Ключ, перо и самоцвет (СИ) - "Sophonax"

Релла стойко вынесла претензию. Её коллеги же потупили взгляды. Прежде чем заговорить, женщина тяжко вздохнула и, похоже, едва удержалась от того, чтобы закатить глаза.

— Я понимаю твоё негодование, милок, но церковь, — не независимая организация. Мы не можем так просто принять чью-либо сторону. Любое наше необдуманное решение может привести город к конфликту с империей. — Жрица беспомощно развела руками.

— Хотите сказать, у вас связаны руки? — переспросил Нур недоверчиво, — что же тогда заставило вас передумать?

— Появление старшего в иерархии. Обычно мы не рискуем действовать без одобрения высшей власти, или хотя бы её уведомления. К счастью, недавно прибывший дознаватель довольно ясно выразил свои пожелания на этот счёт.

— Ясно. Ладно, будем считать, что вопрос снят.

Сыч решил закрыть тему, чтобы не нагнетать обстановку. Невозмутимость соколихи охладила его пыл, а серьёзный тон напомнил, в каком положении он находится. Нет, ссориться с церковниками сейчас — не лучшая идея. Тем более, что более-менее внятные объяснения ему всё же предоставили.

— Вот и отлично! Так что? Ты согласен с нами сотрудничать? — подтолкнул его один из старших священников.

— Будет здорово, если ты поговоришь со своими товарищами на счёт свидетельств и показаний, — добавила другая птица.

— Да, придётся согласиться, — Нур вздохнул, — честно говоря, нам сейчас пригодилась бы любая помощь.

— Значит, мы договорились.

Релла улыбнулась с явным облегчением и протянула ладонь для рукопожатия. Нур её принял и кивнул.

— Да, пока мы не ушли. Должна предупредить, твоих друзей мы будем вызволять несколько под другим предлогом, чем обличение губернатора. Так что не удивляйся, — добавила женщина.

— То, что происходит сейчас в городе — само по себе беспредел. Нельзя кидать людей в темницы без суда и следствия, да ещё и в обход дознавателя. Надо придать это безобразие огласке, — поддержал её коллега.

— О смещении Нар-ху мы тоже поговорим, но позже, — заверила сыча соколиха, — наши практикующие собраться ещё не готовы к столь радикальным обсуждениям, — пояснила она.

Нур снова кивнул, хотя и не полностью осилил сказанное. Волнение вернулось. Ладно, главное, что ему помогут. А там уже, может, и Ила подтянется. Все вместе они точно решат, как быть.

***

Несмотря на позднюю ночь, вокруг священнической стаи очень быстро собрались зеваки. Перемещение такой большой группы никак не могло остаться незамеченным. Сначала люди просто выглядывали из окон, разбуженные шумом. Потом, завидев знакомые серые мантии, начали выползать из дверей, желая узнать, что случилось.

Церковники много с кем успели подружиться в этом городе. Товарищи у них были как в цехах, так и под палящим солнцем среди посевов. Встречались среди них и глубоко признательные за помощь при лечебнице. До настоящих врачевателей жрецам, конечно, далеко, но обезболить или ускорить выздоровление они вполне могли.

Поэтому возмущённое беспокойство церковников вызывало немалый интерес у их мирских коллег, так как оно в той или иной степени касалось каждого. Очень скоро улица наполнилась гомоном множества голосов. Священники охотно разъясняли любопытным, куда и зачем они идут.

Услышав про произвол властей и безвинно схваченную молодёжь, ночные зеваки без колебаний разнесли новые сплетни по ближайшим районам. После этого толпа стала пополняться родственниками недавно арестованных. Оказалось, что отсутствие огласки и объяснений возмущало не только старших жрецов. Так что к стенам тюрьмы недовольные добрались уже довольно внушительным составом.

Релла принялась разглядывать разгорячённую толпу. Жрецы и горожане не замолкали ни на минуту, делясь своими невзгодами. Тут и там слышались пронзительные визги, треск и клёкотание. Не хватало только вил и факелов, но их успешно заменяли когти и горящие глаза полуобращённых птиц. Выглядело это всё весьма пугающе. Тем лучше. Соколиха надеялась, что картина народного негодования напугает чиновников до трясучки.

