Алёна Краснова - Гнездо там, где ты (СИ)
Меня всегда забавляла ирония – в темном мире испокон веков две воюющие сущности, демоны и темные эльфы, обладали по отношению друг к другу уникальной способностью - исцелять. Кровь темных возвращала нам силы, в противовес этому, слюна демонов обладала уникальными целебными свойствами, заживляя раны чертовых эльфов.
С трудом подавляя в себе совсем иное желание, удерживая в ладонях плоть, я приник к бедру эльфийки, зализывая рану, глотая смешанную с дождевой водой кровь, вкус которой для меня был несравненно ценнее самых редкостных и дорогих вин, хранящихся в погребах Данноттара. Чувствовать, как под моими губами затягиваются её раны, и при этом осознавать, что только мне решать, жить темной или умереть… мне и только мне вершить суд на ней – в этом была такая правильность и закономерность, что невольно я снимал оковы с собственной сути, выпуская на волю жажду инкуба.
К дьяволу всё! Эта сучка была самым настоящим, моим личным деликатесом. Притянув к себе податливое тело, я сильнее сжал её тонкую талию, до боли впиваясь пальцами в кожу, нагнулся над плоским животом, языком неспешно лаская ссадины и порезы, не замечая тут же ранящих отметин от собственных клыков. Ощутил, как задрожало и потянулось навстречу моим губам её тело, увидел, как бешено запульсировала жилка на тонкой шее и, озверев от нестерпимой потребности ворваться в её жаркое лоно, я стал сдирать когтями лохмотья, так небрежно скрывающие наготу, позабыв, с кем имею дело.
Напрасно! Эта бестия была непредсказуема и умела обломать в самый неподходящий момент. Задыхаясь от весьма ощутимого удара в живот, я повалился на землю, соображая, что произошло, когда, поразив меня неожиданным проворством, принцесса резко вскочила. В глазах было столько холода и презрения, что, если бы не устойчивый запах похоти, исходящий от неё, я вполне мог согласиться с её негодованием.
- Ублюдок! – замахнувшись ногой, наотмашь врезала она мне в лицо и, поскальзываясь на скользкой земле, побежала прочь в сторону прибрежного леса.
- Дьявол бы побрал твои драчливые коленки! Чёртова сучка! – болезненно морщась, я ощупал челюсть, встал, тряхнул головой и отправился вслед за ней:
- Куда, мать твою, ты направилась? Хочешь познакомиться с гостеприимством здешних аборигенов? Давай! Ими кишит окружающий лес. Уверен, они по достоинству оценят все твои прелести! Хотя, судя по всему, тебе не привыкать. Тебе подавай всё в диковинку, так?
Она остановилась, повернулась ко мне, мгновенно подхватила первую попавшуюся палку и, оскалившись, предупреждающе зарычала. Да она драться со мной собралась, черт возьми! Нагоняя её, я начинал злиться. Как смела эта выскочка королевских кровей отдаться другому и пренебречь своим господином? Рабыня, которая по первому требованию хозяина с готовностью должна раздвинуть свои ляжки, как милость принимать его внимание, назначение которой – доставлять наслаждение, проявила непослушание, забыв главный закон темных - Однажды став рабом, ты остаёшься им навсегда. Лишь господин вправе освободить тебя от рабства.
Всё это было не про Лайнеф. Упрямая и своенравная, в разодранной, мокрой одежде, под струями непрекращающегося дождя, стекающими по точеным плечам, с вздымающейся от тяжелого дыхания грудью, предупреждающим оскалом белоснежных зубов и горящими глазами, сейчас она напоминала разъяренную, загнанную тигрицу, укротить и приручить которую желает каждый честолюбивый самец, но кишка тонка.
- Брось палку! – потребовал я, когда между нами остались считанные шаги.
- Стой на месте, демон, не то я… – прорычала она, замахиваясь этим сомнительным орудием.
- Не то что? – я сделал пару шагов... и едва успел увернуться от летящего предмета, когда она вновь пустилась наутек:
- Да все черти ада! Разорву! – я взревел и, подобно разъяренному быку, бросился за ней. Убегать от меня было наихудшим, что сейчас могла придумать темная - это лишь сильнее распалило меня. Я легко догнал ее, в прыжке сбил с ног. Под дождем, рыча и сквернословя, мы оба повалились в грязную жижу. Лайнеф попыталась отползти на четвереньках, но я схватил её за лодыжку и потянул на себя. Впиваясь руками в землю, попутно собирая собой грязь, эта бестия отчаянно стремилась освободиться от моей хватки. Тщетно.
- Набегалась, идиотка?!
- Пусти!
- Черта с два! – я сильней сдавил пальцы на её ноге. - Даже не думай, если не хочешь, чтобы я разодрал тебя на куски! Кончай брыкаться, в твоих же интересах…
Договорить я не успел - её нога достигла наконец цели, вновь угодив в мою многострадальную голову так, что искры посыпались из глаз.
- Дрянь! – заскрежетал я зубами, но хватку не ослабил. Резко дернув эльфийку за ногу, со всей силы шлепнул ее по аппетитному заду - довольно-таки унизительно для принцессы королевских кровей. Воспользовавшись моментом, пока она захлебывалась негодованием, я перевернул её на спину и тут же навалился сверху всей тяжестью собственного тела.
- Отпусти! - порычала Лайнеф и с бешенством раненого зверя начала вырываться, стараясь сбросить меня. Она извивалась, барабанила по спине кулаками, царапалась, как дикая кошка, осыпая меня грязными ругательствами. В итоге, отбивая очередной удар, рассвирепев, я добрался до ее шеи, мертвой хваткой сжал пальцы на горле, перекрывая доступ кислорода, встряхнул так, что пару раз эльфийка затылком ударилась о землю, и исступленно заорал. - Как же ты меня достала. Ни от одной бабы нет столько неприятностей, сколько от тебя.
В её глазах полыхала бесконтрольная ярость, широко открытый рот безуспешно пытался поймать глоток воздуха, демонстрируя взору ровные зубы и нежный, розовый язычок, руки неистово колотили по моей спине. Я смотрел на неё и получал странное, изощренное удовольствие от того, что сейчас, именно в эту минуту, её жизнь, в прямом смысле слова, полностью подконтрольна мне. Стоит только чуть сильнее сжать пальцы, и она затихнет. Но нет! Я не собирался её убивать, по крайней мере, не сегодня и не в ближайшее время. Сперва получу всё сполна за каждую гребанную минуту, что задолжала мне эта сука за прошедшее столетие.
Когда я убрал руку с её шеи, и она задохнулась от кашля:
- Успокоилась?
- Да пошел ты! Лучше убей, потому что я не успокоюсь, пока не отправлю тебя в ад, – прохрипела Лайнеф.
- Желаешь смерти?! – струи дождя стекали по моим волосам и падали на её лицо. Она упрямо поджала губы, тряхнула головой. Во взгляде столько ненависти, высокомерия, столько ярости, что, теряя голову, я сатанел от гнева. - Очень заманчивое предложение. Непременно воспользуюсь им, но позже. Теперь же… хочу, чтобы ты уяснила один важный аспект … Я – твой хозяин! Ты в моей полной власти. Мне решать, что и когда с тобой делать!
