Время ушельцев (СИ) - Филимонов Сергей "протоиерей"

— «Книга, называемая «Искусство волшебства, — прочла она. — Или о величайшем и наиудивительнейшем искусстве древней и возвышенной магии, которая на немецкий язык Якобом Целлариусом из Виттенбергского университета переведена была».

Перевернув страницу, она продолжала:

— «Не читай эту книгу открыто и не демонстрируй ее многим людям. Всякий человек, раскрывающий ее не со страхом Божиим, чтобы для блага души ее прочитать, но в поисках слов, чтобы других людей переспорить, пусть ничего полезного здесь не найдет».

— Постой, Галадриэль, что ты читаешь все подряд? — вмешался Хугин. — Читай пока только названия глав.

— Вот первая глава: «Об Источнике, Нирве, Форме, Сущности и Воплощении».

— Нирве? — переспросил Коптев.

— Так здесь написано. Пропускаем?

— Пропускаем пока, — решил Митрандир.

— Вторая, — продолжала Галадриэль. — «О соли, ртути, сере, философском камне и кальцинации неба».

— Мимо.

— «О большом числе населенных миров, о Дереве Миров, в Саду Эдемском растущем, и о Великом Садовнике».

— Дальше.

— Четвертая глава: «О магии, магических предметах и о местах Силы».

— Ага, вот это, кажется, то, что нужно. Читай с самого начала.

— «Итак, существует большое число обитаемых миров, и обращение к ним есть магия. Магия имеет три цвета, а именно: красный цвет существует для воинствующих людей, синий цвет — для познающих (или изучающих?), зеленый цвет — для поклоняющихся. Эти трое могут подниматься к белому цвету возвышенного богопочитания…» нет, Божьего смирения… или же вплоть до… Fronung… потакания, что ли?.. «своим черным страстям опускаться. Избери же свой путь, и тебе будет явлен тот, кто поведет тебя по нему».

— Гм, — пробормотал Митрандир. — Здорово, но непонятно. Пропусти, пожалуйста, немного и почитай про магические предметы.

Галадриэль молча перевернула несколько страниц.

— «Есть только четыре подлинно магических предмета, — прочла она, — а именно Меч, Жезл, Чаша и Камень. Знай, что Меч есть Огонь, Жезл есть Воздух, Чаша есть Вода и Камень есть Земля. И пятый элемент, именуемый Жизнь — это ты, этими четырьмя обладающий, ибо ты один можешь их ко благу или злу направить».

— Постой-постой! А про книгу там ничего нету?

— Нет. Похоже, автор вообще не считает книгу магическим предметом.

— А кольцо? — внезапно поинтересовался Коптев.

— Сейчас… Ага, вот: «Ein Ring ohne Steine…» — «Кольцо без камня означает Судьбу».

— Судьбу? — ахнула Луинирильда. — Ein Ring — ведь это же Одно Кольцо! Выходит, Толкиен об этом знал? А мы, как дураки, вляпались…

— Постойте! — крикнул Митрандир. — Я, кажется, начинаю догадываться. Ищи абзац о тьмутараканском идоле, он должен быть здесь!

Несколько минут был слышен только шорох перелистываемых страниц.

— Вот оно, — произнесла Галадриэль. — «…И там же, в России, в трех сотнях шагов к западу от северной башни города Тьмутаракани, есть место силы вывиха…» Verdrehungsstarke… нет, скорее силы разрушения или даже осквернения. «Рассказывают, что здесь прежде было святилище последователей лжепророка Мани, мерзкому тьмутараканскому идолу поклоняющихся. Надлежащее обращение дает здесь абсолютную власть над миром. Но да хранит тебя Всевышний от мысли это сделать!»

— Вот так, — мрачно произнес Митрандир. — Лично для меня все предельно ясно. Сколько там шагов от северной башни? Триста? Так мы там и копались. Докопались, блин! — зло выругался он. — Вы знаете, что из-за этой книги по меньшей мере одного человека уже убили? Того самого библиотекаря. И меня пытались, да не вышло. Я вам потом расскажу, если кому интересно.

— И чаша, конечно, из того самого капища. Орнамент на ней откровенно манихейский, — прибавил Хугин.

— Манихейский? Ладно, это тоже после, — махнул рукой Митрандир. — А сейчас давайте сделаем вот что.

Он вышел из комнаты и через минуту вернулся, держа в руках кривую восточную саблю с кристаллом горного хрусталя в рукояти.

— Значит, Меч есть Огонь, а Чаша есть Вода? — саркастически усмехнулся он. — Так вот: я клянусь на этом мече сражаться до последней капли крови со всеми самозваными властелинами колец и чаш за свое право быть живым в Живом Мире!

