Александра Руда - Ола и Отто 1
Еще через два дня мне приснилась плитка шоколада, сидящая в обнимку с пончиком. Смертельные для тонкой талии продукты в унисон причитали: на кого же ты нас покинула!!! Утром под дверью я нашла подарок — книгу «Маги-аскеты». Методичное постраничное уничтожение книги привело меня в почти хорошее настроение.
Вечером Отто нашел меня в аудитории, мрачно созерцающую небольшую морковину — мой сегодняшний ужин.
— Почему ты тут сидишь? Все уже давно ушли домой.
— Я не могу быть в общежитии. Там из кухни так пахнет, что убить кого-то хочется!!
— Сколько тебе еще осталось до конца диеты?
— Пока юбка не застегнется. Она сейчас застревает на середине бедра.
Отто вздохнул с такой печалью, кто я прекратила гипнотизировать овощ и посмотрела на друга.
— Что случилось?
— Я поставил на тебя золотой. Ставки пока пять к одному.
— Какие ставки?
— Народ в основном ставит за то, что ты не выдержишь диеты и купишь себе новый гардероб. А я — ты только оцени степень героизма — я поставил на тебя! На твою силу воли.
— Какие, говоришь, ставки? Хе-хе, когда у нас заканчивается партия смородиновки? Поставишь всю прибыль на меня! Надеюсь, ты не букмекер?
— Не, это Ряк организовал, твой любимый враг, — потер руки Отто.
Морковка мне показалась сладкой, как сахар.
— Жаль, не могу все деньги на тебя поставить, — погрустнел полугном. — Займешь мне?
— А на что ты деньги потратил?
— На стриптиз собираюсь пойти, вход дорого стоит, — сказал Отто.
— На какой стриптиз?
— Об этом все говорят, удивлен, что ты не слышала. Клуб «Острая стрелка» раскошелился и пригласил со столицы самую популярную стриптизершу с зажигательным шоу. Будет через две недели.
— «Острая стрелка»? Эльфийский клуб на окраине? Говорят, очень модный. И кто идет?
— Большинство старшекурсников. Я, Ирга и Трохим заранее столик заказали.
— Я четвертой буду. Сколько с меня?
— Ола, стриптиз — не женское дело. Нет, женское, но не смотреть… В общем, зачем тебе?
— Поучиться хочу, а потом как обновлю свою похудевшую фигуру в «Больше пей!» — я мечтательно прикрыла глаза
— Это без меня! — вернул меня в реальность Отто. — Я от тебя пьяных троллей в процессе обновления оттягивать не буду! Так и знай!
— …И наши спонсоры решили, что вас нужно культурно развивать! — четверокурсники сонно слушали лекцию ректора. — И руководство Университето согласилось, — ректор сделал паузу, чтобы студенты прониклись важностью момента.
— Какое заботливое у нас руководство, — пробурчала я. Половинка грейпфрута на завтрак держала меня в стойком злобном настроении.
В тишине зала мои слова прозвучали как удар колокола в полночь.
— Кто это сказал? — встрепенулся ректор.
— Ольгерда, мы рады, что вы так высоко нас оценили, — проскрипел Декан.
Опознал! Будет мне наука — не надо садиться так близко от начальства!
— Ольгерда? Встаньте, пожалуйста, — попросил ректор.
Сокурсники встрепенулись. Скучная лекция о культуре превращалась в развлечение, поэтому растолкали даже спящих.
Я встала, ощущая себя грешницей на приеме у злобного демона Ешки.
— Ольгерда, — ректор улыбался словно всеобщий папа. — Как давно вы посещали культурное мероприятие?
А распитие самогонки с тремя гномами культурным мероприятием считается?
— Я не знаю, пан ректор.
— А когда планируете?
— Через две недели, — хихикнул в зале кто-то из рядов практиков.
— Что будет через две недели? — шепотом спросил ректор.
— Стриптизерша столичная приезжает, — ответил некромант Партик. Вот хрыщ старый! Небось, тоже туда намылился.
Отеческая улыбка ректора померкла.
— Вы собираетесь идти на стриптиз? — спросил он.
— Да, — сказала я жалким голосом. — Культурное мероприятие. Там музыка будет. Танцы…
Народ в зале заржал, как табун лошадей. Отто, фыркая в бороду, ободряюще пожал мне руку.
— Вот до чего дошло ваше бескультурье! — вывернулся из ситуации ректор. — Уже и студентки считают стриптиз культурным мероприятием!
Я села, красная как рак. Двухминутное стояние перед очами Университетского начальства сожгло у меня калорий больше, чем недельная голодовка.
— Вы! — рявкнул ректор, указывая рукой на какого-то студента. — Вы в каком музее были?
Студент изобразил работу мысли, после чего изрек:
— В анатомическом.
— На голых баб ходил смотреть, — раздался крик из рядов некромантов.
Теперь смеялись даже преподаватели.
Ректор разозлился, отчего полностью утратил сходство со всеобщим папой и стал похож на тролля, страдающего похмельем.
— Все студенты четвертого курса идут на следующей неделе в музей, а потом в театр. И если я кого-то увижу на стриптизе, считайте, что вы вылетели из Университета! Все свободны!
— Значит, вы пойдете на стриптиз? Надо же как-то нас проконтролировать, — промурлыкал кто-то в толпе, и четверокурсники Университета Магии, сгибаясь от хохота, покинули лекцию о культурном развитии студентов.
Трохим вошел в кабачок «Больше пей» с выражением вселенской скорби на лице. Ни говоря ни слова, сел за наш столик и уставился куда-то в пространство.
— Что случилось? — взглядом спросил меня Отто.
Я пожала плечами. У Трохима везде были свои источники информации, поэтому нам еще предстояло выслушать плохую новость.
— Ну, хватит уже, мы прониклись печалью, выпей, — полугном подсунул Трохиму кружку с пивом.
— Все пропало, друзья, — печальным тоном сказал мой одногруппник, осушив кружку двумя большими глотками. — На стриптиз никто уз студентов не попадает.
Народ за соседним столиком услышал реплику и зашумел. Дождавшись, когда в кабачке установится тишина, Трохим драматическим голосом сообщил:
— Ректор нанес оградительную линию. Никто из студентов, даже заочники в «Острую стрелку» не пройдет. Линия просто откидывает желающего на пару метров.
Народ приуныл. Каждый маг на своей ауре носил печать, своеобразное удостоверение личности. Именно к студенческой печати привязал ректор оградительную линию. Попасть в клуб теперь можно было двумя путями: взломав заклинание архимага первой степени, действительного члена Академии Магических наук и прочая, прочая, либо официально отчислившись из Университета.
— Хозяин «Стрелки» подал ноту протеста, но кто его слушать будет. Плакали наши деньги, теперь нам одна дорога — в музеи.
— А мы пойдем другим путем, — сказала я. Последнюю неделю два раза в день я по полчаса бегала по лестнице общежития вверх-вниз. Килограммы таяли, как весенний снег. Неудачливый букмекер Ряк уверенно шел к разорению, а я — к новой юбке из эльфийского шелка. Настроение у меня было великолепное. Его не портил даже сок, который я пила вместо пива.
