к тому, что любые действия лишь ухудшали ситуацию, не давали выигрыша и обеспечивали едва ли не полное поражение. Тогда-то якобы у Карифа Мартогенского не выдержали нервы, и он предпочел откупиться от агрессора, выплатив немалую контрибуцию. Зимногорцы удалились, и на этом война закончилась.
Портретных характеристик главных действующих лиц этой эпопеи Трол в книге почти не нашел, но упоминание наиболее активных отрядов и проведенных ими операций позволяло судить о командирах этих частей. Так вот, получалось, что дружина Гифрула в некий момент была чрезвычайно активна, а потом едва ли не откровенно стала уклоняться от стычек с противником. Утверждалось, что Визой Честный был рубакой, который всегда рвался самолично доказать превосходство своего меча, но в некий момент, получив несколько ранений, поутих. Потом вдруг, толком не выздоровев, он принялся ввязываться в каждую стычку, потерял едва ли не всех своих подчиненных, но нагнал на противника такой ужас, что якобы благодаря именно его, Визоя, заслугам Кариф отказался от дальнейшего противостояния с армией северян. Собственно, Визой единственный тогда предпринимал хоть какие-то действия, не желая отсиживаться в лагере, разбитом под стенами главного города королевства, каким и являлся Мартоген.
Столь же непонятными были и действия Карифа. Тот укрылся за стенами столицы и ничего не делал, позволив агрессорам чуть не с половины своей территории собирать фураж и провизию, причем северяне делали это настолько аккуратно, что к концу кампании едва ли не треть мартогенских крестьян сбывала в лагере противника свои товары – видимо, несмотря на приписываемые им зверства, северяне расплачивались за получаемые продукты не в пример щедрее мартогенцев. Таким образом, все боевые порядки зимногорцев были проницаемы не только для шпионов Карифа, но и для людей, которым вздумалось бы добраться до самых верхов атакующей армии, то есть до Визоя, Гифрула, принца Сантина и, разумеется, до офицеров помельче – Крохана, Гевита и прочих.
Трол читал этот опус почти три вечера. И с неослабевающим интересом, поражаясь тому, как глупы бывают эти самые летописцы, насколько они умеют не увязывающиеся между собой факты предложить читателю под собственным, столь же нелогичным соусом, и насколько они уверены в безмозглости читателя, готового сожрать эти сомнительные трактовки подчистую.
