Игорь Осипов - Как я стал боевым магом (СИ)
Вопросы разрешились, когда маленькая дверца скрипнула и выпустила наружу существо похожее на большую сову. Вот только вместо крыльев были две когтистые, как птичьи конечности, руки и короткие звериные лапы вместо ног. Все оно было ростом примерно полметра.
— Вот, в общем-то, из-за этого я к вам обратилась, — заговорила Анна.
— А какие с этим проблемы? Ликвидировать надо?
— Нет, что вы. Просто узнать, что это вообще. Так, оно безобидное, только во дворах бродит, высматривает.
— Сейчас разберёмся, а вы отойдите немного. Мало ли что, — бодро ответил я.
Я уже накопил энергии и подступил к дереву, как сверху донёсся голос с мультяшным «совиным» акцентом.
— Де-е-елать вам, не-е-ечего, у-ух.
— Оно разговаривает, — тихо произнесла Анна, выразив откровенное удивление в голосе.
Существо повернуло голову и уставилось на меня глазами большого филина с неподвижными зрачками. Совы всегда считались воплощением мудрости. Не знаю как у реальных птиц, но здесь разум явно просматривался сквозь нечеловеческий облик.
— Кто ты? — осторожно спросил я.
— Баму-у-ук, — раздался ответ сверху.
— Ты Бамук? Это имя такое?
— Уху.
— Уху — это да?
Существо кивнуло.
— Что ты здесь делаешь? — спросил я очередной типовой вопрос.
— Жи-и-ить хочу, — проухало существо.
Я замер, соображая как завернуть дальше линию разговора. Просто, если раньше я общался с опасными тварями и инертными призраками, то сейчас не знал как поступить.
— Что тебе мешает?
— Вы. Э-э-этженщна. Три-и-и дня. У-ух. Хо-о-одить. Смо-о-отрить. Посре-е-единник, скажи ею. Пусть не хо-о-одить. У-ух.
— Как ты меня назвал?
— Стоя-а-ащий посреди — твоё имя. У-ух.
— Почему ты так решил? Ты знаешь кто я?
— Все-е-е знают, посреднинник. Тебя все-е-е знают.
Он несколько раз хохотнул, переминаясь на ветки с ноги на ногу, как ворона на проводе.
— Только ты-ы-ы не знаешь. У-ух. Придёт время, узна-а-аешь. У-ух.
Существо по совиному повращало головой, держа её под невероятными для человека углами.
— Мы-ы-ыши сказали. Эта же-е-енщина должна уйти. Она помеха.
— Расскажи мне всё, или я сожгу тебя, — заговорила вскипевшая во мне злость.
Бамук встрепенулся. По телу прошлась зыбкая волна, и вот уже настоящий большой филин сидел на ветке вместо непонятной твари. Он тяжело сорвался с места в полет и бесшумно сделал круг над нами.
— Скоро узна-а-аешь. Скоро. У-ух. Но не от меня. У-ух, у-ух. Она скажет.
— Кто она?
Вместо ответа был только хохот. Как бабка, живущая в доме рядом с этим существом, не сошла с ума. А может, давно сошла. Я хотел садануть тварь импульсом, руки так и чесались, но всё же я пересилил своё желание. Пусть летит. Вместо этого, я обратился к своей спутнице.
— Вы что-нибудь поняли?
Бледная девушка отрицательно покачала головой, а потом резко покраснела.
— Я лишь хотела… — начала она, прикусив губу, — я не знаю как сказать…
Я прислонился спиной к ветхому заборчику.
— Давайте продолжим разговор не здесь.
— Да, конечно, — закивала она головой, — у меня здесь домик недалеко, пешком дойдём. Там все и расскажу.
Я улыбнулся.
— Ведите.
Она пошла вперёд, показывая дорогу, и огибая лужи. Мы пересекли весь коттеджный посёлок, прежде чем оказаться у небольшого двухэтажного дома из красного кирпича.
— Вот здесь я живу.
Мы зашли внутрь.
В просторной кухне уже кипел чайник, поставленный робкой домашней сущностью женского рода, которую Анна называла Форей. Форя была неким подобием домового, но статусом пониже. Правда, я не особу знаком с их табели о рангах, сложно говорить наверняка.
Когда сели за стол неловкая пауза, возникшая после беседы с филином, все не проходила.
Она криво улыбнулась, отхлебнула чай и стала рассказывать.
Всё началось с того, что ей позвонила Оксана с просьбой помочь, мол, Егор совсем захандрил после недавней трагедии, может, хоть из дому вытащить получится. Анна нашла этого филина, про которого иногда проскальзывал шепоток среди местных жителей, и поехала ко мне просить помощи разобраться. Как говорится, хуже не станет.
Анна рассказала, что работает дежурным целителем в аэропорту Новониколаевска. Живёт сейчас одна. Несколько раз пыталась сходиться с мужчинами, но у неё не складывалось. Как она сама подметила, магу очень сложно ужиться с обычным человеком. Чародей против обыкновенного, это как зрячий против слепого с переломным позвоночником. Грубое сравнение, но вскоре, казалось бы, после успешных знакомств ухажёров начинало бесить пропасть в возможностях и понятиях между ними. Это была проблема большинства пар, где один из них колдун.
Я вспомнил свой неудачный брак.
А вот про слова филина она в первый раз слышит, и знать не знает, о чём тот толковал. Поэтому ситуация остаётся загадкой не только для меня, но и для неё. Всё это рассказывала, не переставая мять салфетку.
Я тщательно выслушал. Бог с ней, с птицей. Мало ли они бреда несут.
— Знаете, если уж у вас сейчас никого нет, то, может, сходим куда-нибудь, — осторожно подбирая слова, произнёс я.
Она улыбнулась и поправила чёлку.
— Давайте. Только можно не сегодня, я немного уставшая от этих загадок. Давайте послезавтра, я как раз с дежурства сменюсь. Дежурство завтра, а тогда я свободная буду. И давайте на «ты».
Я кивнул, глупо улыбаясь. Действительно, лучше так. Пусть подумает.
Попрощавшись, я уехал домой. Такси приехало очень быстро, видимо водитель только подвёз кого-то до коттеджного посёлка.
Дорога пролетела незаметно, и незаметно для себя я зашёл в квартиру и поднялся на этаж.
Дверь я не запирал, поэтому просто толкнул и вошёл. Взгляд сразу упёрся в сосредоточенного и хмурого домового.
— Белуга, — негромко предупредил дед Семён и кивнул в сторону зала.
Очередной виток приключений начинался, сводя хорошее настроение на нет.
***Интермедия о проклятой душе 4. Служение
…Людские души превращали в живые вещи на потребу себе. Месили как тесто, кромсали как мясо, строгали как древесину. Тучная тварь, похожая на жабу с длинными тонкими ручками и малюсенькими ногами, полыхающая пурпурным пламенем сделала из одной такой души кресло. Кресло, способное самостоятельно двигаться за вечно проклятым господином на десятке тоненьких паучьих ножек, призванное ублажать тварь, восседающую на ней. Кем оно было при жизни? Мужчиной? Женщиной? Добрым человеком или преступником? Нет его ныне, лишь живое кресло для господ преисподней.
Погибшему в бою солдату, забывшему своё имя, досталась иная учесть. Ему сохранили руки и ноги, лишив лица. Он умер и переродился в жалкое подобие человека, измождённого вечным голодом и пытками. Даже рта не было у него, дабы проклясть тех демонов.
