Михаил Бабкин - Посох старой ведьмы
– Вижу! – радостно крикнул Ворча, обернувшись назад. – Вижу кого-нибудь. Вернее, пока не особо вижу, но сейчас, вот-вот… почти увидел… Дым какой-то! Мешает разглядеть.
Тимка испугано повернулся – улицу, по которой они пришли к площади, заволокло знакомой молочной мутью. Клубы пара, словно выплюнутые паровой пушкой, вылетали из тумана на площадь и там таяли в воздухе, но на смену им приходили новые, более плотные. Разглядеть, что находится внутри густого облака, было невозможно.
– Это что за явление природы? – удивился Хозяйственный, невольно отступая от надвигающегося тумана к черному замку.
– Это не явление природы. – Тимка озирался в поисках выхода, но путь к отступлению отрезали дымовой замок и радужная воронка. – Это явление Червя!
– Дался тебе какой-то дурацкий червяк! – возмутился Ворча. – Ты мне дырку в голове уже сделал своими червями! Видишь же сам – обычный туман. Облако, стало быть. Тучка.
В тумане загрохотало, точно кто-то огромный и неуклюжий споткнулся внутри него и всем своим весом ударился оземь. Камни под тимкиными ногами пошли ходуном – по площади будто прокатилась подземная волна.
– Вот и гром грохочет, – неуверенно добавил Ворча, пятясь от наступающей на них молочной стены, – значит, точно грозовая тучка. Видать, дождик будет.
И словно в опровержение его слов внутри облака грохнуло так, что все попадали с ног, оглушенные взрывом. Туман клочьями разлетелся в разные стороны: перед людьми был Червь. Высоко подняв переднюю часть туловища, словно разъяренная кобра перед броском, он высился над маленькими человечками – огромный, жуткий. Непобедимый. Его морда – если, конечно, это можно было назвать мордой – судорожно сжималась, то вытягиваясь в острый конус, то превращаясь в плоский обрубок. Чуть ниже этого обрубка пламенела красным заревом открытая зубастая пасть, освещенная изнутри багровым отсветом лавового жара. По бокам Червя бессмысленно таращились в пустоту голубые глазки; изо всех боковых ртов били одновременно мощные струи пара. Когтистые лапы царапали брусчатку, разрезая камни, как сырую глину.
– Я ошибся, – коротко сообщил Ворча, повернулся и, подпрыгнув, кинулся наутек; Хозяйственный схватил Тимку за руку с пультом и помчался вслед за карликом. Тим бежал изо всех сил, ощущая спиной мокрое паровое тепло, и помнил только об одном: как бы в суматохе не потерять пульт. А куда они бегут и зачем – об этом Тимке думать было некогда, сейчас у него за голову соображали ноги. И соображали весьма резво.
– К замку! – кричал на ходу Бонифаций, не замечая, как бьет его по спине рюкзак и как стучат в нем банки, как вопит от страха то ли Тимка, то ли Ворча, как пронзительно скрипят под когтями Червя булыжники мостовой. – Ворча, к замку!
Карлик бежал, нелепо подпрыгивая на ходу, точно земля жгла ему пятки, – и бежал именно к замку.
Громада каменного дерева нависла над Тимкой, ветви-коридоры с шишками башенок на них черными зигзагами перечеркнули звезды – перед мальчиком был замок. Высокая прямоугольная дверь из более светлого, чем стены, камня преграждала путь к спасению.
– Откройте! – подбежавший первым Ворча часто заколотил в камень кулаками. – Впустите меня! Я хороший!
Но дверь не открывалась, немая и бездушная. Недолго думая, карлик отбежал назад, разогнался и с воем ударился в светлый прямоугольник всем телом – дверь натужно заскрипела и нехотя приоткрылась внутрь. Немного приоткрылась, всего чуточку. Но и этого было достаточно: подоспевший Боня надавил на нее плечом, крепко нажал – и Тим с Ворчей нырнули в темную щель входа. Следом за ними, на миг застряв рюкзаком в узком лазе, пробрался и Хозяйственный. Дружно навалившись на дверь изнутри, они с силой захлопнули ее; Боня, сипло ругаясь, на ощупь нашел в темноте засов и с лязгом задвинул его, наглухо заперев за собой дверь. Тимка, сдерживая дыхание, приложил ухо к дверной плите и прислушался – что же творится там, снаружи?
А снаружи была тишина. Мертвая.
Глава 11
Огненный Саламандр
– Тим, давай включай фонарь, – голос Хозяйственного вдруг сорвался, и Боня сухо закашлялся, – надо бы разобраться, куда это мы попали.
– Тише! – испуганно взмолился в темноте Ворча. – И фонариком попрошу не очень светить. Вдруг оно, Червь которое, нас подслушивает? Или в дырочку за нами подглядывает?
– Ха, ну ты даешь, – Тимка зажег фонарик, осветил им растерянные лица друзей, – будет оно тебя подслушивать, как же! Я вообще не пойму, чего мы здесь спрятались. Червю, между прочим, любую стенку прогрызть – секундное дело! Он просто нас не заметил, потому мы и живые. Пока что.
– Скажешь еще – не заметил! – возмутился карлик. – Я сам слышал, как он руками в площадь топал и орал на меня как сумасшедший: «К замку беги, к замку!» Мол, спрячешься там, тогда не трону.
– Это не Червь орал, это я тебе кричал. – Боня вынул носовой платок, трубно высморкался в него. – А то у тебя ума хватило бы с испугу в воронку сигануть.
– Придет же некоторым такая глупость в голову, – насупясь, пробурчал карлик и отвернулся от Хозяйственного. Судя по ворчиной реакции, именно в воронку он и собирался прыгать.
– И что у нас тут? – Хозяйственный взял у Тимки фонарик и посветил вокруг себя, разглядывая окружающую их обстановку. – Впечатляет, – наконец пробормотал Боня и умолк, потому что сказать больше было нечего.
Обстановка была неуютной. Прямо-таки неприятной. Не то чтобы везде громоздились кучи мусора или повсюду валялись черепа и обглоданные скелеты – вовсе нет. Скорее, она, обстановка, напоминала декорации к фильму ужасов: с высокого потолка там и тут свисали тяжелые, масляно поблескивающие цепи; пол, сухой и горячий, покрывали тонкие трещины – сквозь них струились жидкие язычки дыма.
Посреди башни, уходя в потолок, грязно-серым столбом высилась широкая труба. Кое-где в трубе зияли сквозные дыры, словно пробитые крупнокалиберными когтями, а в самих дырках тускло мерцали отсветы далекого пламени. Вокруг трубы змеилась металлическая лестница, обвивая ее и поднимаясь на следующие этажи. В воздухе ощутимо пахло гарью и еще почему-то перегретым машинным маслом.
– Это чего такое? – Ворча отшатнулся от увиденного, уперся спиной в закрытую дверь. – Печка! Цепи! Дым! Мне здесь не нравится. Лично я пошел отсюда, – и карлик немедленно лягнул пяткой дверную плиту. – Открывайте назад! Я не хороший, я вовсе плохой!
– А за дверью голодный Червь сидит, когти к обеду точит, – сочувственно сказал Тим, – вот незадача! Но если очень хочется, то иди, Ворчик, иди. Только подари мне на память свою кепочку. Буду о тебе вспоминать, глядя на нее.
