Брендон Сандерсон - Сокрушитель Войн
Несколько минут они просто молчали. Лларимар не позволил себе порицать или комментировать действия своего бога. Как и положено достойному жрецу.
Это навело Гимна на мысль.
– Тушкан, ты – мой верховный жрец.
– Да, ваша милость.
Гимн вздохнул:
– Ты должен обращать внимание на мои намеки, Тушкан. Тебе сейчас стоило изречь что-нибудь многозначительное.
– Приношу извинения, ваша милость.
– В другой раз просто будь внимательнее. Ты же разбираешься в теологии и тому подобном?
– Я изучил все, что мне необходимо знать, ваша милость.
– Хорошо, тогда, если боги могут исцелить только одного человека, а потом умирают, какой в этом религиозный смысл? По мне – как-то непродуктивно. Так можно с легкостью лишиться всего пантеона.
Лларимар подался вперед, глядя на город:
– Все не так просто, ваша милость. Возвращенные – не просто боги, это люди, которые умерли, но решили вернуться и предложить нам благословения и знания. В конце концов, только тому, кто умирал, есть что сказать о другой стороне.
– Пожалуй, это логично.
– Дело в том, ваша милость, что предназначение возвращенных не в том, чтобы остаться. Мы продлеваем их жизнь, даем им время благословить нас. Но на самом деле они должны оставаться в живых, только пока не выполнят предначертанное.
– Предначертанное? – переспросил Гимн. – Звучит довольно туманно.
Лларимар пожал плечами:
– У возвращенных есть… цели. Их собственные стремления. Вы знали о своей цели, прежде чем решили возвратиться, но прыжок через Радужную Волну разбивает память. Останьтесь подольше – и вы вспомните, для чего вернулись. А прошения… прошения – способ помочь вам вспомнить.
– Так я вернулся, чтобы спасти одну человеческую жизнь? – нахмурился Гимн Света, испытывая неловкость. Все пять лет он почти не уделял внимания собственной теологии. Ну так для этого и существовали жрецы.
– Не обязательно, ваша милость, – ответил Лларимар. – Может, вы действительно вернулись, чтобы спасти кого-то одного. Но более вероятно то, что вы владеете знаниями о будущем или загробной жизни, которые вам нужно явить миру. А может, близится великое событие, в котором вы сочли нужным принять участие. Помните – прежде всего именно героическая смерть дала вам силу для возвращения. Ваше предназначение может как-то соотноситься с этим.
Лларимар помедлил, его взгляд стал рассеянным.
– Вы что-то видели, Гимн Света. На той стороне будущее предстает ясным, подобно свитку, растянутому по вечным гармоникам космоса. И это что-то встревожило вас. Вместо того чтобы покоиться с миром, вы воспользовались возможностью, дарованной вам храброй смертью, и возвратились в этот мир. Чтобы разобраться с проблемой, поделиться мудростью или как-то помочь тем, кто еще живет. Однажды, когда вы поймете, что достигли цели, вы сможете выбрать из просителей того, кто заслуживает вашего дыхания, и продолжите странствие по Радужной Волне. Мы как ваши последователи обязаны обеспечивать вас дыханием и поддерживать жизнь, пока вы не исполните предназначение, каким бы оно ни было. Вместе с тем мы молимся о пророчествах и благословениях, которые может дать лишь тот, кто коснулся будущего, – такой, как вы.
Гимн ответил не сразу.
– А если я не верю?
– Во что, ваша милость?
– Во все это, – пояснил он. – Что возвращенные – боги, что все эти видения – не просто плод моего воображения. Если я не верю, что у моего возвращения есть цель или замысел?
– Вероятно, вы вернулись как раз для того, чтобы это понять.
– Тогда… погоди. Ты говоришь, что на другой стороне – где я, очевидно, верил в другую сторону, – я понял, что, вернувшись, не буду верить в другую сторону, так что воскрес, намереваясь обрести веру в другую сторону, которую утратил именно потому, что вернулся?
Лларимар помедлил, потом улыбнулся:
– Последний тезис оказывается несколько хрупок перед лицом логики, не так ли?
– Да, немного, – улыбнулся в ответ Гимн Света. Он посмотрел на дворец короля-бога, возвышающийся над другими зданиями подобно памятнику. – Что ты о ней думаешь?
– О новой королеве? – уточнил Лларимар. – Я ее еще не видел, ваша милость. Ее представят через несколько дней.
– Не о ней самой. О последствиях.
Лларимар уставился на него:
– Ваша милость, это попахивает интересом к политике!
– Да-да, знаю, Гимн Света – лицемер. Я искуплю этот недостаток позже. А теперь ответь на проклятый вопрос.
Лларимар улыбнулся:
– Не знаю, что и думать о ней, ваша милость. Двадцать лет назад Двор Богов решил, что заполучить представительницу королевской крови – хорошая идея.
«Да, – подумал Гимн. – Но того Двора больше нет».
Боги решили, что было бы неплохо вернуть в Халландрен королевскую кровь. Но те боги, которые считали, что смогут разобраться с прибытием идрисской девочки, уже умерли, оставив после себя неудачную замену.
Если Лларимар был прав, то в видениях Гимна Света – войнах и страшных знамениях – крылось нечто важное. Он не мог объяснить почему, но чувствовал, что его народ очертя голову несется вниз по склону, не замечая впереди бездонной пропасти.
– Полная Придворная Ассамблея собирается завтра? – спросил он, все еще глядя на черный дворец.
– Да, ваша милость.
– Свяжись с Авророй Соблазна. Спроси, можно ли присоединиться к ней в ложе. Возможно, она меня отвлечет. Ты же знаешь, какую головную боль вызывает у меня политика.
– У вас не может болеть голова, ваша милость.
Гимн наблюдал за тем, как просители выходят из ворот и возвращаются в город, оставляя в покое своих богов.
– Мог бы и соврать, – едва слышно сказал он.
* * *Сири в одной рубашке стояла у окна в черной спальне. Дворец короля-бога возвышался над городскими стенами. Окна спальни выходили на восток – на море. Она смотрела на далекие волны, чувствуя жар полуденного солнца. Она была очень легко одета, и зной даже казался приятным, к тому же его смягчал прохладный бриз с моря. Ветер играл с ее длинными волосами и колыхал ткань рубашки.
Она должна была умереть. Она заговорила с королем-богом, выпрямилась с колен и накричала на него. Она все утро ждала наказания, но ничего не произошло.
Сири облокотилась на каменный подоконник, скрестив руки на груди, и зажмурилась, наслаждаясь бризом. В глубине души она все еще ужасалась своему поступку, но страх стремительно таял.
«Здесь все совсем не так, как я думала, – поняла Сири. – Я позволила страху и волнению управлять собой».
Обычно она не забивала голову страхом и волнением, а просто делала то, что казалось правильным. Следовало взглянуть королю-богу в лицо еще несколько дней назад. Возможно, она поступила опрометчиво, и ее все-таки ждет наказание. Однако теперь ее не покидало ощущение, что она кое-чего добилась.
