Роджер Желязны - Рука Оберона
— Значит, он просто пошутил, когда выжег мне глаза и бросил меня в темницу?
Джулиан отвернулся и посмотрел на мертвую мантикору.
— Болван ты, — проговорил он наконец почти ласково. — Ты же был у них пешкой с самого начала. Они просто использовали тебя против нас, и если бы ты попробовал пойти любым другим путем, то тут бы тебе и крышка. Если бы этот дурацкий штурм, подготовленный Блейзом, каким-то образом удался, ты сам не прожил бы и двух секунд, даже отдышаться не успел бы. А если бы Блейз потерпел неудачу, как это и произошло, он бы тут же исчез без следа (как оно и случилось) и предоставил бы тебе расплачиваться собственной жизнью за попытку узурпации. Ты выполнил свою роль и должен был умереть. Они практически не оставили нам выбора в этой игре. По закону нам следовало бы тогда убить тебя — и ты это прекрасно знаешь.
Я прикусил губу. Я бы многое мог сказать ему. Однако если он сейчас говорил нечто весьма близкое к правде, то, значит, у него была для этого определенная цель. К тому же мне хотелось послушать еще.
— Эрик, — продолжал Джулиан, — считал, что твое зрение, возможно, восстановится со временем; он знал нашу способность к регенерации. Вообще, ситуация была весьма деликатная. Если бы вернулся отец, Эрик освободил бы трон и сумел бы оправдать все свои действия ко взаимному удовлетворению — все, за исключением твоего убийства. Это уж слишком походило на ход, обеспечивший бы ему сколь угодно догое правление, когда все успокоится. И я честно скажу тебе: он просто хотел на время засадить тебя в тюрьму и забыть о твоих претензиях.
— В таком случае кому же принадлежала идея моего ослепления?
Джулиан снова довольно долго молчал. Потом проговорил очень тихо, почти шепотом:
— Послушай меня, пожалуйста, внимательно. Эидея была моя, и именно она, возможно, спасла тебе жизнь. Любое действие, направленное против тебя, приравнивалось ими к смерти; или же их фракция попыталась бы по-настоящему уничтожить тебя. Ты больше не был им нужен, однако же, живой и находясь поблизости, представлял потенциальную опасность. Они могли, например, воспользоваться твоим Козырем, вызвать тебя и убить; или же вызволить тебя тем же способом, но лишь для того, чтобы принести в жертву в следующем своем заговоре против Эрика. Однако слепой ты стал им не опасен и не нужен. Тебя спасло то, что ты больше не попадался им на глаза, а нас это спасло от более грубых действий, которые в один прекрасный день могли обернуться против нас же самих. Иного выбора не было. Невозможно было и проявить большую снисходительность: тогда нас заподозрили бы в том, что мы сами хотим как-то воспользоваться тобой. Если бы кто-то из них догадался, что ты являешься весьма ценным объектом, ты бы мгновенно стал покойником. Самое большее, что мы могли сделать – отворачиваться, пока лорд Рейн бегал к тебе с передачами.
— Вижу, — сказал я.
— Да, — кивнул Джулиан, — видеть ты начал очень уж рано. Никто не предполагал, что ты вернешь себе зрение так быстро. Да еще и сбежишь! Кстати, как тебе это удалось?
— Тише, мыши, кот на крыше... — пробормотал я.
— Что-что, прости?
— Не обращай внимания. Ну а что тебе известно о пленении Бранда?
Джулиан снова долго смотрел на меня.
— Мне известно только то, что он каким-то образом разошелся со своими союзниками. Подробностей я не знаю. По какой-то причине Блейз и Фиона боялись и убить его, и отпустить. По-моему, когда мы его освободили, Фиона больше всего боялась именно того, что он окажется на свободе.
— Ты и сам сказал, что достаточно опасался Бранда и хотел убить его. Но почему именно тогда? Ведь прошло уже столько времени, та давнишняя история с вашим заговором и моим пленением стала историей, а власть в нашем королевстве снова пошатнулась. Ведь тогда он был так слаб и совершенно беспомощен! Какой же вред мог он принести?
Джулиан вздохнул.
— Я не знаю, какими силами владеет Бранд, — проговорил он, — и не понимаю их природы, однакос ними нельзя не считаться. Я знаю, что он может не только путешествовать в Тени просто силой мысли, но и, сидя в кресле, способен определить местонахождение в этом Тени любого нужного ему предмета или человека, а потом призвать к себе этот предмет всего лишь усилием воле, даже не вставая с кресла; и он способен путешествовать в Тени физически сходим образом, просто создает нечто вроде мысленного коридора и попадает туда, сделав один лишь шаг. И еще, по-моему, он умеет читать чужие мысли. В общем, похоже, что Бранд стал чем-то вроде живого Козыря. Не знаю, как объяснить лучше, но я сам не раз видел, как он все это проделывает. Однажды, уже в самом конце, когда мы держали его под постоянным наблюдением во дворце, он таким вот образом обманул нас: как раз тогда совершил то путешествие на Землю, отправив тебя в психушку. Когда мы его снова поймали, один из нас оставался при нем неотлучно. Мы тогда еще, правда, не знали, что он способен вызывать из Тени различные вещи. Когда Бранд узнал, что тебе удалось восстановить зрение и бежать из темницы, он вызвал откуда-то чудовище, которое напало на Каина, в тот раз бывшего его стражем. Потом он, видимо, снова направился к тебе. Только Блейз и Фиона, наверно, опять его перехватили раньше нас, и я больше его не видел до той ночи в библиотеке, когда мы вызволили его из плена. Я боюсь его, ибо он обладает неким смертоносным могуществом, природы которого я не понимаю.
— Но тогда каким образом они-то смогли заключить его в эту башню?
— Фиона, да и Блейз тоже обладают примерно теми же способностями. Так что вдвоем они, очевидно, способны свести на нет могущество Бранда, а потом поместить его в такое место, где он свои силы применить не сможет.
— Не совсем так, — сказал я. — Ему же удалось все-таки послать весточку Рэндому. Кроме того, он один раз вышел на связь и со мной, хотя контакт был слабый.
— Значит, полностью нейтрализовать его они не способны, — сделал вывод Джулиан. — Но ограничить — вполне. Пока мы не пробили их защиту.
— А что ты знаешь об их играх со мной — с моим пленением, с попыткой убить меня, с моим спасением?
— Этого я совершенно не понимаю, — честно признался он, — разве что это являлось какой-то частью их плана? Или они передрались между собой? Ведь тогда их группировка чуть сама собой не распалась, и обе ее части имели на тебя какие-то виды. Так что, естественно, если одна сторона пыталась убить тебя, то другая, напротив, стремилась тебя спасти. В конце концов, именно Блейз получил от тебя наибольшую выгоду во время того штурма Амбера, который он же и начал.
— Но ведь именно Блейз и пытался убить меня там, на Земле! — воскликнул я. — Именно Блейз прострелил шины моего автомобиля.
