Игорь Алимов - 02 Дракон 2. Назад в будущее
Судьба в этот день была к Шпунтику благосклонна: никто из собравшихся на вершине холма не обращал на него внимания, все были увлечены тем, что происходило там, внизу, неподалеку от костра. Шпунтик глянул и обомлел: его хозяин, тихий и мирный, вступил в отчаянную драку с одним из тех вонючих типов, что напали на путешественников неподалеку от лягушки. Кот впал в мистический ужас, потому что вонючий размахивал палкой с приделанной к ней острой железякой, а у хозяина никакой железяки не было и в помине, и Шпунтик приготовился к худшему.
Спрашивается, как быть коту - после того, как его хозяина порубят железякой и он, хозяин, неизбежно сдохнет? К кому обратить нехитрые чаяния, к кому устремить робкие надежды? Нет, это вовсе не кошачий рай, решил Шпунтик, это больше похоже на кошачий ад, где ты неприкаян, одинок и - ни малейшей еды буквально нигде.
И Шпунтик изготовился было внести посильный вклад в исход безнадежной битвы: подобрался, забил хвостом, отклячил зад, чтобы прыгнуть прямо на голову типа с палкой, да разодрать ему всю наглую физиономию, а уж там хозяин, должно быть, и сам не подкачает, - как хозяин не подкачал самостоятельно.
Два раза ронял на землю волосатого типа! Два раза возил его в пыли!
Кот передумал прыгать, но тут же увидел, что рано обрадовался: на хозяина попер какой-то мускулистый тип с лысой башкой. Хозяин испугался: бросил отнятую у волосатого палку. Лысый не унимался: тоже кинул свою палку и замахал кулаками, а каждый кулак с голову младенца! Очень здоровый и страшный противник… Прощай, рыба пикша!
Кот снова подобрался: лысую голову разодрать не в пример проще, в волосах когтями не запутаешься, но хозяин опять справился и так отоварил лысого, что тот вмиг с копыт перекинулся. Упал, лежит, скучает. И правильно: знал бы лысый заранее, как хозяин с веником управляется, вообще бы против него не вышел никогда!
Шпунтик вытянул шею: внизу установилась тишина, никто больше на хозяина не нападал, а он - и это вместо того, чтобы ухватить какую-нибудь палку побольше, да и надавать всем злодеям, пока не опомнились! - подошел к лысому и помог ему подняться. Потом стали кричать, и лысый громче всех. Кот понял, что больше к хозяину никто не пристает и на всякий случай распластался на крыше, попытавшись стать как можно незаметнее. Мало ли что.
Внизу драчуны, похоже, договорились, даже противного Сумкина отпустили. Кот ничего не понимал, но лежал смирно. На всякий случай.
- …Брат! Брат!!
Лю Кан сжал младшего брата в объятиях.
- Как! Ты разве здесь, Лю Кан?!
- Так это брат твой? - удивленно спросил подошедший Лян Большой. - Друг Лю Кан, говорил же ты, будто брат твой - чиновник из уездных…
- Так и есть, - печально кивнул Лю Бан. Посмотрел на Лю Кана и уточнил. - Так и было.
- Коли пожаловал ты к нам с чистым сердцем, то в лагере поборников справедливости тебе всегда рады, - сказал Лян. - Старший брат твой, Лю Кан, удалец отчаянной храбрости, не раз и не два сразившийся за обездоленных.
Лю Кан покраснел.
- Зачем ты смущаешь меня, старший брат Лян? Заслуги мои ничтожны, отвага еле тлеет.
- Ну! Ну же, брат Лю! Полно! - хлопнул его по плечу предводитель разбойников. - Не ты ли в одиночку сразил того свирепого кабана, что уже изжарился у нашего очага? Пожалуйте на пир! И вы, гости дорогие!
Лян широким жестом пригласил всех к очагу, где стараниями разбойников были расстелены циновки. На иные из них поставили широкие бронзовые блюда, где зеленели овощи, золотилась жареная рыба, радовала глаз прочая мелкая снедь и шипело, исходя жиром, горячее кабанье мясо, которое огромным ножом нарезал крупными ломтями прямо с туши, не снимая ее с вертела, Кун Разящая Секира.
- А где наше вино? Выпьем же за славную встречу! - воскликнул Лян.
Четверо приволокли вино в огромном глиняном жбане. Сумкин поморщился.
Наконец, после долгих церемоний уступания друг другу места все расселись на свободных циновках: во главе - Лян Большой, на правах всеобщего старшего брата и предводителя, по левую руку Лян усадил Чижикова, рядом плюхнулся Сумкин, около него Ника. Котя рухнул на свое место совершенно обессиленный. Его хватило только на то, чтобы не показать охватившей его слабости.
Справа от Ляна восседал Кун, ковыряя пальцем в невидимом из-за волос ухе, около него сели Лю Бан с Лю Каном и еще один разбойник - видимо, из числа ближайшего окружения предводителя; его представили как Дуна Сокрушителя, выдающегося храбреца и ярого защитника справедливости. Окинув взглядом щуплую фигуру воителя, Чижиков не усмотрел в нем ничего устрашающего. Быть может, Дун сокрушал отнюдь не силой.
Остальные члены разбойного сообщества расселись кто куда. По рядам заходили наполняемые из жбана кувшины и глиняные чаши с брагой, понеслись острые, специфические запахи.
- Мясо можешь есть смело, оно термически обработано, - шепнул Сумкин, подцепив ближайший ломоть.
Котя последовал его примеру. Есть хотелось очень.
Лян Большой сунул ему в руки глиняную чашу. В чаше плескалась мутная жидкость, пахнувшая кислятиной.
- Я обрел сегодня нового младшего брата! - провозгласил он под одобрительные выкрики собравшихся. - Мой брат Килэки! Клянусь, что узы нашего братства, скрепленного честным поединком, будут нерушимы!
И Лян в один присест выхлебал содержимое своей чаши, после чего громогласно рыгнул, утерся кулаком и вопросительно взглянул на Чижикова.
- Мой старший брат Лян! - заговорил тот. - Сегодня ты явил настоящую мудрость и благородство. И я счастлив, что теперь у меня есть такой старший брат! Но, молю тебя, не гневайся: вера моя такова, что мне неуместно пить хмельные напитки, ибо тогда лишусь я покровительства тех духов, что хранят меня в долгом пути.
- И я тоже, - тут же вставил Сумкин. - И она, - указал он на Нику.
Ника кивнула.
- Что же, - Лян Большой дернул себя за ухо. - Хоть я и не слышал о подобной вере, но пусть духи хранят тебя, а мы будем веселиться! И выпьем и за себя, и за вас! - воскликнул он, радуясь столь просто найденному выходу. - Эй, где там вино!
Лю Бан, которого не защищали духи-трезвенники, с удовольствием к своей чаше приложился. Лю Кан не отставал от брата.
Разбойничий стан наполнился звуками раскованной трапезы.
- Однако, - продолжил развалившийся на циновках Лян, пожирая мясо, - скажите мне, братья мои, и ты, сестра Кэсы, куда вы держите путь и чем мы, поборники справедливости, можем вам помочь?
- Мы направляемся в столицу, - сообщил ему Сумкин, по примеру предводителя разбойников дернув себя за ухо. Съеденное мясо повлияло на великого китаеведа самым положительным образом, и он совершенно пришел в себя. - Путь туда труден и долог, оттого мы и попросили смотрителя Лю помочь нам.
