Виктор Гвор - Сказка о дружбе
Из леса выныривает Елка, машет Илье и исчезает в лесу. Людоед добросовестно топает за ней. Хм… судя по всему, они и вправду за оленем ходили… В лесу эльфийка молчалива, почти как Шарик. Отыгрывается дома. Особенно ночью. Мне в ухо…
Горм, пес специального назначенияНе вовремя подвернулась эта глупая косуля! Но не отпускать же еду, которая пришла сама! Теперь придется в одиночку заканчивать дело! А ефрейтор должна обеспечить транспортировку туши в место постоянной дислокации. Справится! Привлечет рядовой состав!
А мне надо работу закончить! Ох уж эти штатские!..
Егор, спасательЛюдоед вслед за эльфийкой скрывается в лесу. Некоторое время слышен треск ломающегося кустарника, затихающий по мере удаления здоровяка. Наевшийся оборотень спит. Кожа на лице приобрела здоровый блеск и стала еще темнее. Такое ощущение, что и тело меняется: мясо нарастает на кости прямо на глазах. Может, и вправду нарастает, кто их оборотней знает! Не зря же Елка собирается ему целого оленя скормить! Быстро она обернулась. Повезло, крупную дичь не так просто выследить, пуганые здесь зверюшки.
А еще больше оркам повезло. Пока бойцы будут с добычей возиться, узкоглазые успеют далеко удрать. Тем более, Елке теперь надо новую отмазку придумать…
Беру в руки трофейную кирасу. И это знаменитые непробиваемые орочьи доспехи?! Они их хоть чистят? Хотя лучше уже не чистить. В паре мест ее можно пальцем пробить! Вот здесь, например! Тыкаю в наиболее ржавое место. Легко сломив слабое сопротивление материала, палец проходит насквозь. Только медленно оседает облачко рыжей пыли. Охренеть! И это держит эльфийские стрелы?! Держит, не сомневаюсь, на голом самоубеждении, но держит! Орк уверен, что ему не страшен зеленый эльф. А эльф в курсе, что кирасу не пробить! И не пробивает! Как? А хрен его знает! Может, сила натяжения падает, а может ржавчина укрепляется, а может какое-то неведомое мне и земной физике воздействие.
Но польза от всего этого есть. Поставлю эти скорлупки на чурбачки, и пусть поработают мишенями. Орков, поддерживающих реноме нет, мои уже начали верить в Елкины стрелы. А без ментальной поддержки «мишени» не просто разлетятся, в пыль рассыплются! После такой демонстрации… Хищно улыбаюсь…
И прислушиваюсь. Шорох? Или показалось? Нет, вроде тихо!
А еще эта кираса наводит на интересные мысли… Изменять свойства уже имеющихся вещей куда проще, чем делать новые! Новую кирасу сковать нереально. Ментальное копирование… Вот именно, копирование! Представляют ржавую — и получают ржавую, с соответствующей прочностью. Но усиливают за счет мысли.
А на хрена, скажите, тогда ее материализовывать? Связал юбочку из папоротника, убедил окружающих, что она непрошибаема, как шкура людоеда, и твое мужское достоинство в полной безопасности. Или отломил ветку пальмотополя, натянул на нее кусок веревки, и объяснил родным и близким, что это мой личный лук, куда круче эльфийского. И крандец танковой броне! Главное — самому поверить! Передовые ментологии, блин, и ментально-техническая революция!
Кстати, о революции! Когда раса была одна, и государства не мелкие, они что, не знали про воздействие мысли? Должны были знать! И про перерождения тоже. Каждый правитель должен был целому штату шаманов и магов нехилое жалованье платить, чтобы те держали и не пущали! Недооценили опасность? Все одновременно? В таких конторах одни параноики служат! К концу испытательного срока становятся! А если изменения были в порядке вещей, то откуда такая ненависть?! В любом случае, если бы это развивалось постепенно, спецслужбы местных царей Горохов инициативу перехватили бы. Значит резко, одним рывком, за очень короткий срок! А такое невозможно без выполнения конкретных условий! Таких, как наличие сильной партии пламенных революционеров и соответствующей ситуации в стране. Вот только средневековый аналог РСДРП (б) даже представить себе не могу! И революционную ситуацию одновременно по всей планете — тоже.
И остается только один вариант — вмешательство извне!..
Проклятье, опять додумать не дали!
— Эй, дармоеды! — ору, взяв в руки альпеншток. — Кончай по кустам шарить! Замотали шуршать! Дело есть — подходи, поговорим! А нет, так вали своей дорогой!
Из кустов выкатываются два клубка, и на меня обрушивается град ударов! А фигушки вам! Зря я, что ли, всем втолковываю, что быстр, как молния, и вертеться умею лучше эльфа с поджаренными пятками? Вкупе с трудным детством, непростой юностью и остальными деталями моей биографии результаты вполне достойные.
Нападающие откатываются назад, так и не прорубившись через альпеншток, и застывают в десяти метрах. Пара серебристых красавцев с кошачьими усами и четырьмя короткими мечами в руках. Двое из ларца, побледневшие с лица! Дроу пожаловали! Поединщики несравненные! Прямо не Лес, а проходной двор какой-то! Прорвало, что ли! Две недели так спокойно было! И как, ребята, понравился прием? У левого под правым глазом набухает здоровенный фингал, у второго из рассеченной брови стекает тоненькая струйка. Сами виноваты: не лезьте под палочку-избивалочку! Добро, оно, как известно, должно быть с альпенштоком!
— Выбирай, чужой, — шипит носитель синяка. — Либо мы убьем тебя вдвоем, либо умрешь в честном поединке. Без оружия!
Усмехаюсь.
— Экий ты наглый! Под глазом не жмет?
Шипение усиливается.
— Мы не каждому предлагаем почетную смерть!
Ух, какие мы! Круче только вареные яйца! И Егор Сергеевич со товарищи, естественно. Жаль, сотоварищи по лесам шлендрают.
— Выбирайте сами! Мне по фигу, в каком порядке из вас узкоглазых делать!
Сойдет за оскорбление. «Узкоглазые» здесь — синоним орков.
Дроу убирают в ножны мечи, подбитый сбрасывает пояс на руки другу. Нет, скорее, брату, уж больно похожи! Безоружный делает шаг вперед:
— Поединок без оружия. До твоей смерти.
— И с кем я буду драться после твоей гибели?
— Ты что, надеешься победить? — удивленно спрашивает второй.
— Не надеюсь, а победю! Побежду! Одним словом — одержу победу! — бросаю взгляд на будущего противника. — Ты уверен, что тебе это надо?
— Хорош болтать! — выплевывает тот. — Кипарис!
— Я не вмешиваюсь в поединок и ничем не мешаю противникам! — торжественно произносит Кипарис. — А так же не нападаю на победившего! В случае проигрыша Эвкалипта, — насмешливо косится на меня, — я приму смерть без боя!
Пожимаю плечами и откладываю в сторону альпеншток.
— Что ж я, сволочь какая, чтобы отказывать человеку в такой малости…
Эвкалипт бросается на меня, как выпущенный из пращи…
