Лезвие пустоты - Джордж Элизабет

Глядя на лицо темнокожего парня, она искала какой-то отголосок радости, которую он чувствовал в данный момент. Ей показалось, что она нашла его в изгибе потрескавшихся губ. Они слегка раздвинулись, как будто он улыбался. Его глаза тоже немного приоткрылись. При виде узких полумесяцев белков ей захотелось проникнуть в мозг Деррика. Погружение в его мысли вызывало чувство эйфории. Обычно «шепоты» не давали ей такой свободы доступа. Но краткий контакт с ладонью юноши открыл для Бекки новые возможности.

Впрочем, тут тоже возникли сложности. Не важно, что он чувствовал, не важно, как сильно ей хотелось наладить общение, Деррик находился в коме. Он должен был выйти из этого темного места и вернуться в мир людей, которые любили и ждали его. Однако Бекка знала, что парень не желал возвращаться и, не имея такого желания, он оставался в коматозном состоянии.

– Нет, – сказала она, – Деррик, ты не можешь задерживаться там.

Могу, ответил «шепот». Радость. Я могу.

Бекка отправилась на поиски Сета. Девушке требовался собеседник, который помог бы ей понять, что делать с новой информацией. Она была знакома лишь с двумя людьми, которые могли бы дать ей дельный совет. К сожалению, обе эти женщины были сейчас недоступны. Ее бабушка умерла. А Лаурель не имела возможности дозвониться до Бекки.

Она нашла Сета и Хэйли в фойе госпиталя. Они о чем-то говорили. Бекка даже издали видела, что их беседа накалилась. От них не исходило ни одного «шепота». Парень высказывал свои мысли вслух, и это было очень плохо. Вот что имеется в виду, дорогуша, когда людям советуют «думать, прежде чем говорить», сказала бы бабушка Бекки. Никогда не совмещай два этих дела.

Сет и Хэйли поступали неправильно, и это вело их к ссоре. Бекка направилась к рассерженной паре. Пора было выручать Сета, даже если его спасение казалось практически невозможным. Девушка притворилась, что не заметила накал их беседы.

– Все, – сказала она. – Мы можем уезжать.

Сет метнул на нее возмущенный взгляд.

– Дай мне минуту, ладно?

От одного из них пришел ясный и громкий «шепот»: не делай этого. Бекка хотела спросить: «Что именно не делать?», но вовремя спохватилась и промолчала.

– Ладно, – ответила она. – Я подожду тебя там.

Она указала на пластиковый филодендрон в дальнем углу фойе. Сет и Хэйли ничего не сказали. Они были просто поглощены друг другом. Бекка направилась к креслу, стоявшему рядом с пластиковым растением. И тут случилось нечто экстремальное. В вестибюль вошел отец Деррика. На нем была форма старшего помощника шерифа. Еще одна неприятность заключалась в том, что его сопровождала Дженн Макдэниелс. Они поздоровались с Сетом и Хэйли и прошли мимо них. Бекке крупно повезло.

Старший помощник шерифа островного муниципалитета был самой последней персоной, с которой она хотела бы познакомиться. Не важно, что он был приемным отцом Деррика. Пока Джефф Корри оставался нерешенной проблемой ее жизни, она не могла и не желала попадать на радары полиции.

Ей нужно было незаметно покинуть фойе. Передние двери хорошо просматривались с позиции мистера Мэтисона, поэтому Бекка свернула в коридор, ведущий к терапевтическому отделению. Там наверняка имелся другой выход. Нужно было найти его как можно быстрее. Она ворвалась в крыло «Скорой помощи», словно за ней гнались санитары психиатрической клиники. Внезапно ее голова наполнилась звуками, словами и «шепотами». Они приходили к ней со всех сторон.

Кто-то стонал за занавеской небольшой кабинки. Рядом кричала женщина: «Моя голова! Она раскалывается от боли!» Из динамиков на стенах гремело объявление: «Доктор Шапиро, доктор Ларю, срочный вызов!» Все эти звуки попадали в ее мозг, как пейнтбольные шарики. Бекка задыхалась от бега. Страх мешал ей думать. Она только знала, что ей нужно покинуть госпиталь. Наконец она увидела стеклянную дверь. Метнувшись к ней, девушка выбежала из здания госпиталя.