А ведь она так не хотела доводить ситуацию до волнений.

Всё началось, когда Ирелли собиралась отойти от дел по причине преклонного возраста, но церковь не захотела её отпускать. Опытная и при этом не практикующая священница — слишком ценный кадр. Женщине предложили пост верховной жрицы в одной из провинциальных областей. Соколихе тогда вариант показался заманчивым.

Во-первых, много работать и колдовать никто не потребует. В этом плане принято уступать дорогу молодым. Во-вторых, должность сулили почётную и руководящую. Жрица не разобралась до конца, но это было бы логично. Ей, уже неподверженной свежести, вполне могли доверить принятие некоторых решений. В-третьих, перелёт обещал быть любопытным. Новая область со своими самобытными устоями и традициями хотела войти в состав империи. Что может быть интереснее?

Релла поселилась в Нуттиле с самого его присоединения. В то время молодой губернатор показался мудрой птице многообещающим наместником. Для бывшего феодала, по крайней мере. Нар-ху решительно упразднил многие тормозящие развитие области законы. Деликатно ввёл элементы имперской экономики. Обеспечил пусть слабые, но всё же важные вехи в развитии многих отраслей. Первые несколько лет были очень удачными для Нуттила.

Вот только заветного процветания достичь так и не удалось. Весь творческий запал иссяк в самом начале. Птица понимала, что реформация — дело нелёгкое. Губернатор и так делал всё, что мог. Но, похоже, его окружение либерального энтузиазма не разделяло. Бывшим дворянам сложно было свыкнуться с идеями равенства. На консерватизме чиновников то всё и застопорилось.

Релле следовало сразу доложить о проблемах начальству, но она опасалась совершить ложный донос. Спад в экономике мог быть вполне закономерным, и соколихе не хватало знаний, чтобы различить всю тяжесть происходящего. А когда она спохватилась, было слишком поздно. Все пути передачи продовольствия оказались прибраны к рукам, и отследить, что куда и почему девается, не представлялось возможным.

Женщина могла бы поднять свою общину и потребовать ответов и объяснений. Но действовать без согласования с церковными телепатами было нельзя. А поставь их в известность, поднялся бы вопрос компетентности верховной жрицы. Как та могла проморгать государственную растрату?

Релле ну совсем не улыбалось попасть под прицел проверок на старости лет. Хотелось спокойно и чинно дожить свои года, и коррупционный скандал этому ну вообще никак не способствовал.

Была ещё одна причина, вынуждающая женщину бездействовать. Допустим, она бы связалась с дознавателями и получила бы добро на организацию протестов или на что посерьёзнее. А дальше то что? Вся сила и власть города сосредоточилась в руках бывших феодалов. Деньги, ресурсы, а главное люди. Своих войск империя поблизости не имела. Так что справились ли бы церковники с подкупленной стражей — тот ещё вопрос.

Соколиха не хотела подвергать своих птиц опасности, потому и избегала массовых волнений. Нельзя сказать, что ситуация была совсем уж плачевной. Жрица обнаружила, что может влиять на Нар-ху, взывая к его человеколюбию. Открытие оказалось приятным. Губернатора легко было подбить на благотворительность, причём в совсем не символических суммах. Тут, конечно, поддержка экономки очень помогла. Занятная, кстати, девочка. Релла никогда не могла до конца понять, что у той на уме.

Примерно в то же время в городе появились оппозиционные движения. Молодёжь правда недолго высказывала недовольство. Дворяне серьёзно относились к своей безопасности и быстро дискредитировали неопытных юнцов.

Соколихе было немного стыдно оставлять храбрых ребят без поддержки, но иначе она бы и себя подставила под поток неугодной лжи. А это уже могло отразиться на репутации церкви, чего допустить никак нельзя.

К счастью, Оис избавил жрицу от мук выбора. Она и правда испытала немалое облегчение, когда телепат заговорил о помощи. Теперь Релла спокойно могла принять желаемую сторону, не боясь, что всю ответственность свалят на неё.