Агрипина Тумбочкина - Неудачница
— Сколько тебя там продержала моя сумасшедшая сестренка? — горько усмехнулся Виктор, тут же отведя взгляд.
— Сутки, может чуть больше, — я пожала плечами, а платье только того и ждало, вновь сползло, — черт!
— Воюешь с одеждой, — Виктор улыбался, и в этом проявлении эмоций ощущалась искренность.
— Ага, эта тряпка отказывается прикрывать положенные места, — ворчливо заметила я.
— Поехали? — я кивнула.
Машина сначала плавно тронулась, а затем резко рванула вперед. Скорость, с которой гнал машину Виктор, не поддавалась моему восприятию, мне стало страшно. Вжавшись в кресло, я зажмурилась.
— Боишься скорости? — спросил Виктор, не отрывая взгляд от дороги.
— М-можно и так сказать, — неохотно согласилась я.
— А сама погонять любишь?
— Верно, но звучит странно, не так ли?
— Почему же, ты просто не можешь до конца довериться, от этого и боязнь, — осталось только поаплодировать ему за проницательность.
— Угу, что еще интересного заметил? — он сделал вид что задумался, если бы не дрогнувший уголок губ, — да ладно тебе не напрягайся, можешь смеяться.
— Даже не собирался, — дипломатично ответил он, уже не пытаясь удержать улыбку.
— Аха, и все же?
— Еще тогда, когда увидел тебя сидящую одну в кинотеатре, заметил насколько ты одинокий человек, и просто потерянная девушка. Даже поза, в которой ты сидела, прямо-таки кричала о замкнутости.
— Ты прав…но не стоит копаться в моем поведении, это не слишком приятно, — я передернула плечами.
— Мне не нужно этого делать, я уже все что хотел, увидел.
— Не слишком ли ты самонадеян? Хотя это скорее риторический вопрос, — отвернувшись от него, я начала вглядываться в темноту, ища там для себя ответ. Но мне не нужно искать, ведь все давно решено: это никогда не закончится, слишком далеко зашла я, пути назад нет. А был ли выбор? Возможно, но тогда мне никто не мог сказать, запретить или помешать. Я сама камень за камнем выкладывала, строя стену, которая в итоге и замуровала меня. Все сделала сама, и винить никого не нужно…не стоит.
— Не стоит заниматься самобичеванием, — тихий голос Виктора застал меня врасплох.
— Почему? — мой голос показался безжизненным.
— Ты молодая, красивая, неглупая девушка, — я хмыкнула на 'неглупую', - у тебя все впереди.
— Да, спасибо за своевременное предупреждение, уже начала бояться, — мрачно пошутила я.
— Не придирайся к словам, — раздраженно отмахнулся мужчина.
— Вот видишь тебе уже трудно со мной общаться, а ты тащишь меня к себе, да еще и заявляешь, что я передумаю оттуда уезжать. Нет, я не исключаю такую возможность, только ты сам меня выставишь, а в причине 'развода' укажешь: не сошлись характерами, — продолжала гнуть свое.
— Хм…
— Что?
— Да вот все никак не решу сейчас тебе всыпать, или подождать пока приедем? — задумчиво пробормотала он, продемонстрировав мне совершенно людоедский оскал.
— Что?!!!! Да я тебе второй раз в жизни вижу, а ты мне о таких вещах говоришь! — взорвалась я, и тут же остыла, понимая, что он лишь сделал ответную провокацию, — черт с тобой!
— Вот и хорошо, мы уже приехали, — действительно машина въехала на ярко освещенную площадку и остановилась около крыльца.
Я нехотя выбралась из машины и удивленно огляделась, тут явно чего-то не хватало…
— Так, а где забор?
— А он тебе очень нужен? — 'как он это делает?
— Не надо ко мне так больше подкрадываться! — возмутилась я, а на меня смотрела пара честных-пречестных серых глаз, — а насчет забора…нет, не нужен, он только лишь создает иллюзию безопасности, но никогда не спасает от…дурных намерений.
— Хочешь сказать, что ты не считаешь себя материалисткой, как большинство? — заинтересованно спросил Виктор, открывая передо мной дверь.
— Не всегда, хотя в наше время сложно ею не быть, жить эмоциями, мечтами весьма опасно.
— Ты так говоришь, будто точно это знаешь.
— Знаю, — отрезала я, — скажи, как тебя называют друзья? А то Виктор и на 'ты', не очень сочетаются.
— Вик.
— Вик, я очень устала, и раз гостеприимство мне навязали, то я бы хотела поесть и лечь спать, — утомленно сказала я, когда мы оказались в просторной комнате с камином.
— Конечно, пойдем.
— Но сначала в душ.
Оставшись одна в выделенной мне спальне, я скинула с себя грязное платье и белье, зашла в ванную.
Стоя под теплой водой в душе, я, наконец, стала осознавать, что со мной происходит в последнее время. Эмоции прорвали плотину спасительного отчуждения. Слезы потекли вперемешку со струйками воды, а из горла вырвался первый истеричный всхлип.
Только не сейчас…
Рука сама собой потянулась к вентилю с холодной водой. Но, даже не смотря на принятую меру, успокоиться, удалось не сразу, поэтому из душа я вылезла дрожащей от холода. Закутавшись в белых махровый халат, вышла из ванной.
В комнате на кровати сидел Виктор, и его вид отнюдь не был идеалом спокойствия. Это стало последней каплей. Истерика, казалось бы, надежно подавленная, вырвалась вновь. Слезы хлынули из меня непрерывным потоком, а дрожащие ноги подогнулись. Упасть мне не дал подхвативший на руки Вик. Вцепившись в его рубашку, как в спасительный круг я позволила себе выпустить всю ту боль и обиду, что во мне накопилась.
— Все будет хорошо, — услышала я голос Виктора сквозь собственные рыдания, и мне захотелось ему поверить.
Почему-то сам факт того, что я рыдаю на плече у практически не знакомого человека, меня ни капельки не смущал. Иногда люди совершенно не знающие твоего характера, твоих слабостей и настроений, могли сделать для тебя гораздо больше чем близкие.
Слезы закончились, рыдания постепенно утихли — это в сердце пробрался неугомонный солнечный зайчик. Тепло, уютно, я почувствовала себя защищенной.
Так хорошо. Зачем он только возится со мной?
— Спасибо, — тихо прошептала я, не поднимая на него глаз, все же капелька неудобства осталась.
— Может, теперь ты мне все-таки расскажешь, что у вас с Викой произошло?
— Может, как-нибудь…
— Не хочешь говорить об этом сейчас? — я уверенно кивнула головой и попыталась отстраниться от Виктора, но он все так же крепко прижимал меня к себе.
— Я успокоилась, можешь отпустить, — спокойно попросила я.
— Ну, хорошо, тогда пойдем вниз, буду тебя кормить, — а его лицо озарила по-мальчишески бесшабашная улыбка.
— Ты прямо как заботливая мамочка, — расхохоталась я, вытирая мокрые глаза.
— Конечно, как никак двое детей на моей несчастной шее сидит, — притворно огорченно заметил он.
