Олег Бубела - Беглец
Одновременно я начал методично посылать стрелы в лицо Минаэлю, вынуждая того тратить все внимание и направлять всю энергию на защитный кокон, расходуя силы. Я приближался, не давая ему возможности даже подумать о нападении. Раз за разом стрелы останавливались в воздухе в нескольких сантиметрах от лица эльфа, а я тем временем подходил все ближе и ближе... Наконец, в трех шагах от противника, я потянулся за стрелой, но нащупал только пустой колчан. Минаэль торжествующе ухмыльнулся и начал поднимать руку, а я стоял, замерев и собирая всю доступную мне энергию в одну точку. Наконец он приблизил ладонь к своей груди, готовясь выбросить, и тогда я ударил. Ударил всей набранной мною энергией, всей энергией, которую сумел накопить и сохранить за время пути по лесу, формируя ее в острую иглу, направленную в лицо эльфу. Мой удар пробил его защиту, даже не заметив ее. Видимо, я с непривычки недооценил возможности магического резерва своего тела и потратил энергии гораздо больше, чем нужно.
Минаэль так и не выбросил вперед руку. Он замер, недоуменно глядя на меня, постоял немного, а затем опрокинулся навзничь. Я подошел к нему. Посередине лба у него образовалась дыра с обугленными краями.
– Бездарь! – сказал я. – Только и можешь, что лимэль варить, а боевые плетения так и не выучил!
Да, напрасно я так сильно напрягался и даже не стал применять плетение магической стрелы, опасаясь, что она не пробьет защитный кокон Минаэля. Напрасно я бил просто сырой силой, опустошив все свои запасы. Но раз получилось отлично, то чего теперь волноваться?
Вынув все оставшиеся стрелы из колчана второго эльфа, я засунул их в свой и наклонился к еще живому человеку. Рана его была глубокой и сильно кровоточила. Конечно, фляжка лимэля могла спасти положение, но я решил иначе. Взяв валявшийся рядом эльфийский кинжал, я безо всякой жалости всадил его в сердце разбойника. Затем подобрал второй клинок и отправился к тому месту, где оставил мастера.
Придя на полянку, я понял, что чуть было не опоздал. Мастер был полноправным членом эльфийского народа, а значит, всегда имел с собой флягу с живительным зельем. Именно ее он держал в руке, сидя на земле, когда я вышел из кустов. Бросив ее и протянув руку за мечом, он замер, потому что стрела с моего натянутого лука уже смотрела ему в лицо.
– Ну и что теперь? – хрипло спросил он. – Убьешь меня, даже не дав честно умереть с оружием в руках?
Стрела вонзилась ему в глаз. Я подождал, пока безжизненное тело откинется на землю, и тихо произнес:
– Да, мастер.
Нет, меня такими упреками, как обвинения в нечестной схватке или подлом ударе, не проймешь. Не все ли равно, какая была схватка, если противник мертв, что и планировалось в самом начале? Вот никогда я не понимал, почему существовали такие идиотские традиции, которые частенько описывались в фэнтезийных книгах? Хотя нет, как раз использование их в книгах понятно – как еще лучше подчеркнуть благородство и честь главного героя, как не показать, что тот дает своим противникам умереть с оружием в руках? Ага, типа смерть с оружием и без него в своем итоге как-то отличаются друг от друга! Поэтому я и не стал жалеть мастера, пускай на том свете жалуется, какой я нечестный.
Повернувшись к Волку, я убедился, что он уже давно мертв. Видимо, то последнее усилие, которое спасло мне жизнь, стоило жизни ему. Вздохнув, я направился в очередной обход вокруг поляны, думая, что ради этого разбойника я бы пожертвовал одной своей заветной фляжкой, ведь, несмотря на то, что слово «честь» для меня лишено высокого смысла, долги я привык отдавать всегда.
Методичный обход принес результаты – два эльфа оказались живы, но оглушены. Я добил их ударами кинжала и вышел на поляну. Здесь трупов было гораздо больше. Многие разбойники даже не успели толком осознать, что произошло, как пали под меткими выстрелами из кустов. Найдя только одного раненого и аналогично упокоив его, я понял, что все закончилось. И только после этого на меня навалилась усталость, боль в натруженных руках, непривычных к долгой работе с луком. Поэтому я рухнул там, где стоял, полностью выложившись в быстротечной схватке и даже не имея сил, чтобы отползти от мертвого тела. Темнота ласково и заботливо укрыла меня пуховым одеялом и унесла подальше от земных тревог...
Когда я очнулся... нет, не проснулся, а именно очнулся, вынырнул из забытья, был день. Глядя на солнце, я понял, что провалялся среди трупов больше шести часов. Поднявшись, я удивился – мое тело чувствовало себя превосходно. Не было никаких следов усталости, никакого магического истощения. Наоборот, оно было полно энергии! Проверив свой резерв, я понял, что он практически заполнился. Видимо, в забытьи я машинально открыл все свои каналы, впитывая окружающую энергию, а ее здесь было очень много. Ведь столько разумных существ лишилось жизни на этой поляне! Теперь понятно, отчего мой резерв так быстро восстановился.
Потягиваясь, разминаясь и в который раз приходя к выводу, что спать на голой земле не слишком приятно, я принялся исследовать окрестности, пытаясь найти воду. Ведь разбойники должны были что-то пить, а значит, где-то неподалеку просто обязан быть родник. Побродив минут десять, я наткнулся на ручеек, основательно загаженный людьми и превращенный в этом месте в небольшое болотце. Побрезговав пить тут, я поднялся вверх по течению и утолил жажду. Потом умылся, отметив непривычную гладкость кожи. Видимо, я сделал правильный вывод – лимэль дал постоянный эффект и бриться мне больше не суждено. После водных процедур я неспешно направился на поляну.
Да и куда мне было спешить? Вряд ли в округе будет еще одна группа эльфов, отправленная за моей головой. Это только когда не вернется предыдущая, старейшины немного покумекают, выберут кандидатов и сформируют новый отряд. Но это случится не раньше, чем они будут уверены, что все те, кого посылали ранее, уже точно не вернутся. Я прикинул: выходило, что эльфы бежали за мной по пятам, также пользуясь лимэлем для большей скорости, и настигли меня, когда я опрометчиво полагал, что имею еще несколько часов форы. Если учесть, что для их возвращения понадобилось бы два дня, а затем еще добавить сутки на сбор новой команды, значит, охотников за моей головой мне стоит ждать не меньше, чем через четыре-пять дней. Это вполне достаточный срок, чтобы я мог дойти до первого большого города и в нем затеряться. А может, и не до первого. Что мне стоит пройти еще дальше, для большей гарантии?
Размышляя таким образом, я вернулся на поляну и принялся за неприятную работу – таскание трупов. Походив по окрестным кустам, я выволок оттуда все тела, собрал оружие, раскиданное по окрестностям, а затем приступил к обыску. Начал с разбойников, брезгливо выуживая серебряные и медные монетки из их одежды и обуви. У некоторых нашлись золотые кольца, перстни, кулоны, цепочки, а у Волка в сапогах отыскались даже три золотых монеты. Их я внимательно рассмотрел – ничего особенного: круглый кусок желтого металла с физиономией какого-то мужика в короне на одной стороне и веткой с цветами на другой. Ни номинала, ни имени мужика на монете не было. Мне вообще только оставалось догадываться о стоимости монет, найденных у разбойников. Ничего, в первом городе можно будет разобраться.
![Алексей Рюриков - 10 июня 1941 года [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
