Король солнечного огня (СИ) - Мерседес Сильвия
Мои колени дрожали. Я тяжко прислонилась к булыжнику. Вина терзала мою душу, обжигала живот. Моя слабость позволила этому произойти. Мое предательство Эроласа открыло Бледной королеве путь к нему, и она нашла его дом, скрытый глубоко в складках реальности. Если бы не тот миг со свечой, ничего этого не произошло бы. Орикан был бы свободен, а не наполовину поглощен, его белые стены быстро чернели от пепла и отчаяния.
Вуаль будто опустилась на мою душу, зрение стало темнее. От тьмы не сбежать.
Я не могла это сделать.
Передо мной лежал мир невозможных подвигов. Я не была готова.
Я не была готова.
У меня не было навыков, чтобы пережить грядущее, и разум не был готов.
Я не могла. Не могла.
Я опустила голову, закрыла глаза и прижала ладони к лицу.
Я не смогу…
«Ты можешь».
Словно искра загоревшейся свечи, что-то засияло в глубине моего сердца. Что-то яркое.
Ореховые глаза глядели на меня с верой, с уверенностью на веснушчатом личике.
Бриэль.
Я потянулась к сестре во тьме разума. Я видела ее снова на той розовой подушке, и ее лицо было уже не милым и детским. Она была теперь женщиной. Яростной. Сильной.
«Ты его любишь. Да?».
Мои губы двигались, шептали в холоде воздуха высоко в горах:
— Да.
«Тогда решено. Ты сделаешь это. Потому что должна. Потому что больше никто не может».
Картинка в голове угасла во тьме. Но ее голос звенел ясно.
Я открыла глаза, ресницы трепетали от холода. Я посмотрела туда, где Горзана ждала, как толстый паук в центре паутины. Я вдохнула, задержала дыхание.
А потом я прошептала:
— Я могу.
Стиснув зубы, я сжала камень, выпрямилась и встала, пошатнулась и устояла на ногах, сжав кулаки.
— Я могу.
Я убежала от нуэ и выжила.
Оборотень охотился на меня, и я перехитрила его.
Я побывала на берегах озера Мьяр, не попала в ее хватку и спасла сестру.
Я имела дело с ведьмами, фейри и магами. За мной гнались единороги в долине. Я прошла по тропе Солнца и Луны, была на границе Рая и Ада.
Я сделала все это. И выжила.
Что такое еще одно жуткое испытание? Злые королевы, проклятия, невообразимые ужасы… я стояла в узком проеме между вершинами гор и готовила себя.
— Я могу, — прошептала я. — Я сделаю это.
Мои руки не дрожали, когда я широко раскрыла их, повернула, чтобы ветер окружил меня. Я смотрела на тучи над пейзажем, сосредоточилась на замке-химере. Уголок моего рта приподнялся.
— Жди меня, любимый, — сказала я.
Раскрыв невидимые крылья, я прыгнула в пустой воздух.
20
Моя душа трепетала, пока я вылетала из убежища двух вершин. Ветер ревел в ушах, сердце будто ревело в ответ. Я торжествовала, была неприкасаемой.
А потом ветер утих, и я стала терять высоту.
Я раскрыла руки шире, пыталась поймать и направить движущийся воздух в складки крыльев. Я направила тело вверх, бесполезно двигала ногами, не могла помочь себе. Но это ничего не меняло. Я падала. Сначала медленно, а потом все быстрее. Внизу были тучи. А потом они сомкнулись над моей головой.
Я запаниковала. Я будто ослепла тут! Горизонта не было видно, я не могла отличить верх от низа. Легкие сдавило, и я закашлялась от сажи и пыли в носу, на языке, в горле. Я не могла подняться, попасть в чистый воздух наверху. Страх бежал по венам. Я поменяла угол рук, чтобы уменьшить силу ветра. Если я не могла подняться, стоило спуститься под удушающую тучу. Ветер рассеялся вокруг меня, и я стала падать быстрее, чем мне нравилось, пока я боролась за контроль.
Вдруг тучи расступились, и оказалось, что я неслась к земле.
Я с криком раскрыла руки шире. Ветер взревел вокруг меня, и я резко полетела вверх. Мои легкие словно стали плоскими, я лишилась дыхания. Но я смогла отыскать равновесие, не врезалась. Я повернула руки, выровнялась.
