Робинзон - Под покровом тайны
Мысленно я усмехнулась, Людка Мухина — простая душа, всегда всем хочет помочь.
Поговорить мы не успели, в класс зашла новая учительница по литературе и начала знакомиться с классом.
Уже второй урок я сидела и думала:
— Что мне здесь делать, слушать глупые разговоры одноклассников, когда мама будет работать, чтобы нас двоих содержать. Нет, приду домой обязательно поговорю с ней. Надо как-то заканчивать со школой.
Не успел прозвенеть звонок, как в класс зашла завуч Нелли Николаевна. Она нашла меня глазами и сказала:
— Гайзер, Лена, идем со мной, с тобой хотят поговорить.
В классе резко оживились, всем было интересно, зачем меня вызывают.
Я взяла портфель и пошла рядом с Нелли Николаевной. Мы вдвоем шли по широкому коридору, и я ловила себя на мысли, что еще совсем недавно, так спокойно к подобному сообщению бы не отнеслась, а сейчас шла без особого волнения, только слегка удивлялась, кому так срочно понадобилась.
Когда увидела в учительской вчерашнюю девушку-милиционера, сразу все поняла.
Нелли Николаевна посадила нас в свой кабинет, и вышла, исходя любопытством.
Девушка достала листы протокола и, начала меня опрашивать.
Мне снова, как и вчера пришлось отвечать на множество вопросов. Но все же их было значительно меньше, чем у Василия Ивановича.
По лицу следователя было видно, что та явно мне сочувствует.
Когда протокол был заполнен и подписан, она убрала его в папку и сказала:
— Леночка, хочу тебе успокоить, все это чистая формальность, просто гинекологи, которые оказывали помощь, как положено, сообщили о травме в милицию. И нам пришлось открыть дело. Но так, как это происходило в психиатрической больнице, мы его закроем, ведь по факту имеются всего лишь легкие телесные повреждения. Женщина эта находится в психиатрической больнице по определению суда, ей там еще лежать и лежать. А ты, как я понимаю, на нее заявление писать не собираешься.
Но есть одна странность. Гинеколог, который зашивал рану, сказал, что если судить по ее виду, она никак не могла быть нанесена человеческими зубами, скорее это мог сделать какой то хищный зверь. Неужели ты так могла ее укусить?
Я исподлобья глянула на нее и спросила:
— А если бы с вами такая история произошла, что бы вы сделали.
Девушка, слегка покраснела и ответила:
— Даже не знаю, наверно то же самое, что и ты.
Мы распрощались, и я вышла в учительскую из кабинета завуча. В учительской сидели двое учителей. Наш физкультурник Юр Саныч и учительница биологии Светлана Михайловна пили чай и чем-то сплетничали.
Светлана Михайловна сразу предложила:
— Лена, присаживайся к нам, вы так долго беседовали, уже четвертый урок к концу идет, ты ведь в буфет не ходила, может, с нами чайку попьешь?
До меня сразу дошло, что ей хочется узнать, о чем мы говорили со следователем. Но так, как идти на урок совсем не хотелось, пришлось согласиться и сесть за стол.
Юрий Александрович налил мне чашку чая, подвинул блюдце с коржиком.
— Давай ученица, налетай, подкрепись, — сказал он, улыбаясь, — а то сегодня у вас два урока физкультуры, ты, надеюсь, форму не забыла?
— Нет, — сказала я, — про физкультуру мне ничего не было известно, но, на всякий случай форму сунула в пакет.
Светлана Николаевна бесцеремонно перебила нашу беседу и спросила:
— Леночка, а о чем тебя следователь расспрашивала, не о папе случайно?
Юр Саныч, укоризненно поглядел на коллегу, но та на этот взгляд не обратила никакого внимания.
— Нет, Светлана Михайловна, — спокойно ответила я, — меня расспрашивали совсем о другом.
По лицу биологички было видно, что ей хочется продолжить расспросы, но она стеснялась учителя физкультуры.
Я съела коржик, допила чай и только хотела сказать спасибо за угощение, как прозвенел звонок. Юр Саныч встал и обратился ко мне
— Ну, что пошли в спортзал?
Я глянула на него с благодарностью, было понятно, что он специально уводит меня от расспросов учительницы.
Если бы не Юрий Александрович, я бы, скорее всего с физры сбежала. Но пришлось вместе с ним идти в спортзал.
В раздевалку я пришла первая и уже натянула трико, когда двери распахнулись и в них начали проходить девчонки.
— Ничего себе! — воскликнула Таня Бойцова, высокая стройная девчонка, — мы на уроках мучаемся, а Гайзер тут загорает!
Вскоре в тесное помещение набилось пятнадцать человек, и все они принялись переодеваться.
Мой бедный нос не выдержал жуткой смеси запахов пота, месячных, и всего остального, и я стрелой выскочила из раздевалки.
Уже переодевшиеся мальчишки, бросавшие баскетбольный мяч в кольцо, приветствовали мое появление восхищенным гулом.
— Ленка, — крикнул Вовка Гусев, — а тебе на пользу лето пошло, кое-что появилось, чего раньше не было.
Парни дружно загоготали.
— Да ну, вас придурков чокнутых! — сказала я и хотела пройти к скамейке у стены. Но тут в меня полетел мяч, кинутый кем-то из них.
Я, не глядя, отбила его и тот, описав дугу, влетел в баскетбольное кольцо.
Все восторженно загомонили.
Не успела сесть на скамейку, как ко мне подошел Лешка Еремин, «наша баскетбольная надежда», как его называл Юр Саныч.
— Ленка, мне показалось, что ты специально так отбила мяч, — сказал он подозрительно, — хотя в корзину он все же попал нечаянно.
— Ну, и что из этого? — спросила я.
— Как это что! — возмутился тот, — за все годы учебы наши девочки ни разу в соревнованиях не выигрывали. Тебя мы вообще в расчет не брали. Хочешь попробовать еще раз кинуть по кольцу? — внезапно предложил он.
Я не сомневалась, что попаду в кольцо с любого расстояния, главное, чтобы с него хватило силы докинуть мяч. Но очень захотелось утереть нос парням.
Когда подошла к штрафной линии в зале уже появилось несколько девочек, и они с удивлением смотрели на меня.
Я взяла мяч стукнула пару раз им о пол и небрежно бросила в сторону щита. Мяч опять описал дугу и пролетел в корзину, даже не задев кольца.
Попав еще три раза подряд, я пошла к скамейке, не глядя на окаменелых от удивления парней. Зато девчонки встретили меня восторженным визгом.
— Ленка молодец! — кричали они, — утерла нос задавакам.
Тут в зал зашел Юр Саныч и сразу засвистел в свой свисток.
Когда все построились, непривычно путаясь из-за новых учеников, он разразился речью, что мы учимся в старших классах, поэтому должны серьезней относиться к физкультуре, потому, что без нее не будет хорошего здоровья.
Я же стояла и думала, что скорее бы заканчивались уроки, и мне можно будет пойти домой и готовиться к серьезному разговору с мамой.