Галадриэль встала и прикоснулась к клинку.

— Я тоже клянусь, — сказала она.

— Мы все клянемся, — протянул руку Хугин.

— Да! — кивнула Луинирильда.

— Все пятеро, — подытожил Коптев.

… А в это же самое время под сводами замка Сильвандир звучал голос Норанна:

— Командоры Синей провинции и провинции Соль, гроссмейстер из Серой, Даэра, верховный маг Синей провинции, и я, Норанн, верховный маг Золотой, здесь и сейчас, вновь и вовеки, клянемся на Хрустальном Мече защитить Живой Мир!

Оскал Равновесия

— Все прошли? — спросил Митрандир. — Осторожно, тут ступеньки. Луинирильда, зажги свечку. Докладываю: мы сейчас находимся в мире под названием Мидгард, в Замке Семи Дорог. Замок этот фактически нежилой…

— Неправда! — от стены главной башни отделилась серая фигура.

— Ба! — приглядевшись, воскликнул Митрандир. — Тиллис-ибн-Расуль собственной персоной!

— Здесь и сейчас я зовусь Тилис.

— А ты, оказывается, по-русски говоришь?

— Нет, это ты меня понимаешь, — ответил Тилис не вполне ясной для непосвященных фразой.

— Как жизнь, делишки? Как здоровье жены? Алиса как там поживает?

— Нельда? Она в Сильвандире осталась. А Хириэль… да вон она!

— Привет, Алиса! — крикнула Луинирильда.

— Ой, Галя! Привет! — обрадовалась Хириэль. — Вы куда? В Карнен-Гул? Слушай, так ведь и мы туда же!

— И наверняка по тому же самому делу, — мрачно прибавил незаметно подошедший вместе с Эленнаром Норанн. — Не верю я в случайные совпадения.

— Ладно. Пойдемте, — подытожил Тилис. — Каналы открывать умеете? Нет? Тогда идите вперед, я закрою.

Звезды над Карнен-Гулом были просто потрясающими. Таких звезд над задымленными городами Земли просто не бывает. Тысячи огней горели в небе — красные, белые, голубые… И на их фоне на верхней площадке башни смутно вырисовывалась задрапированная плащом неподвижная фигура.

Люди лгут. Люди лгут и себе, и другим. Им свойственно лгать, как волку свойственно есть мясо. Но Бог даровал им глаза, чтобы видеть, и голову, чтобы изредка ее запрокидывать и смотреть на звезды. Звезды — не лгут. Им незачем лгать. Но немногие понимают их язык…

— Ого-го-го! Силанион! — крикнул Тилис. — Мы к тебе! С бедою!

— Это хозяин замка, — прибавил он вполголоса, — и советник Братства Магов. Мастер Звездного Купола. Так что если он созерцает небо, то кончится это нескоро. Хотя нет, он идет вниз.

Фигура Силаниона исчезла с верхней площадки, и через минуту он вышел во двор.

— Привет вам, Странники, — сказал он совершенно бесцветным голосом. — Особливо же тебе, Тилис.

— Страшные знаки видны сегодня в небе Мидгарда, — прибавил он немного погодя. — Неудивительно, что и вы пришли с бедою. Но пойдемте в Зал Совета. Фаланд уже там, все ждут только меня.

Во главе стола сидел худой и остролицый мужчина с горбатым носом.

— Начинаем, Силанион? — спросил он. — А странники откуда? Из Верланда?

— Они с бедою, Фаланд. Уверен, что с тою же самой.

— Ладно. Пусть они и начинают.

Рассказ Митрандира о кольце, книге и чаше слушали очень внимательно, порой задавая самые неожиданные вопросы.

— Хугин говорит, что орнамент на чаше манихейский, но что это значит, я не знаю, — закончил он.

— В глубокой древности на Востоке жил проповедник по имени Мани… — начал Хугин.

— То есть не на нашем Востоке, а на вашем, верландском, — уточнил Фаланд.

— Да, на нашем, — кивнул Хугин. Что Землю здесь называют Верландом, он уже знал. — Так вот этот Мани проповедовал учение, согласно которому все сущее есть побочный результат борьбы между добрым и злым божествами, и когда один из них победит, наступит конец света. Чтобы поддержать равновесие между Добром и Злом, они не гнушались никакими средствами, вплоть до ритуальных убийств и самоубийств. Это когда им казалось, что в мире что-то уж слишком много хорошего, — саркастически добавил он. — А не то просто грабили зажравшихся богатеев и раздавали награбленное нищим. Парой тысячелетий позже это называлось «экспроприация экспроприаторов».