Анастасия Рул - Мелодия тьмы
— Низшая, позволь спросить, откуда у тебя рана на правом боку?
От него веяло холодом жестокой зимы, которая разом заморозила все мои мысли. Я молчала, пытаясь в опустевшей голове найти правдоподобную ложь. Пока я силилась что-то сказать, двери больничной комнаты распахнулись и в помещение, пропитанное запахом лекарств, влетел радостный Азей. Увидев адепта Тьмы рядом с моей кроватью, его радость испарилась без следа, и он невольно отступил назад.
— Азей! — как утопающий, схватилась я за соломинку. — Вот тут гражданин интересуется, откуда у меня рана на боку! Ты простишь меня, если я скажу правду?
Огневик выпучил глаза и нервно забил хвостом по полу:
— А что? Я тут не причем! Я не виноват, просто мимо проходил!
Я деланно рассмеялась, усиленно подмигивая ему:
— Ха, мимо проходил! А кто воткнул в мой правый бок меч во время тренировки? Я, что ли, сама себя покалечила перед важным поединком?
— Э? Меч? На тренировке?
Я уже подмигивала обеими глазами сразу, и до него, наконец, дошло:
— А, меч! Ну, конечно! Видите ли, Ваше Высочество, так как я беспокоился за свою подругу, то начал обучать ее технике боя на мечах. Но допустил ошибку, не рассчитав свои силы — и вот, результат на лицо!
Шон сузил глаза, переводя взгляд с нервно переступающего с ноги на ногу огневика, на меня:
— Так ли это? Если это так, как ты говоришь, то оставшиеся рубцы от раны ты сможешь убрать, не так ли?
— Конечно! — обрадовался огневик.
Помнится, Азей собственноручно прижег было рану, поэтому с ликвидацией шрама на боку не будет никаких проблем.
— Приходите чуть позже, когда рана зарубцуется! Я прямо на ваших глазах его уберу!
— Я так и сделаю, — пообещал Шон. — Что ж, увидимся через неделю. Низшая, выздоравливай. Я буду ждать.
Едва Шон ушел, как Азей подошел ко мне, пробормотав:
— Ну и жуткий тип. Он сам похож на лезвие клинка. Ты что, его совсем не боишься?
— Боюсь до дрожи в коленках, — честно призналась я.
— Надо пореже с ним сталкиваться… Слушай, ну ты и учудила! Я такое первые раз видел! Что произошло, а? Расскажи! Ты за один час стал легендой во всей империи!
Даже огневику я не рассказала, что произошло. У меня у самой события на тренировочном поле в голове не укладывались, и порой казалось, что все это мне приснилось. Лишь болезненные раны на теле напоминали о том, что все это не было сном.
Впервые с момента появления в мире Даль я спокойно провела время в кровати, глядя в потолок. Правда, уже через два дня потолок казался мне врагом под номером один, кровать — врагом под номером два, и лекарь со своими вечными лекарствами — врагом под номером три. Я возненавидела лютой ненавистью слова лекаря 'не делать лишних движений', 'лежите на спине', 'не чешите под бинтами', 'выпейте это' и прочие указания. Раны через некоторое время начали заживать и дико чесались, но проклятый докторишка наложил на бинты отталкивающее заклинание, и я не могла даже прикоснуться к ним. Бедный Садо был вынужден выслушивать мое ворчание каждый день, когда приходил меня навестить. Теон в палате не появлялся, и мы старательно избегали разговоров о нем, так что я даже не знала, где он и что делает. Надеюсь, мне не придется больше сталкиваться со своим убийцей.
Рана на правом боку зажила через семь дней под действием многочисленных лечебных мазей, восстанавливающих заклинаний и железным терпением лекаря. Шон сдержал свое обещание, навестив меня перед выпиской. Азей демонстративно убрал шрамы с правого бока, и адепт Тьмы отстал от меня со своими вопросами, оставив меня некоторое время в покое.
Вскоре я уже начала посещать занятия в академии, заметив, что мнение окружающих о моей особе чуть улучшилось. Меня по-прежнему называли 'низшей', но уже не лезли с унижающими вопросами и оскорблениями в мой адрес. Жить стало легче, жить стало веселее. Даже преподаватели перестали высмеивать глубину моего незнания мира, зато один из преподов проявил вдруг ко мне не дюжий интерес. Точнее, не препод, а тренер боевых искусств. После дуэли в голове мастера Ли что-то щелкнуло не в мою пользу, и он начал гонять меня по всем направлениям: от кулачного боя до махания мечом. Больше мастер Ли не выгонял меня из спортзала, а наоборот, заставлял задерживаться даже на перемене, пытаясь вдолбить в мою непутевую голову толики знаний.
Словно затишье перед бурей, спокойно пролетела еще одна неделя, а потом судьба вновь напомнила о себе. Это случилось тогда, когда мы с Азеем прогуливались по парку в центре города, лениво перебрасываясь шуточками…
Глава 9
К городу тихо подкрадывалась ночь, окутывая дома темным покрывалом. Азей вытащил меня из комнаты, в которой я заперлась, уйдя с головой в учебники.
— Я пойду, проветрюсь, — сказала я дверной морде.
— Идите, хозяйка, идите… С вас пыль уже горстями можно собирать.
В голосе Роджера за последнее время прибавилась целая гамма интонации — от ироничной до гневной. Ирония звучала тогда, когда я в очередной раз просила соврать нежданным гостям о своем отсутствии дома, а гнев проявлялся по утрам, когда я отказывалась вставать и топать в академию. Садо не переставал удивляться, каким образом дух дерева, которому в принципе не положены эмоции, приобрел массу выражений для своей морды. Он все задавался вопросом: как такое возможно, что холодное дерево вдруг начало чувствовать? На что я ему всегда отвечала:
— С кем поведешься, от того и наберешься! На себя посмотри — куда подевалась твоя вечная невозмутимость?
— Я совершенно спокоен, — отвечал Садо, засовывая руки в карман и отчего-то краснея.
С момента дуэли я настойчиво избегала с ним встреч, а он также упрямо продолжал их искать. Стоило мне войти в столовую — он был тут как тут, бросив Теона с Шоном наедине за обеденным столом. Шон больше не давил на меня своими вопросами, а Теон… Иногда мне казалось, что он напрочь забыл о той жуткой дуэли. Он по-прежнему флиртовал с окружающим его противоположным полом, носил неподобающую студентам одежду из дорогих тканей, все также обмахивался веером, пряча лукавую улыбку, и совсем не смотрел в мою сторону. Будто тогда, на дуэли, я и правда умерла. Но откуда тогда возникало стойкое ощущение того, что он не упускает меня из виду? Мне казалось, что каждый мой шаг, каждый вздох находится под наблюдением адепта Света.
Единственным, кто всегда меня радовал, был огневик. Он знал, что я черный маг, и принимал меня такой, какая я была на самом деле. Мне не надо было перед ним притворяться, врать, хитрить, рядом с ним я чувствовала себя свободно. К моей радости, Азей обучался в академии на мага Огня, и мы постоянно были вместе: ходили в библиотеку, в столовую, гуляли по городу, пили в тавернах. Мы действительно стали друзьями.
