Дмитрий Стародубцев - Шерас
Четыре дня спустя ДозирЭ миновал Дэжму. Он объехал город проселочными дорогами и к вечеру прибыл по полузаросшей тропе в маленькое селение, окруженное со всех сторон густым лесом. Остановившись на окраине, он огляделся и направил Крылатого к покосившейся от времени бревенчатой постройке — самому бедному жилищу из тех, которые были на виду. Вскоре, откинув скрипучую дверь и едва не ударившись о низкую притолоку, он уже входил в помещение.
Внутри было темно, у очага возилась старая седовласая женщина.
— Мису! — окликнул молодой человек.
Женщина обернулась и сощурилась, чтобы лучше увидеть вошедшего. У нее были светлое доброе лицо и большие пронзительно-голубые глаза.
Мису некоторое время с легким удивлением разглядывала молодого мужчину в обычном дорожном плаще. Судя по его несколько потрепанному виду, он проделал верхом не одну сотню итэм.
— ДозирЭ? — вдруг улыбнулась женщина. — Маленький сорванец ДозирЭ! Что тебя вновь привело сюда? Зачем тебе понадобилась старая Мису? Или опять в Грономфе мор?
Вместо слов ДозирЭ прошел на середину, развязал несколько узлов на груди, бережно снял со спины какую-то ношу и опасливо положил ее на стол. Это оказался младенец четырех-пяти месяцев от роду.
— Гномы! Что это за пыльный мешок? — возмутилась Мису, вынимая ребенка из холщовой торбы.
Она освободила малыша от тряпок, в которые он был закутан, оставив голышом, и увидела беленького красивого мальчика. Ее лицо осветила улыбка.
— Как его зовут?
— Э… — молодой человек замялся, — Крисэн.
— Твой?
ДозирЭ кивнул.
— А где мать?
— Матери нет…
— Кормил?
— Последний раз днем… козьим молоком…
Ребенок проснулся, увидел женщину, что-то замяукал и радостно потянулся к ней. Мису ловко взяла его на руки и стала тихо напевать простую песенку. Малыш сразу разомлел от удовольствия.
— Ладно, оставляй! — произнесла женщина.
— Спасибо, Мису. Я знал, что могу на тебя рассчитывать! Вот…
И ДозирЭ положил на стол увесистый кошель.
— Забери, мне ничего не надо, — отвечала женщина.
— Возьми! Я хочу, чтобы он вырос здоровым и крепким. Он ни в чем не должен нуждаться! Половину денег потрать на него, а остальное оставь себе…
ДозирЭ наклонился, поцеловал Волиэну-Крисэна в лоб и двинулся к двери.
— Ночевать не останешься? — спросила женщина.
— Нет, я очень тороплюсь…
— Ты когда-нибудь вернешься?
— Не знаю. Возможно… — неуверенно отвечал ДозирЭ.
— Ладно… Иди и ни о чем не беспокойся!
ДозирЭ ступил за порог, но, что-то вспомнив, вернулся.
— Отдай ему это, когда мальчишке исполнится четырнадцать лет…
Воин распахнул дорожный плащ, под которым оказались доспехи, и отвязал от портупеи кинжал с богато украшенной рукоятью в золотых ножнах…
Через несколько дней ДозирЭ был уже в поместье Чапло. Войдя в дом, он обнаружил множество разных людей, которые вели себя здесь, как хозяева.
— Эй, что вы тут делаете? — изумился молодой человек.
К нему деловито приблизился коротышка с маленькой бородкой и завитыми волосами. В его руках была толстая имущественная книга. ДозирЭ понял, что это законник.
— Эгоу. Чем могу служить?
— По какому праву вы здесь распоряжаетесь?
— Я готов, рэм, ответить на все твои вопросы, но прежде хочу, как представитель Липримарии, знать: кто ты и кем доводишься бывшему владельцу этого поместья бедному Чапло?