Жар ударил меня снизу. У меня даже не было времени охнуть, он закружил меня в воздухе. Мой ветер хлопал вокруг меня бурей, мои конечности бесполезно трепыхались. Я видела вспышки земли, пасмурного неба, красного мерцающего жара, и все было так быстро, что я не могла ничего понять. Инстинкт выживания заставил меня вскинуть руки, поймать ветер, обвить им себя, остановить падение. Но стоило подумать, что я вернула контроль, еще поток пара ударил по мне снизу, и меня кружило, как листик в бурю. Я услышала рвущийся звук, и когда я раскинула руки, левое крыло не слушалось.
Земля неслась ко мне.
Я обвила руками голову и призвала ветер ближе перед тем, как врезалась в почерневший камень. Ветер стал подушкой, смягчил удар, но я катилась дольше, чем считала возможным. Часть моего мозга, где еще было место для мыслей, верила, что я разбила все кости в теле.
Наконец, я остановилась.
Я смотрела на кружащееся небо, оглушенная, отчасти верила, что я умерла. Я не боялась, только смутно ощущала, что еще существовала, что могло и не быть правдой. Тучи выглядели как груз, медленно опускающийся, чтобы придавить меня. Воздух ожил от темных пылинок, которых поднимали жаркие потоки воздуха.
Я стала ощущать жжение. Жар опалял мою кожу.
Охнув, я села. Боги! Боги, тут было жарко, как на сковороде на углях! Я подняла руку, моя накидка из ветра беспомощно трепыхалась у плеча. Я ощупала швы, обнаружила большую дыру в центре левой складки. Я не могла полететь, даже если бы осмелилась.
Я быстро сняла накидку, плотно сложила ее и вернула в медальон. Жар был таким сильным! Все мое тело содрогалось от боли. Я отчаянно нашла медальон с вырезанными каплями воды. Я открыла медальон, охнула, ощущая прохладную жидкость вокруг, ткань из тумана. Я поймала ее, обвила ею свое тело, вздохнула с облегчением для моей страдающей кожи. Это ощущение было самым чудесным, красивым, и я закрыла глаза, притянула влагу ближе, накрыла тканью голову.
И она стала испаряться.
Мои глаза открылись, и я оглядела волшебное плетение воды и пара. Хоть я не видела ткань, я ощущала, как волшебные нити распутывались, таяли. Туман испарялся вокруг меня, и ужасный жар возвращался.
— Нет! — я проскулила и попыталась поймать ткань. Она ускользнула сквозь пальцы и пропала.
Голова кружилась. Я должна была что-то сделать. Стойте! Одну из тканей я доставала из медальона всего раз. Теперь остатки тумана пропали, и я открыла медальон с вырезанным огоньком.
Языки огня вспыхнули, ослепляя. Я не вздрогнула, поймала ткань и укутала ею свое тело. Эффект был мгновенным. Огонь окутал мои конечности, и волшебная ткань словно стала поглощать жар от камней и воздуха. Я тяжко опустилась, скрытая огнем, и закрыла глаза. Пот катился струями по лицу и шее, пропитывал мою одежду.
Но я могла пережить это. И переживу.
Дрожа, я села, укутанная в ткань, посмотрела на мир вокруг себя. Жуткий мир тянулся, сколько хватало взгляда — почерневшие камни торчали, как сломанные кости из плоти. Ленты горящих рек тянулись, красные, раскаленные, мерцающие жаром. Весь пейзаж словно вскипятили, а потом бросили гнить.
Это был Друиндар. Королевство на краю Ада. Название подходило. Пейзажа, больше похожего на ад, сложно было найти. Если демоны поднимутся из огненных рек, я не удивлюсь. Да, я испугаюсь, но не удивлюсь.
Но…
Я подняла голову и выдохнула. На высоком утесе над жуткой землей стоял Орикан. Белый, еще сияющий. Все еще красивый, даже в таком ужасном месте. Даже хотя Горзана впилась в Орикан пальцами. Он был в двух милях от меня.
Две мили, которые я не могла пролететь.
— Хорошо, — прошептала я. Мое дыхание раздувало огонь ткани, и он трепетал. — Ладно. Я дойду.
Я встала. И тут же села, вскрикнув от агонии в пятках. Ткань из огня не защищала открытые части тела. Хмурясь, я посмотрела на свои ноги, пострадавшие от приключений. Что я могла сделать?
— Минутку, — буркнула я. Пальцы скользнули в карман платья, сжали сумочку швеи. Слава богам, она еще была там! Я осторожно вытащила ее и заглянула внутрь. Серебряная игла, катушка белых ниток и… ах! Да. Крохотные ножницы, чтобы резать нить. Сойдет.