Томас Томас - Взрыв (Вспышка)
– Что?! Разве твои люди не смогли сразу выключить систему?
– Мика, ты знаешь, когда в потоке одновременно находится порядка двух миллионов счетов, то это проще сказать, чем сделать. Только чтобы сбить скорость кредитных операций и трансфертов фондов в конце рабочего дня, требуется около часа. Не забудь, что необходима генерализация, проверка и очистка. Если происходит такое чрезвычайное событие, на быстрый результат рассчитывать не приходится.
– У тебя, конечно, сохранились записи, – заметил председатель резерва. – Что входило, что выходило… разве не так?
– Ты серьезно? Ты что, имеешь в виду записи на бумаге или двойные файлы?.. Мика, сколько лет ты работаешь на этом месте? Мы говорим не о металлических изделиях или мешках из пластмассовых волокон, а о реальных деньгах! У них нет физического воплощения, это куски информации, электрические заряды в компьютере или где-то в стратосфере. Если бы мы делали дубликаты, то это были бы реальные банкноты, согласно постановлению Пламбера и «Бэнк оф Америка». Наверняка ты знаешь все это. Что приходит, то приходит. Что уходит, соответственно, то уходит, а нам остается то, что в середине. Вот почему я тебе звоню. Мы, то есть мой банк, хотим получить от тебя ответ, изменит ли Федеральный резерв количество поставляемых денег, чтобы покрыть эти невосстановимые расходы. Мика, мне сегодня надо знать «да» или «нет», поскольку, потеряв три триллиона, я должен выдержать серьезный разговор с вашими инспекторами прежде, чем закроется вечером телеграф.
– Питер, я не могу сказать тебе сейчас.
– Плохо, Мика. Ты знаешь – это катастрофа. Если вы умоете руки, то серия банкротств неизбежна. Представь Мгновенное Черное Воскресенье в квадрате, когда люди будут выбрасываться из окон, и все такое прочее.
– Ты знаешь, что я не могу решиться на такую переоценку самолично, – запротестовал председатель, – так нельзя. Сначала мне нужно будет обсудить возникшую ситуацию с советом директоров. Если все так, как ты говоришь, то пострадали и международные связи. К примеру, мне придется связаться с Гелеро из Евробанка, чтобы скоординировать усилия.
– Только не трать слишком много времени на это, Мика. И помни, что люди в прямом смысле слова умирают.
– Питер, уверяю тебя, что все сделаю так быстро, насколько возможно… Да, кстати, если все лучевые каналы связи отказали, как ты сумел мне дозвониться?
– А-а… Около года назад мы взяли в аренду одну из старинных волоконно-оптических наземных систем, просто на случай, подобный нынешнему. Конечно, больших денег мы с этого не имеем, но все же…
– Понял. Могу я попросить воспользоваться этой линией на случай, если катастрофа и впрямь глобальна?
– Мика, в любое время, – заверил его банкир.
– Я свяжусь с тобой.
– Надеюсь, скоро.
– …Марджери, соедините меня с президентом Евробанка. Я знаю, что они уже закончили работать, но, может быть, удастся позвонить ему домой или куда-либо еще.
– Да, сэр… Все атлантические каналы связи заняты, сэр.
– Ладно, тогда испробуем другой вариант. Попробуйте соединить меня с господином Йошу из Нихонского Центрального банка, с ним мне тоже надо переговорить.
– Одну минуточку… Эти каналы тоже заняты. Что мне делать?
– Гм-м… И информационные, и телефонные?
– Заняты все каналы.
– А спутниковая связь?
– И она тоже. Извините, сэр.
– Хорошо. Попробуйте выйти на связь через часик, ладно? Ну а я пока отправлюсь на ленч с моими директорами и посмотрю, что они могут мне сказать.
– Хорошо, сэр.
Ровно
Ровно
Всплеск
Ровно
Штаб-квартира провинциального аудитора,
Гонконгская биржа, 11.31 местного времени
– Господа, наш рынок более не существует, – подвел итог Роджер Фредерикс, провинциальный аудитор Британской Колумбии.
Представители администрации Гонконгской биржи невесело глядели друг на друга. Этан Вонг, простой техник и самый последний в списке руководящего персонала, тихонько сидел в уголке.
– Более тысячи пятисот участников торгов находятся в состоянии, близком к каталепсии, – продолжал далее Фредерикс, – тысячи метров кабеля и обмотки сгорели. Четыре телепорта со всеми внутренними системами охраны сгорели дотла, и, в довершение ко всему, между небом и землей повисли около тысячи четырехсот прерванных денежных операций. Суммы мы можем только предполагать, а точное количество неизвестно. Мы, конечно, можем попросить участников восстановить по памяти характер сделок, заключенных на момент… этого, но, как я понял, они ничего не помнят. И даже если бы они помнили, кому можно было бы доверять? Покупателю? Или продавцу? Компьютер тоже ничем не может нам помочь. Я спрашиваю вас, что мы имеем на данный момент?
– Большую передрягу, – заметил Уоррен Ли, глава биржи.
– Именно так, – согласился Фредерикс. – И у меня нет иного выхода, кроме как объявить, что это ВАША передряга, господа. В конце концов, ответственность за обеспечение надлежащей обстановки на торгах возложена на вас, не говоря уж о том, что вы отвечаете за здоровье участников торгов, пользующихся «безопасной», согласно вашим уверениям, оптической связью. Когда убытки будут подсчитаны, я ожидаю, что ущерб, нанесенный вами, окажется больше, чем стоимость всех ваших льгот вместе со страховыми полисами от провинции, если у вас такие найдутся.
Биржевики уныло повесили головы, исподтишка поглядывая друг на друга.
В углу Этан Вонг отчаянно боролся с собой. Ответ на поставленный вопрос был готов сорваться с его уст. Безусловно, его выступление на совете во главе с самим провинциальным аудитором может дорого обойтись. Его могут выгнать с работы, а Уоррен не преминет позаботиться об этом, если Этан посмеет встревать в такое напряженное время.
Но затем глубокое спокойствие снизошло на Этана Вонга. Он неожиданно осознал, что если то, о чем говорят присутствующие на совете, – правда, то он уже потерял свое место. Вполне возможно, что завтра он уже будет трудиться над микросхемами искусственного эксперта в бакалейной лавке двоюродного брата Хонтина Вонга. Теперь уже ничто не могло бы усугубить его положение.
– Простите, сэр, – Этан возвысил голос.
Уоррен Ли полуобернулся. Глаза председателя биржи метали громы и молнии в адрес того, кто посмел высказываться в такую тяжелую минуту.
– Да, мистер… Вонг, не так ли? – осведомился провинциальный аудитор.
– Полагаю, что у вас есть возможность избежать этих неприятных моментов, сэр.
– Если это так, прошу вас открыть мне глаза.
– Как вы уже сказали, мы, безусловно, не можем собрать Шалтая-Болтая заново. Нам никогда не удастся воссоздать со всей точностью сделки, совершавшиеся на момент энергетического импульса.
