Ирина Астахова - Бабочки в жерновах
- Что?
Контрабандист захрапел громче, демонстрируя крепость нервов и твердость намерений. Ланс плюнул от досады и пошел «радовать» доктора Хамнета.
И то ли островитяне господина Фирска сильно недолюбливали, то ли поголовно отличались удивительным жестокосердием, но весть о кончине земляка их нисколько не опечалила.
- Точно висит? – уточнил доктор в промежутке между двумя душераздирающими зевками. – Не щупали – остыл уже или нет?
- Я не настолько любопытен, - обиделся Ланс.
Где-то в глубине пропахшего духами обиталища одинокого врачевателя тихонько скрипнули ставни.
- А зря. Вы же ученый… хм… естествоиспытатель…
То, что добрый лекарь мысленно клянет самоубийцу последними словами, нелюбопытный естествоиспытатель готов был присягнуть. Уж больно медленно он собирался. За время, пока доктор выбирал между синим галстуком и черным, мертвеца могли вороны до костей склевать.
- Там человек повесился, - неделикатно напомнил раздраженный Ланс еще раз.
- Вряд ли я смогу ему чем-то помочь, - снизошел до ответа Исил, остановившись на черном галстуке. – Он же точно мертвый?
- Мертвее не бывает.
- Ну и чудненько… - однако, увидев, как вытянулось лицо мурранца, доктор решил смягчить формулировку: - Было бы гораздо хуже, если бы вы оставили беднягу на дереве хрипящим и молящим о помощи, а я тут копаюсь.
- Без всякого сомнения, - отчеканил ошеломленный археолог.
Островитяне, похоже, отличались своеобразным чувством юмора.
- Эй! Гайзи! – окликнул Хамнет пожилую женщину в роскошном атласном халате, решившую посмотреть, что за шум в такую рань. – Надо Лив передать, что Фирск снова накосячил с галстуком.
- Тьфу! – фыркнула соседка и ушла в дом, похожий издали на торт из цветов.
- У вас тут телефонная связь есть?
- Скажете тоже, батенька! - фыркнул доктор. - Пока только прицениваемся. А что?
- А как же? – археолог беспомощно кивнул в сторону исчезнувшей за дверью дамы.
- Лэйгин, мы же не в бескрайних степях Тайрена. На нашем острове, стоя на противоположных берегах, друг до друга можно просто докричаться, - снисходительно мурлыкнул врач.
И пошел прямиком во внутренний дворик, хотя Ланс ни словечка не сказал, где нашел самоубийцу. Или все-таки не самоубийцу?
А Берт Балгайр так и не проснулся, между прочим. Доктор же Хамнет меланхолично осмотрел тело, констатировал смерть и стал ждать прихода дамы Тенар. Без имперской эмиссарши перемещать мертвое тело, тем паче вынимать труп из петли, не положено.
- Сколько ему лет-то было? – спросил Ланс, чтобы хоть как-то развеять тягостное молчание.
- Около пятидесяти.
- Не похож он на местного уроженца.
Покойный Джай Фирск был черноволосым и смуглокожим как бихарец.
- Джай родом из Фергины. Кажется.
- Фьють! Далековато его занесло.
Лансу доводилось бывать в этом потрясающем городе. Там у подножия прекрасных дворцов теснятся безобразные лачуги, а воды величавой Тхо несут распухшие трупы. Там женщины через одну ведьмы, мужчины кровожадны, а дети жестоки. Город, похожий на сказку, страшную сказку. А запах… Как если бы все пять миллионов жителей Фергины вышли утречком облегчиться на улицу. Впрочем, так оно там и происходит.
Археолог невольно покосился на мертвеца с уважением. Вырваться из города, где царствуют нищета, похоть, проказа и сифилис, практически невозможно. Когда-то господину Фирску несказанно повезло. Буйная фантазия нарисовала Лансу жизненный путь мальчишки-туземца, начавшийся где-то в зловонной канаве и закончившийся на далеком северном острове. Ух! Аж дух захватило.
- Я смотрю, многие островитяне – приезжие. Это дольно странно, правда?
Эспит слишком маленький кусочек суши. Далеко не все мурранцы, скажем, знают о том, что такой есть на карте. Что уж говорить о далеких экзотических странах. Где царственная блудница - Фергина и где аскет-Эспит?
- Угу…
- Вот вы, например, откуда?
Доктор заразительно зевнул, давая понять, что отвечать на дурацкие вопросы заезжего проходимца не намерен.
Лив дама Тенар. ЭспитСкайра так набегалась и утомилась за последние суматошные сутки, что заснула, как говорится, прежде, чем голова коснулась подушки. И, как обычно, не видела снов, которые так привычны другим жителям острова, грез об иных временах, именах и старых костях, дремлющих в подземельях. Хороший крепкий сон – что может быть лучше? А вот пробуждение вышло не слишком приятным.
- Лив! – орал кто-то под самым окном, и сердитое ворчание Перца вторило крику, как барабаны трубам в военном оркестре. – Ли-и-ив!!! Подъем!
- Да что ж это такое! – простонала женщина, ногами отпинывая скомканное одеяло. Время было неурочное, раннее, и стрелки на медном будильнике бесстрастно оповещали – начало шестого. Значит, что-то случилось ночью, что-то, ради чего добрые эспитцы устроили своей эмиссарше внеплановую побудку.
Непричесанная и в одной сорочке, она высунула голову в окно, уже предчувствуя какую-то гадость. А что еще может произойти на этом задрипанном острове, кроме очередной мерзости?
- Ну?! – хриплым спросонья голосом спросила она. – Чего еще?
На вытоптанной козой и посетителями лужайке приплясывал Хил Рэджис, довольный, как будто только что орден получил. Ну, или мурранского пива хлебнул, хотя одно другого не исключает.
- Лив! – радостно заорал он. – Старый Фирск скопытился!
- Морские и подземные! Где?
- Аккурат у эмиссариата, под самой твоей дверью! Висит, как сушеная треска, только пока не пованивает. Давай, собирайся. Только тебя и ждем!
- Повесился… - ворчала Лив, торопливо влезая в юбку и путаясь в пуговках рубашки. – Опять! Старый хрыч! Козел безрогий! Выбрал время! Не мог два дня подождать! – наскоро провела пару раз щеткой по волосам, поплескала в лицо воды из тазика и гаркнула: - Эй! Как там тебя… Верэн! Пошевеливайся! Пойдешь со мной.
Тьфу, пропасть! Даже утреннюю жертву принести некогда! Плошечки на маленьком алтаре у южной стены башни остались пустыми. Перебьются морские и подземные до вечера без молока и меда. «Потом отмолю», - решила Лив, опасливо поплевав под ноги. Мало ли что...
Она вылезла прямо в окно, чтобы не терять времени даром. Хил продолжал скалиться. Радостно ему было, паршивцу! Весь остров такой, сплошные доброхоты. Как кто помрет, сразу в пляс.
- А вам только повод дай контрабандного хлебнуть, - укорила Лив соседа.
- Так а чем не повод-то? – развел руками тот и подмигнул: - Что, и малявку с собой потащишь?
- Лучше пусть при мне будет, а то шустрая слишком, так глазищами и стреляет, - пробурчала эмиссарша. – Что твоя гаубица!