Пару минут она дышала как астматик во время приступа. Когда легкие начали пропускать достаточно воздуха, Бекка немного успокоилась и поискала глазами автобусную остановку. Она не могла полагаться на Сета. Наверное, он уже забыл о ней. Перед ним сейчас стояли помощник шерифа и крикливая Дженн, а в уме крутились мысли о Хэйли… Кто знает, сколько времени пройдет, прежде чем он вспомнит о Бекке и начнет тревожиться о ней.

Автобусная остановка находилась на другой стороне широкого бульвара, который вел к центру города. Перебегая дорогу, Бекка увидела быстро приближавшуюся машину. Пикап дважды просигналил, словно водитель давал знать, что раздавит девушку колесами, если она не уйдет с дороги. Грузовик подкатил к тротуару, и Бекка подумала, что кто-то решил прочитать ей лекцию об опасной жизни неосторожных пешеходов. Но затем она увидела собак, суетившихся в кузове. На пассажирском сиденье сидел меланхоличный пудель. Еще через секунду водительская дверь открылась, и из кабины наполовину высунулась знакомая фигура.

– Привет, Бекка Кинг, – крикнула Диана Кинсейл. – В последнее время я встречаю тебя чаще, чем людей, которых знаю тридцать лет. Что ты делаешь в Каупевилле? Ты приехала сюда на велосипеде?

Бекка подошла к грузовику. Собаки в кузове столпились у борта, приветствуя ее взмахами хвостов. Оскар, сидевший в кабине, подмигнул ей по-дружески.

– Может, тебя снова подвезти на Блю-Леди-Лейн? – спросила Диана.

Девушка ответила, что направляется в Лэнгли.

– Садись, путешественница, – сказала миссис Кинсейл. – Только тебе снова придется делить место с Оскаром.

Пудель, как и в прошлый раз, был закреплен ремнем безопасности. Диана отстегнула его и передвинула к краю.

– Зачем тебе в Лэнгли? – спросила она, выезжая на дорогу.

Бекка рассказала ей, что остановилась в мотеле «Утес». Она хотела соврать, что Дебби Гриедер была ее тетей, но этому мешала логика. Во время их первой встречи она направлялась на Блю-Леди-Лейн. Зачем ей было ехать туда, если Дебби Гриедер жила в Лэнгли?

Сидя в кабине рядом с Дианой – без включенной «глушилки» – Бекка надеялась услышать хотя бы несколько мыслей женщины. Но миссис Кинсейл, как и прежде, ничего не излучала. Девушка не знала, что означало это отсутствие «шепотов». Обычно их не было только у мертвых людей. Даже Будда имел «шепоты», сказала бы бабушка. Даже римский папа! Даже Иисус Христос!

Тем не менее ее бабушка могла контролировать исходящий поток своих мыслей. Девушка с интересом посмотрела на Диану. Миссис Кинсейл теперь представлялась ей в абсолютно новом свете. Интересно, были ли на острове люди, подобные Бекке, – те, кто слышали отголоски чужих размышлений.

– И как ты справляешься с этим? – спросила Диана.

На мгновение Бекка подумала, что женщина имела в виду восприятие «шепотов». Но затем она вспомнила, что они говорили о Дебби Гриедер и о работе в мотеле.

– Пока все нормально, – ответила она. – Я помогаю наводить порядок в гостевых номерах и присматриваю за детьми. Они очень милые. Но Дебби не нравится один из моих друзей.

– Кто же это?

– Сет Дэрроу. Это он привез меня сегодня в город.

– И оставил тебя одну в незнакомом месте?

– Ему нужно было поговорить с бывшей подругой. С Хэйли Картрайт.

– Я знаю Хэйли.

– Они встретились в фойе госпиталя…

– Госпиталя? Что вы там делали?

– Я пришла навестить Деррика Мэтисона. Наверное, Хэйли тоже приехала сюда, чтобы повидаться с ним.

– Тогда все ясно.

Диана о чем-то задумалась. Бекка догадывалась, что женщине было известно о ссоре Сета и Хэйли. Несмотря на любопытство, она воздержалась от расспросов. Дальнейшее обсуждение темы казалось ей невежливым и бестактным. Посмотрев в окно, она увидела, что поля Каупевилла уступили место лесу. Пикап мчался по узкому шоссе. Внутри кабины было тепло и уютно. Монотонный шум двигателя навевал приятную дрему. Диана включила радио и настроилась на какой-то музыкальный канал. Тихая мелодия напоминала колыбельную песню. Оскар прижимался к плечу Бекки, и тепло его тела еще больше погружало девушку в сон. Она закрыла глаза.