— Меня зовут ДозирЭ… я… я… Андэль…
ДозирЭ? Законник кивнул головой, давая понять, что всё знает, и объяснил, что после смерти Чапло поместье унаследовала его дочь — Андэль. Но поскольку и ее теперь нет в живых, поместье отходит Инфекту, то есть Авидронии, и будет продано на торгах. ДозирЭ, в свою очередь, рассказал коротышке, что почти всё здесь построено на его деньги и что они с Андэль просто не успели… Законник вежливо посочувствовал, но попросил отыскать в огромной имущественной книге Липримарии хотя бы одно упоминание имени ДозирЭ…
Молодого человека обуяла ярость, и он выхватил меч. Коротышка и его люди стремглав покинули дом и убежали далеко в поле. ДозирЭ быстро опомнился, вышел из дома, всех позвал назад и искренне повинился.
— Ничего. Мы всё понимаем…
— Можно ли мне хотя бы забрать некоторые свои вещи и переночевать? — виновато спросил ДозирЭ.
— Собственно, этого нельзя делать. Но, принимая во внимание воинство, к которому ты принадлежишь, и твою доблесть в недавней схватке с дикарями, я закрою на это глаза, пусть меня даже потом накажут, — отвечал законник.
Вечером в саду ДозирЭ и коротышка с бородкой пили кувшин за кувшином прелестный нектар старика Чапло.
— Могу ли я как-то изменить ход событий? Неужели наши прекрасные авидронские законы не в состоянии… — спрашивал захмелевший ДозирЭ.
— Конечно, можешь, — отвечал законник.
— И что для этого надо? Обратиться с просьбой к тебе?
— Выше.
— К главному законнику?
— Нет.
— К липримару?
— Выше.
— Да куда уж выше?
— К Инфекту. Только он может найти решение такого сложного дела!..
Чуть позже ДозирЭ спросил:
— А вот торги… Ты же примерно знаешь, сколько может стоить такое поместье?
— Знаю. Поместье очень хорошее. Один дом чего стоит. Без ста берктолей на торгах нечего делать. А то и ста двадцати…
ДозирЭ понуро опустил голову и потянулся за кувшином…
Уже глубокой ночью ДозирЭ поднялся в покои, разделся и взобрался на холодное пустое ложе.
Всего несколько дней назад здесь была Андэль!
Он даже протянул руку, надеясь дотронуться до родного желанного тела…
Вдруг яркое воспоминание вспыхнуло в его памяти. Андэль стоит посередине покоев, а он украдкой на нее смотрит. Обнаженная богиня красоты, утопающая в волшебном сиянии далеких миров…
Звезды забрали ее к себе! Она стала частью этого загадочного небесного пространства…
Ему было так тяжело, так одиноко, что он беззвучно заплакал…
Уже засыпая, ДозирЭ почему-то вспомнил Дэвастаса и те слова, которые тот произнес перед смертью: «Предрекаю тебе страшные беды! Пусть с тобой и с теми людьми, которые тебе близки, в ближайшее время случатся самые ужасные несчастья…»
«Так вот что произошло — начало осуществляться проклятье Дэвастаса!» — с ужасом подумал он…
Глава 62. Казнь Бредероя
Явившись в Грономфу, ДозирЭ первым делом посетил Лечебницу, куда поместил раненого Кирикиля. Располагалась она в неброском двухъярусном доме, но сюда принимали лишь богатых мужей, поскольку служили тут самые известные лекари, а уход был в высшей степени внимательным и заботливым. Владелец Лечебницы — он же один из самых искусных в своем деле людей в Авидронии, поставивший на ноги сотни больных, к тому же автор таких известных работ, как «Внутренние страдания», «Легкомысленные шарлатаны», а также знаменитые «Обеты лекаря», которые были вывешены при входе во всех «храмах телесных искусств» столицы, не стал обнадеживать ДозирЭ и посоветовал ему приготовиться к худшему.
