Анджей Сапковский - Сезон гроз
Даже не слишком веря в успех.
*— Сразу после прибытия в Риссберг, — обратил он внимание чародеев, — вы представили меня Ортолану и всем магам высшего ранга. Даже если предположить, что виновных в гоэтии и массовых убийствах среди старших магов не было, известие о присутствии ведьмака в замке должно было разойтись. Ваш преступник, если таковой имеется, тут же поймет, зачем это нужно, сразу затаится, прекратит любую деятельность. Полностью. Или дождется, пока я уеду, а затем возобновит.
— Мы инсценируем твой отъезд, — сказал Пинети. — Твое дальнейшее пребывание в замке будет тайным. Не волнуйся, существует магия, гарантирующая секретность того, что должно остаться в тайне. Мы сможем, поверь нам, использовать такую магию.
— Ежедневное патрулирование, стало быть, на ваш взгляд, имеет смысл?
— Стало быть, имеет. Делай свое дело, ведьмак. Об остальном не беспокойся.
Геральт торжественно пообещал себе не беспокоиться. Сомнения, однако, имел. И не полностью доверял чародеям. У него были свои подозрения.
Но он не собирался их раскрывать.
*На Плохачовой Вырубке бодро стучали топоры и визжали пилы, пахло свежей древесиной и сосновой смолой. Активным истреблением леса здесь занимался лесоруб Плохач со своей большой семьей. Старшие члены семьи рубили и пилили, младшие обрубали ветки на стволах поваленных деревьев, младшие носили хворост. Плохач увидел Геральта, вогнал топор в пень, вытер лоб.
— Здравствуй. — Ведьмак подъехал ближе. — Как у вас? Все в порядке?
Плохач смотрел на него долго и понуро.
— Плохо, — сказал он, наконец.
— Что такое?
Плохач долго молчал.
— Пилу украли, — выдохнул он, наконец. — Украли пилу! Ну, как это, а? Чего вы по вырубкам ездите, на кой? А Торквил со своими чего по лесу таскается, а? Вроде сторожите, да? А пилы крадут!
— Я этим займусь, — гладко соврал Геральт. — Я разберусь. До свидания.
Плохач сплюнул.
*На следующей вырубке, на этот раз Дубковой, все было в порядке, никто Дубковой не угрожал, и вроде ничего не украли. Геральт даже не остановил Плотву. Он направился в соседнюю деревню. Под названием Варильня.
*Для перемещения между селениями служили лесные дороги, разрытые колесами телег. Геральт часто натыкался на упряжки, как груженые лесом, так и пустые, едущие за грузом. Встречал группы пеших путников, движение был удивительно активным. Даже в глубине леса редко бывало совсем безлюдно. Из папоротников, как спина нарвала из волн морских, появлялся вдруг зад бабы, которая на четвереньках собирала ягоды или другие дары леса. Между деревьями иногда жесткой походкой сновало нечто, фигурой и внешностью напоминающее нежить, но на самом деле это был старичок, который искал грибы. Иногда что-то с бешеным криком ломало хворост — это были дети, отрада лесорубов и углежогов, вооруженные луками, сделанными из палки и веревки. Поражало, сколько вреда с помощью такого примитивного оснащения этой отраде удавалось нанести природе. Пугала мысль, что когда-нибудь эта отрада вырастет и обзаведется профессиональным оснащением.
*Деревня Варильня, в которой тоже царила тишина, ничто не мешало работе и не угрожало работающим, свое название — столь оригинальное — получила потому, что здесь варили поташ, продукт особенно ценный для производства стекла и мыла. Поташ, как пояснили Геральту чародеи, получают из древесной золы, которой много в этом районе. Геральт уже наведывался, и собирался наведаться сегодня, в расположенные неподалеку поселения угольщиков. Ближайшее называлось Дубовец, и дорога к нему, в самом деле, шла мимо могучего скопления огромных многовековых дубов. Даже в полдень, даже при ярком солнце и безоблачном небе под дубами всегда лежала мрачная тень.
Именно возле этих дубов почти неделю назад Геральт впервые повстречал констебля Торквила и его отряд.
*Когда они галопом вырвались из-за дубов и окружили его со всех сторон, все в зеленых маскировочных костюмах, с длинными луками на спинах, Геральт поначалу принял их за Лесняков, членов пресловутого добровольного военизированного формирования, называющих себя Хранителями Леса и занимающихся охотой на нелюдей, в основном эльфов и дриад, и убийством их изощренными способами. Бывало, что Лесняки обвиняли бродящих по лесам в сговоре с нелюдями или торговле с ними, за то и другое им грозил самосуд, а доказать невиновность было трудно. Неожиданная встреча у дубов казалась настолько опасной, что Геральт вздохнул с глубоким облегчением, когда узнал, что зеленые всадники оказались стражами порядка при исполнении своих обязанностей. Командир — смуглый субъект с пронзительными глазами, представился как констебль службы бейлифа из Горс Велена. Он резко и жестко потребовал, чтобы Геральт сообщил, кто он такой, и когда тот ответил, потребовал предъявить ведьмачий знак. Медальон с зубастым волком мало того, что был признан удовлетворительным доказательством, но и вызвал восхищение стражей порядка. Уважение, как оказалось, распространилось и на Геральта. Констебль спешился, попросил ведьмака сделать то же самое и предложил поговорить.
— Я Франс Торквил. — констебль сбросил маску неприветливого службиста и оказался человеком спокойным и рассудительным. — А вы Геральт из Ривии. Тот самый Геральт из Ривии, который месяц назад в Ансегисе спас от смерти женщину и ребенка, убив монстра-людоеда.
Геральт поджал губы. К счастью, он уже успел забыть про Ансегис, про чудовище с биркой и человека, который умер по его вине. Это долго его мучило, пока, наконец, он не смог убедить себя, что сделал все, что было возможно, что спас двоих, и чудовище больше никого не убьет. Теперь все вернулось.
Франс Торквил вроде бы не заметил тени, которые скользнула по лицу ведьмака, когда он это говорил. А если и заметил, не придал этому значения.
— Выходит, ведьмак, — сказал он, — мы с тобой по одной и той же причине по этим зарослям лазим. Страшные дела начались с весны на Тукайском Погорье, очень скверные происшествия. И надо этому положить конец. После бойни в Каблонках я посоветовал магам Риссберга нанять ведьмака. Как видно, они послушались, хотя советов не любят.
Констебль снял шляпу и очистил ее от иголок и семян. Головной убор он носил такого же фасона, как Лютик, разве что фетр похуже качеством. И вместо пера белой цапли его украшало рулевое перо фазана.
— Я издавна охраняю на Погорье закон и порядок, — сказал он, пристально глядя Геральту в глаза. — Без ложной скромности, немало злодеев поймал, немало сухих осин ими украсил. Но то, что тут в последнее время происходит… Против этого нужно привлечь кого-нибудь вроде тебя. Того, кто в чарах разбирается и в монстрах, кто ни чудовища, ни упыря, ни дракона не испугается. И славно, будем вместе сторожить и охранять людей. Я — за свое скромное жалование, и ты — за деньги чародеев. А интересно, сколько они тебе платят за эту работу?
