Белая Альшер - Шанакар. Тайны сумрака
— Жива?
— Я — да, — глухо ответила Шелара, и только теперь поняла, что держится за плечи наёмника, как за жизнь. Потребовалось несколько усилий воли, чтобы ладони всё-таки поддались и отцепились от арши.
— Выйди и жди меня за дверью.
Ноги оказались совершенно ватными и слушались плохо, но всё-таки донесли её тело до дверей и даже вынесли в коридор. Захлопнув дверь, Шелара отползла немного по стене и перевела дух. Мысли разбежались не хуже перепуганных ящериц, ловить их было пока бесполезно. Да и не хотелось.
Когда её плеча коснулся вернувшийся Шерри, девушка вздрогнула и посмотрела на него со всем ужасом, который скопился за последние минуты. Наёмник встал прямо перед ней и медленно поднял вверх ладонь в перчатке, показывая, что вреда не принесёт, и осторожно прикоснулся к её бледной щеке. Шелара отвернулась.
— И ты ещё споришь со мной на клинки, великая мечница?
— Спорю, хладнокровный убийца, — хрипло ответила она, не двигаясь с места.
— Ну, извини, это не первый и не последний убитый мною мерзавец.
— Зачем ты вообще это сделал?!
— Я же говорил, что предпочитаю предотвращать проблемы.
— Предотвращать?! Ладно, к демону Марвелла. Но как думаешь, кого обвинят?
Шерри непринуждённо рассмеялся, будто она о погоде пошутила. Шелара закусила нижнюю губу и снова отвернулась. Не было сил видеть его.
— Глупая девчонка, — покачал арши головой и, взяв её в охапку, снова закинул на плечо. Шелара сдавленно ойкнула: повреждённое ночью ребро ещё подавало признаки существования в грудной клетке. — У обсидиана очень специфический след, обнаружив его, ищейки сразу поймут, что это было… самоубийство.
Болтаясь на крепком плече демона, Шелара с грустью, заполонившей всю грудь тяжёлым осадком, смотрела, как позади остаётся коридор, свернувшееся уютным калачиком тело спящего Карта, фальшивые панели и вся прошлая жизнь. Кто бы мог подумать, что расстаться со всем этим придётся именно так? Вероятно, договор с Приамом можно считать расторгнутым досрочно.
Шерри как раз успел вывести полувменяемую ношу на относительно свежий воздух Весёлого квартала и поставить её на ноги, как в кармане зазвенело переговорное стекло. Наёмник вытащил компактную вещицу, напоминавшую внешним видом серебряную пудреницу, и раскрыл наподобие книги, затем ещё раз, и вот гладкая матовая поверхность срослась в единое целое и засветилась новым посланием. Витиеватые и острые буквы, размашисто пересекавшие зачарованное стекло, требовали «Тащи сюда девчонку, мы придумали ей дело государственной важности». Арши в ответ буквам только хмыкнул и посмотрел на спутницу. К ней медленно возвращался румянец, если он вообще когда-то был у этого бледного создания. Заметив его интерес, Шелара подняла голову.
— Так, где твоя Кайра, говоришь?
Глава 4 Выгодное предложение
Из двух зол лучше извлечь выгоду.
Георгий Александров.Глянцевый замок из чёрного гладкого камня властно возвышался над бушующим океаном. Его острые шпили рвались к серому небу, как солдатские наточенные пики, его зеркальные стены заставляли волны смотреть на самих себя и отступать раз за разом, испугавшись собственной мощи, его обманчиво хрупкое кружево резной отделки ловило вольный ветер в силки и не отпускало. Замок Шанакарт, обсидиановый несокрушимый призрак, призванный первым Императором из самого сердца умершего вулкана, подавлял великолепием. Каждый, кто видел его впервые, шептали «невозможно», но он был. Он есть и будет. Твердыня демонов арши. Как будто сам он — тоже демон, обретший удивительную плоть из колдовского вулканического стекла.
Но сейчас, не замечая всей этой красоты, по внутренней чёрной галерее с высокими сводчатыми потолками, терявшимися в недосягаемой высоте, шёл, погрузившись в мысли, высокий мужчина, одетый в серый с серебром кафтан. Заложив руки за спину и чуть опустив светловолосую голову, он размеренно и почти бесшумно ступал по зеркально-чёрным плитам, и свет, падавший с серых небес через большие окна в галерею, делал облик арши совсем хмурым и будничным. Золотистые волосы, заплетённые в толстую косу, были перевиты по традиции редкими бусами из цитрина, но и их цвет и блеск делались блёклыми и сдержанными. В серых глазах плескались льды, и в них невозможно было читать ни душу, ни мысли. Хотя, есть ли душа у демона?
Двери Малого зала заседаний покорно распахнулись перед ним. За аметистовым столом, в удобных деревянных креслах с высокими резными спинками, так и располагавших к тайным заговорам, уже сидели Старейшины в полном составе, общим числом в восемь персон. Над столом витал лёгкий гул праздных разговоров, которыми старые сплетники развлекали себя в ожидании Наместника. Стоило тому появиться в дверях, как голоса стихли, сменившись покашливаниями, шуршаниями мантий, тихим скрипом сидений.
Селлестераль почувствовал всеобщее лёгкое душевное колебание, как будто единый взмах крыльев сотен бабочек всколыхнул воздух зала. Значит, опять его обсуждали. Он обвёл Совет своими остывшими серыми глазами и промолчал, делая миг ещё более тягостным. Спокойно и медленно, как хищный кот на охоте, прошёл вдоль стола к месту во главе его и плавно опустился в кресло. По правую и левую руку от него два стула были не заняты. Места, принадлежавшие Первому и Второму Принцам Шанакарта.
Селлестераль посмотрел по очереди на каждого из Старейшин. Эти восемь мужей Шанакарта, что сидели сейчас перед ним в церемонных фиолетовых мантиях, отделанных шитьём из золота и серебра, в тонких лёгких княжеских венцах из любимой арши платины, с лицами, настолько наполненными надменностью, что её хотелось обозвать напыщенностью, звались Старейшинами не по возрасту, и даже не по заслугам. Звались они так по праву рождения. Восемь старших сыновей восьми славных королевских родов арши, в древние времена поддержавших первого Императора Астеля Шанакарта и отдавших ему во служение свои короны, заменив их этими вассальными венцами. Легенды с гордостью гласят, что это был добровольный дар, что первые Старейшины признали право сильнейшего демона, склонились перед ним, затаив в сердце ужас перед его мощью и неодолимое желание подчиняться. Смутные призраки этих чувств теперь теребили сердца их далеких правнуков, обратившись в опасения, ненависть, зависть, преданность, уважение и простую жажду власти. Богатая получилась палитра настроений Совета к правящей династии.
— Приветствую вас, мудрые Старейшины Шанакарта.
— Приветствуем тебя, Наместник! — склонили головы в едином жесте Старейшины и выпрямились на местах вызывающе резко. Каждый раз этим напоминают ему, что он лишь замещает Императора. Пока.
